Ольга Юнязова - Охота на ведьм
— Вы говорили о том, — напомнил Александр, — что если отвлечь внимание тела от физической боли, то она на время утихнет. То есть если у меня заболел зуб от вчерашнего «воспоминания», то понятно, почему боль утихла от вашего приборчика — он покалывает. Но почему она исчезла, когда вы начали что-то шептать и крутить рукой? Вот что мне не понятно!
— Мне тоже пока не понятен этот феномен. Этому заговору меня научила одна женщина: «Шла по белу полю цыганка с зубной болью. Ей цыган навстречу — сейчас тебя полечу. На конце кнута черная звезда, откуда пришла, уходи туда». Казалось бы, примитивнейший стишок, но всегда срабатывает. Я проводила клинические испытания в зубной поликлинике. Причем интересный момент: если чуть-чуть изменить слова, то эффекта нет. Если не делать круговые движения точь-в-точь, как меня научила знахарка, то эффекта тоже нет. Если все делается правильно, но не мной, а другим человеком, то тоже эффекта нет.
— Почему? — удивился Александр.
— Не был посвящен.
— А вы, значит, были?
— Да, знахарка провела ритуал передачи заговора.
— А вы разве не можете «посвятить» другого?
— Нет. Ритуал передачи она мне не передала.
— Почему? Что ей, жалко, что ли?
— Объяснила, что, отдав ритуал передачи, сама потеряет все способности. Поэтому передаст его перед смертью только тому, кто будет продолжать заниматься знахарством вместо нее. Скорее всего, одной из своих внучек.
— Надо будет спросить у Владимира, передавал ли ему дед какие-нибудь ритуалы.
— Кто это Владимир? — живо заинтересовалась Анна Даниловна.
— Ученик моего деда. А сам я, как в институт поступил, так деда больше и не видел. А Вовка у него учился.
— Значит, вам Ефим Андреевич не передавал свои знания? — удивленно и даже слегка разочарованно спросила Анна Даниловна.
— Нет, — пожал плечами Александр. — Ни одного заговора не знаю…
Анна Даниловна на некоторое время задумчиво замолчала, а потом спросила:
— Но Оксану-то вы лечили или Владимир?
— Я ж говорю: ей я только приступ снял, а все остальное она сама.
— Ну, а приступ-то как снимали? Без заговора, что ли?
— Без… — развел руками Александр.
— Но вы же мне вчера сказали, что дед научил вас одному приему.
— Сказал. Но это не заговор. И этот прием можно применять к разным случаям, а не к одному какому-то. Я даже на собаке его испытывал.
Анна Даниловна снова схватилась за тетрадку и ручку, но, нервно черкнув что-то, бросила:
— Я слушаю! Рассказывайте!
— Что рассказывать?
— Все! И про прием, и про привидения, и про вчерашнее погружение. Все-все-все!
Рассказывать «все-все-все» Александр закончил, когда солнце уже клонилось к закату. Точнее, не закончил, а был прерван. Анна Даниловна расстроено посмотрела на часы.
— Ох, Александр, у меня еще столько вопросов! — жалобно сказала она. — Но пора ехать.
— А возьмите меня с собой в город, — выпалил Александр, и сам испугался своей просьбы.
— Отличная идея! — воскликнула Анна Даниловна и радостно вскочила.
— Но… мне негде там жить…
— Это не проблема! У меня в лаборатории есть отличная кушетка. Собирайтесь!
— Завтра с утра вы на примере покажете мне, как действует этот ваш «кристалл», — сказала Анна Даниловна, когда они ехали в город.
— А разве можно проводить эксперименты на людях? — засмеялся Александр.
— Можно, если они согласны. У нас есть отделение, где людей лечат бесплатно, но за это проверяют на них действие новых лекарств и обучают студентов.
— Ужас!
— Вовсе нет! — возразила Анна Даниловна. — В это отделение всегда очередь. Малоимущие очень рады, что у них есть возможность быть полезными науке.
Александр задумался.
— А если у меня ничего не получится?
— Что не получится?
— Ну, боль снять или приступ…
— Ничего страшного, — улыбнулась Анна Даниловна. — Для науки отрицательный результат — тоже результат.
* * *Она лежала на жесткой деревянной кровати в маленькой скромно обставленной комнатке. Если бы не малюсенькое окно, задернутое белой ситцевой занавеской, то эта келья напоминала бы ту, в которой год назад она вела беседы с Василием Сергеевичем — своим духовным отцом. Насколько надежно это укрытие, Оксана не знала, оставалось лишь уповать на Бога и милость людей, приютивших ее.
В голове обрывками мелькали события прошедших дней.
Проводив «скорую», на которой увезли Алексея, она вернулась в гараж. Распахнутые ворота уже выпустили угарный газ из тесного бокса.
Оксана села за руль белого «мерседеса» и выкатила машину на улицу. Потом выгнала старенькую «копейку» отца. Оставив ворота открытыми, Оксана вернулась к охраннику и, протянув ему несколько крупных купюр, рассказала, что и как надо врать милиции. Перепуганный старик наотрез отказался брать деньги. Тогда Оксана села на капот «мерседеса» и задумалась…
— А ведь вы правы! — наконец сказала она. — Ничего не надо врать. Расскажите все так, как есть. Все-все… вплоть до того, что я села и уехала куда-то на белой машине. — После этого она положила деньги в окошечко и сказала: — А это за то, что вы его вытащили. Без вас я бы не справилась.
Потом она села за руль и уехала.
Забежав домой, Оксана взяла деньги, документы, ноутбук и ингалятор. Потом, подумав, она положила ингалятор на место. Затем включила компьютер, вошла в банковскую систему через Интернет и перевела почти все деньги со своего личного счета на счет частной клиники.
Перед тем как выйти из квартиры, ее взгляд снова упал на статью: «ЧТО ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ ВАС ВЗЯЛИ В ЗАЛОЖНИКИ». Оксана решила дочитать инструкцию.
Последний пункт гласил: «Не пытайтесь бежать, если не уверены в успехе на сто процентов!» Она задумалась: «А что считать успехом? Хотя… что бы ни случилось, вся моя жизнь — это книга, которую пишет Он. А я лишь персонаж в этой истории. Но мне выбирать, что делать. Можно завтра с утра начать доказывать, что я не верблюд, сваливая вину на Алексея, и превратить свою жизнь в скучный судебный протокол. Но ведь и здесь я не могу быть уверена в успехе на сто процентов. А можно устроить себе приключение — это интереснее. А с другой стороны: если с самого начала уверен в успехе, то какое ж это приключение?» Оксана вздохнула полной грудью, взяла сумку и решительно вышла из квартиры.
Загнав «мерседес» на одну из платных стоянок, Оксана вернулась к гаражу, села в старушку «копейку» и поехала. Права у нее были давно, но ездить сама она так и не начала — все боялась. Сейчас страх тоже был, но это был азартный страх, от которого захватывало дух и щекотало нервы. Так, в восторженной эйфории, словно мчась на американских горках, она двинулась на север, в сторону маленького города, известного ей лишь по адресу на открытках, которые она регулярно посылала своей тетушке Вере.
