Ольга Юнязова - Охота на ведьм
— Я, пожалуй, пойду. Об остальном договорим завтра. Если станет страшно, то идите ночевать в мою хибарку, или к Рае.
После этого он до неприличия быстро вышел из комнаты и, едва дойдя до своей яблони, упал и уснул.
* * *Следующим утром Александра разбудила зубная боль. Медленно пульсируя, она била в висок. Александр сел и положил ладонь на опухшую щеку. «А вот тебе и экзамен на выносливость, — подумал он. — Надо ехать рвать зуб». Солнце показывало, что на первый автобус он уже опоздал, а второй будет только к обеду. И тут он вспомнил про Анну Даниловну.
Он застал ее сидящей за столом. Она что-то писала. Обернувшись и увидев Александра, она охнула и встала.
— Что с вами?! Флюс?
Александр покачал головой и простонал:
— Вы не могли бы свозить меня в город зуб выдернуть?
— Выдернуть?! — возмутилась Анна Даниловна. — Да вы что?! Если каждый раз дергать, можно совсем без зубов остаться!
— А как? Флюс же стоматологи не лечат, сразу дергают.
— Поэтому мы не поедем ни к каким стоматологам! Зря я, что ли, у разных знахарей обучалась?
Анна Даниловна достала из сумки белый приборчик, включила его и приложила к щеке Александра.
— Держите вот так, — сказала она, — а я сейчас…
Пока она куда-то ходила, приборчик трещал, щипался и покалывал щеку. Нельзя сказать, что боль исчезла мгновенно, но само потрескивание и покалывание современной чудо техники создавало ощущение «все под контролем» и успокаивало если не боль, то душу. Постепенно и боль начала притупляться и уходить. «И зачем ей все эти знахарские знания, — думал Александр, — если у нее есть такой аппаратик?»
Вскоре Анна Даниловна вернулась, внимательно осмотрела щеку Александра и сказала:
— Ну вот, совсем другое дело. А теперь откройте рот.
Александр послушно распахнул челюсти. Анна Даниловна нашла больной зуб и положила на десну рядом с ним тонкий ломтик свеклы.
— Боль чувствуете? — спросила она.
Александр кивнул. Боль была уже не такая острая, но была. И вдруг Анна Даниловна начала делать рукой круговые движения возле щеки, как будто бы наматывая нитку на кулак и вытягивая ее из десны. При этом она что-то быстро и невнятно зашептала. Александр почувствовал, как боль перешла в эту нитку и начала уходить. Минут за десять она исчезла совсем. Анна Даниловна попросила сплюнуть свекольный ломтик. Александр выплюнул его вместе с гноем, потом прополоскал рот соленой водой и понял, что от боли не осталось ни следа.
— Ну, вот, — довольно произнесла Анна Даниловна, — можем продолжить вчерашний разговор.
— Это просто чудо какое-то! — произнес Александр, ощупывая щеку. — Сколько я уже этих чудес видел и даже сам совершал, но все еще не перестаю удивляться!
— И не говорите! — махнула рукой Анна Даниловна. — А уж сколько я их видела и даже научно объяснила, и все равно удивляюсь каждый раз.
— И как это можно объяснить научно?
— А вот диссертацию напишу, почитаете, — засмеялась Анна Даниловна.
— Нет, сейчас! — возмутился Александр. — Я могу понять, что вот этот вот приборчик мне помог и свекла. Но что вы там рукой выделывали? Зачем? Для эффекта самовнушения?
— Не без этого, конечно! — улыбнулась Анна Даниловна. — А вот приборчик-то как раз разработан на основе знаний народной медицины.
Не каждый человек обладает достаточной электропроводностью, чтобы лечить руками, поэтому этот эффект изучили и наиболее распространенные частоты воздействия запрограммировали. И теперь у каждого может быть такой вот карманный экстрасенс.
— Интересно. А руками вы тогда зачем вертели?
— Я не понимаю?! — возмутилась шутливым тоном Анна Даниловна. — Кто к кому учиться приехал?! Вы ко мне, или я к вам?
— Вы приехали учить меня, — отшутился Александр, — а то уже по всей округе молва идет, что внук знахаря тоже лечить взялся, а я еще ничего не умею.
— Но вы ведь сказали, что сняли у Оксаны приступ астмы!
— Да, снял. Но я не понял, как я это сделал! Это как-то само произошло. Может быть, моими руками и моими э-э-э… образами. Но я этого делать не умею! Я не уверен, что это не прошло само, и не уверен, что получится снова. Понимаете?
— Вот поэтому я и приехала изучать то, что произошло, чтобы понять, и, если захотите, объяснить вам.
— Вот и объясняйте, зачем вертели руками?
— Ох! Ну, хорошо, попытаюсь. Почему возникает боль?
— Потому что возникает повреждение в теле, — улыбнулся Александр, вспомнив свой вчерашний разговор с Оводом.
— Да, если речь идет о внешнем воздействии. Но каким образом вы умудрились за ночь повредить зуб? Ведь вчера он был абсолютно здоров, не так ли?
— Да, если не считать воспоминания о…
— Так я и думала, что это как-то связано с вашим вчерашним погружением!
Анна Даниловна схватилась за ручку и подвинула к себе тетрадь. Потом бросила ручку и умоляюще посмотрела на Александра:
— Ну, рассказывайте же!
— Сначала вы.
— А на чем я остановилась? Ах да! Так вот: боль возникает, если в каком-то нервном окончании возникает возбуждение. Это возбуждение может возникнуть от повреждения (удара или пореза), а может быть, вызвано психосоматическим состоянием, то есть представлением или воспоминанием об ударе или порезе. Но если в первом случае реакция проявляется мгновенно, то во втором она возникает через день или два, когда человек уже забыл о причине.
— А почему? — перебил Александр. — Почему не сразу?
— Александр! — удивилась Анна Даниловна. — Но это же очевидно! Любое явление стремится к проявлению. Но существует… как бы это назвать?…Иерархия причин. Сначала проявляются самые грубые — физические. Потом психосоматические. Если отвлечь внимание от психосоматической причины какими-то физическими явлениями, то она прекратит свое проявление на неопределенный срок, но не исчезнет, а лишь затаится.
— А теперь расскажите мне то же самое, — попросил Александр, — только по-нашему, по-деревенски.
— Ох, извините. Не понятно говорю, да? — смутилась Анна Даниловна.
— Да нет. Понятно, но приходится напрягаться. Вы ж должны уметь говорить просто, а иначе как вы понимаете всех этих знахарей.
— Да в том-то и дело, что я их не понимаю! — развела руками Анна Даниловна. — И они сами не понимают, почему у них получается лечить. Но больше всего меня удивляет, что они абсолютно не относятся к своим способностям, как к чему-то необычному. «Бабушка, — говорит, — лечила и меня научила».
— Вы отвлеклись…
— Ах, да… так вот… — Анна Даниловна замолчала, вспоминая или пытаясь перевести на простой язык свои познания.
