Елена Саринова - Мир оранжевой акварелью
— А они у вас и в правду, разноцветные.
Я, срочно нахмурившись, обернулась от листа:
— Что именно? Волны? Облака? Небеса?
— Ваши руки.
— Руки?.. А-а, — и, булькнув кисточку в стакан, потянулась к стулу за полотенцем. — Вечная проблема. Акварель — еще ничего. А вот краски для дерева или керамики совсем плохо оттираются… Спасибо.
— За что? — вскинул брови мужчина.
— За… — хотела сказать: «всё», но… — все эти покупки.
— Пробы прошли достойно?
— Угу. Еще как.
— Так может, Зоя, и насчет гардероба?..
Желтая акварель крупной каплей с замершей кисти шлепнулась на ребро этюдника. Теперь ее от дерева до конца не оттереть. И солнце уходит, уводя за собой прореженные дождем тучи. И, наверное, завтра будет такой же жаркий день…
— Послушайте меня, пожалуйста. Я пыталась быть с вами вежливой. Я и сейчас еще… пытаюсь. Но, это ровным счетом ничего не меняет в моем к вам отношении. И я думаю, здесь все обоюдно честно и понятно: вы не уважаете меня, я не пытаюсь облегчить жизнь вам. А будь все по-другому…
— Вас бы здесь не было, — задрав голову к голой мачте, закончил мужчина. — Вы, действительно, не пытаетесь облегчить мое существование. Но, при этом, страдаете сами.
— Ха! А красивое платье мои «страдания» заметно убавит. Хорошо же вы обо мне думаете. Хотя, о чем я вообще?
— О беготне по кругу, — воззрился на меня капитан. — Мы с самого первого нашего общения только этим и занимаемся.
— Да что вы? Тогда самое время «добежать» до моего первого непременного условия.
— Говорить друг с другом только по делу?!.. Да с удовольствием! Доброй ночи! — круто развернувшись, ринулся он в сторону кормы.
— И вам… да чтоб… — о-ой, и когда я хоть ругаться научусь?! А вот возьму и сейчас вместо посулов, выброшу за борт…
Скосившись на недописанный рисунок, я долго так и стояла — в пол оборота к листу. Потом перевела взгляд на кисточку в зажатой руке и направила ее обратно в ряды размокших цветных брусков… Через несколько секунд жирная, ярко-оранжевая полоса ровно легла вдоль всей акварельной линии заката. От края до края…
Вопреки моим «прогнозам», утро нового дня вышло прохладным и ветреным. Северный бриз, обкатывая соленой влагой, путался в длинных подолах спешащих прочь горожанок. Интересно, сколько их сегодня будет прогуливаться по причалу? Мы же, на пару с Виторио Форче, это раздольное место покинули давно. А теперь тряслись по полупустым серым улицам в открытом экипаже. Молча разведя по сторонам взгляды. Хотя, на что тут смотреть? Еще вчера, с палубы бригантины все стало понятно. Будто все строители Виладжо обязательно надевали на себя мои, «притупляющие краски» очки. Да так в них и ваяли, белили, красили. И я даже представила себе эту «очкастую» массовую панораму…
— Зоя, мы на месте. Приехали.
— Угу, — коротко и по делу. Хотя, могла бы и вовсе промолчать.
А вот лопоухий и грузный Киприус Вист решил общаться сразу за троих, встретив нас на пороге своего занавешенного наглухо кабинета:
— Проходите, уважаемый мессир Виторио и вы… — быстрый взгляд повдоль. — прелестное создание, — ага, даже «монной» не удостоил. — Я вас давно жду. Садитесь поближе к камину. В кресла. Я дров перед вами только подбросил. И кофе еще не остыл. Кофе будете? Я вот без него…
— Спасибо, пожалуй, — вставил мой спутник уже из глубокого кресла.
Я же, упав в аналогичное, решила просто молчать и глазеть. И вот первое, что в глаза прилетело…
— А вы, прелестное создание?
— Что?
— Ее зовут Зоя Лино.
— Ага-ага. Ох, вы меня извините! Я ведь вам даже не представился! — прямо с боковушки сдернул он мою руку. — Киприус Вист, магистр академической кафедры истории и еще несколь… Да, это неважно, — и, ткнувшись в нее сухими губами, развернул к огню. — Ага… Ага. Очень интересно.
А вот мне — не очень!
— Ру-ку отдайте, — и если кто-то думает, что я такое терпеть буду!
— Так что по нашему вопросу, магистр?
— Руку мою…
— Монна Зоя, еще извинения. Мне просто нужно было проверить, — разжал он, наконец, «клешни». — И я это сделал.
— Что именно? — шустро сцепил капитан свои собственные.
Магистр в ответ хмыкнул:
— Вы же, уважаемый мессир, мне вчера утверждали, что ваша монна — ни кто иная, как легендарная древнеязыческая баголи? Я на ее ладони искал знаки.
— И-и? — чья монна?! — Они там присутствуют?.. У моей подопечной?
— Кое-что есть, — лучезарно осветился магистр. — Однако пока утверждать сложно.
— Язык показать?
— Зоя!
— А что? Я его лекарю всегда показываю. Так отчего магу не явить?
— Ага?!.. — ага! А нечего было за руку хватать! До сих пор потряхивает. — Еще один знак! — ярче прежнего озарился хозяин хором.
Мой опекун хлопнул карими глазами:
— Так я сейчас не понял.
— Неприятие чужеродной магии при полном отсутствии своей собственной! Нет, наша ей не враждебна. Просто интуитивно… неприятна. Так ведь, милая монна?
— Так точно… магистр, — чтоб тебя своей собственной, а заодно и весь этот «занавешенный балаган». — И что вам в данном месте еще «неприятно»?
— Статуэтка на вашем рабочем столе… Графический этюд в простенке между окнами и то, что у вас в нагрудном кармашке пиджака.
— Браво! — всплеснул клешнями магистр. Ну, точно — балаган. И я в нем — главный шут. — Джингарский бог огня, гравюра из береднянского замка-призрака и моя личная монета-оберег. Три сильнейших магических артефакта. А если по мелочи, милая монна?
— А если я не хочу?
— А если мы…
— Уважаемый магистр, я так понял, вы сильно ограничены во времени?..
— О-очень своевременное замечание, — замерев, выдохнул здоровяк. И даже, кажется, сник. — Еще раз, мои извинения. Не каждый день встречаешься с подобным сокровищем. На моем буквальном веку вы, монна Зоя — третий случай. Да и то, первые два были весьма спорными. Да я и сам тогда был молод и верил во многое, во что бы сейчас плюнул и… Да, вы правы, уважаемый мессир Виторио… Монна Зоя? Возможно ли к вам обращаться просто по имени? — о-о, это первая здравая фраза, прозвучавшая здесь:
— Да. Конечно.
— А к вам, мессир? Вы ведь мне в сыновья годитесь. Сколько вам?
— Тридцать два, — растерянно буркнул капитан и кашлянул в кулак. — Да. Хорошо.
— Вот и отлично, дети мои! Теперь, о главном… Виторио, вы хотите знать, сможет ли Зоя помочь вам в поисках… — вопросительно воззрился он на капитана.
— Вананды.
— Ага!.. Так-так… Ну, надо же.
— Я надеюсь, это останется между нами?
Магистр, стерев с лица изумление, сделался серьезным:
