Угольки (ЛП) - Кент Клэр

Он впервые целует меня, его рот такой жадный, а борода царапает мою кожу.

Волнительность этих ощущений полностью ошеломляет меня. Я издаю глупый мяукающий звук ему в рот, цепляюсь за его плечи и стараюсь держаться.

— Черт, малышка, — он продолжает целовать меня, бормоча тихие слова. Он ловит мою нижнюю губу своими и сильно тянет.

— Что? — вопреки чувствам, пульсирующим в каждой частичке моего тела, я отстраняюсь и смотрю на него. — Я плоха в этом? Я не знала, что ты собираешься это сделать, так что не была готова.

Он усмехается и толкает меня на спину, чтобы очутиться надо мной.

— Бл*дь, ты шутишь? Плоха в этом? — он наклоняется для очередного поцелуя. Этот получается почти нежным. — Это лучшее, что было в моей жизни.

Я хихикаю от облегчения, потому что ему никак нельзя не поверить. Правда отражается прямо на его лице.

— И у меня тоже.

Мы оба улыбаемся, когда наши губы снова встречаются, и на сей раз Кэл не отстраняется. Он ласкает мои губы своими, пока мой разум не плавится от удовольствия, а потом дразнит языком, пока я не открываюсь для него.

Затем он оказывается у меня во рту. Полностью. Его язык скользит по моему. Это ощущается так хорошо — так полно, интимно, интенсивно и тайно — что я не могу сдержать дурацких звуков. Я оплела руками его шею, держу так крепко, что он не смог бы отстраниться, даже если бы попытался.

Он не пытается. Половина его горячего веса покоится на мне, придавливая к месту. Но даже это ощущение я люблю и желаю большего. Я так увлекаюсь поцелуем, что постоянно пытаюсь закинуть одну ногу на его бедра сзади. Он всюду прижимается ко мне, но до сих пор недостаточно близко.

— Бл*дь, — ахает он, разрывая поцелуй, и снова смотрит на меня.

Я впиваюсь пальцами в его шею сзади и подаюсь навстречу его весу.

— Кэл, пожалуйста.

— Ты такая горячая. Такая рвущаяся, — он поднимает руку и проводит кончиками пальцев по моей пылающей щеке. — Ты горишь для меня.

— Конечно. Я ждала этого целую вечность. Пожалуйста, не заставляй меня ждать дольше.

— Я очень сожалею, малышка. Ты знаешь, что я захотел этого намного раньше, чем ты. Но я так боюсь поступить с тобой неправильно.

— Тебе не нужно этого бояться. В этом нет ничего неправильного, — мой голос слегка срывается. — Это не может быть неправильным. Так что пожалуйста, отпусти себя. Возьми то, чего хочешь. Я тоже хочу именно этого.

Он издает странный, сдавленный гортанный звук, снова целует меня, и это так же хорошо, как и раньше. Когда он на сей раз отстраняется, уже нет сомнений или дискуссий. Вместо этого он оставляет дорожку поцелуев вниз по моей шее и стягивает маечку, которая на мне надета.

— Бл*дь, — он смотрит на мои обнаженные груди. Он никогда не видел их полностью. — Бл*дь, малышка, ты…

Я выгибаю спину, приподнимая груди для него. Такое чувство, будто мои соски тянутся к нему, если такое вообще возможно.

— Я что? — я мотаю головой из стороны в сторону на подушке, спутывая свои волосы.

— Ты идеальная. Ты всегда была идеальной, — он медленно стягивает мои трикотажные пижамные шорты, прихватив с ними трусики. Затем опускает голову так, чтобы пососать один сосок.

Я всхлипываю от ноющего удовольствия — и от ощущений, и от его слов. Он продолжает дразнить мои груди, переключаясь то на одну, то на другую. Сминает, покусывает, сосет. Пока я не начинаю извиваться и умолять об оргазме.

Затем, наконец, он сдвигается ниже по моему телу, целует живот, а потом утыкается между моих ног.

Ощущение его лица там делает нечто дикое и пугающее с моим сердцем.

— Не возражаешь, малышка? — он обеими руками нежно разводит мои бедра.

— Н-нет. Если ты хочешь, — мои бедра беспокойно ерзают. Моя киска пульсирует. — Но ты не обязан, если не хочешь.

Его тело трясется от удивленного смеха. Я чувствую эти вибрации всем телом.

— Ты думаешь, я не захочу сделать это для тебя? — теперь он уже развел мои ноги и смотрит на меня с жадным собственничеством. — Я мечтал об этом. На протяжении бесконечных бл*дских лет.

Я скулю и снова мотаю головой. Затем драматично выгибаюсь, когда он меняет положение своего большого тела так, чтобы поудобнее расположить голову между моих ног. Он хватает подушку и подкладывает под мою задницу, чтобы было проще, а затем один раз проводит языком, что заставляет меня пискнуть.

Он снова смеется и раскрывает меня пальцами, легкими лижущими движениями дразня мой клитор. Вскоре я беспомощно лепечу и впиваюсь пальцами в его череп в лихорадочных попытках удержать его голову на месте. Достаточно подразнив клитор, он снова утыкается лицом, и его борода восхитительно царапает мою кожу. Затем он трахает меня языком, пока я не теряю контроль почти полностью.

— Возьми себя за колени, малышка, — говорит он, подняв голову, чтобы взглянуть на мое лицо. Его борода мокрая от моих соков, и это самое сексуальное зрелище. — Думаю, так мы справимся лучше.

Я немедленно подчиняюсь, сгибая ноги и подтягивая колени к плечам, чтобы удерживать их на месте. Это дает мне меньше возможности выгибаться и пытаться насаживаться на его лицо. Это гораздо более беспомощная и уязвимая позиция, но от этого становится лишь горячее.

Он снова опускает лицо к моей киске, но на этот раз вводит в меня два пальца и принимается сосать клитор. Я издаю громкие, беспомощные всхлипы, когда оргазм начинает нарастать. Я изо всех сил стараюсь лежать неподвижно, но моя голова продолжает метаться по подушке, волосы разлетаются во все стороны.

Он сильно давит на мою точку G и усиленно сосет клитор. Я полностью разлетаюсь на куски, трясусь всем телом и рыдаю от интенсивного оргазма, от которого на мгновение все меркнет перед глазами.

Приходя в себя, я чувствую, как он улыбается. Напоследок несколько раз успокаивающе лижет мою киску, затем убирает пальцы и выпрямляется.

Я растеклась безвольной лужей чистого удовольствия. На протяжении минуты я могу лишь хрипло пыхтеть.

Он небрежно вытирает свою бороду ладонью и смотрит на меня.

— Неплохо, да?

Собственное хихиканье застает меня врасплох.

— Наверное, можно сказать и так, — я тяну руку, чтобы привлечь его ближе, и он заново устраивается полностью поверх меня, и его лицо прямо возле моего. — Спасибо.

— Никогда не благодари меня за лучшее, что я делал в своей жизни.

— В моем рейтинге это тоже довольно высоко. Можешь назвать меня жадной, но я хочу еще больше.

Его брови приподнимаются, и он скользит взглядом вниз по моему телу.

— Конечно, можно и больше. Хочешь еще разок?

Он такой абсолютно искренний, что я одновременно смеюсь и таю.

— Не это. Теперь я хочу кое-что другое.

Выражение его лица меняется. Как будто становится глубже.

— Уверена?

— Да. Уверена. Я же говорила тебе раньше. Все это время я ждала тебя.

Он делает медленный вдох, затем выдыхает.

— Не думаю, что во мне остались силы и дальше отказываться от этого.

— Тогда не надо. Не отказывайся. Мы оба этого хотим.

Он кивает, и что-то на его лице бегло искажается, после чего он снова целует меня. На сей раз кажется, что он полностью отдает себя и уже ничего не сдерживает. Он целует меня всем своим телом — губы, язык, руки, грудь, ноги, бедра, член. Каждая часть его тела прикасается ко мне, держит меня, отдается мне.

Поглощая мой рот, он прижимает ко мне свой пах ритмичными толчками, которые пробуждают глубинную нужду вторить этому темпу. Мои руки неуклюже бродят по его телу, пытаясь найти лучшее место, за которое можно ухватиться. Я впиваюсь ногтями в напряженные мышцы его плеч. Затем опускаюсь к пояснице. Затем ниже, стискивая его задницу через до сих пор надетые на нем боксеры. Я хочу потрогать его везде. Разом. Но довольствуюсь тем, что сжимаю его крепкую задницу.

Когда ткань его трусов становится барьером, вызывающим раздражение, я дергаю за пояс, пока мы продолжаем целоваться.

Кэл отстраняется ровно настолько, чтобы сдернуть боксеры. Затем снова целует меня.