Янтарный дым (ЛП) - Каст Кристин

Ева уставилась в люминесцентную лампу над собой, её сердце колотилось в панике. Никто не придёт, шептал её внутренний голос. Они не успеют её спасти. Мысль о том, что её ждёт смерть здесь, в этом подвале, с этим чудовищем, обрушилась на неё, как холодный удар. Грудь сжалась, и ей стало тяжело дышать. Ева лежала неподвижно, отчаявшаяся, ощущая каждую секунду, как сердцебиение замедляется, как будто вместе с ним угасала её надежда.

— Вот это мне и нравится. Паника. И как раз вовремя. Я только что закончил, — зловеще проговорил он, бросая что-то тяжелое на поднос. Звук металла прозвучал, как роковой удар. — Жаль, что ты не увидишь этого, — вздохнул он с притворным сожалением. — Знаешь, иногда ты чувствуешь себя настолько потрясающе, что хочется запомнить этот момент и пережить его позже? У меня сейчас один из таких моментов. И у меня даже есть твоя мама в качестве сувенира.

Его голова опустилась на её грудь, прямо над сердцем, и пальцы, словно ощутившие каждый нерв, скользнули по свежей татуировке. Боль, пронзившая её тело, заставила Еву выгнуться, её кожа, казалось, пылала от прикосновения его грубой, бугристой головы.

— Это так… опьяняет и возбуждает. Надеюсь, позже Лори захочет немного развлечься.

Её горло сдавило рыдание, но оно застряло, превращаясь в болезненный влажный кашель.

— Ты права, — продолжал он, поднимая голову и не сводя с неё взгляда. — Пожалуй, я не смогу заставить её. Но ведь это даже забавнее, чем… чем трахаться с твоей мамой.

С каждым словом его подбородок давил на её грудь, вибрация отдавалась во всём теле. Ева изо всех сил пыталась освободиться, но ремни сковывали каждое её движение.

— Мы уже выяснили, что это бесполезно, — усмехнулся он, следя за её тщетными попытками. — Ты ничего не сможешь сделать. Как и та другая девчонка. Она была всего лишь репетицией. И остальные тоже. Но сегодня — день главного представления, — его пальцы, похожие на железные когти, прошлись по её горлу. — Это будет великолепно.

Ева смотрела с ужасом, как он впился зубами в свою левую руку, содрал кожу и, мотнув головой, оторвал её, словно плоть была для него не более чем бумагой. Тёплые капли его крови капали на её футболку, пропитывая ткань. Кусок кожи свисал у него изо рта, пока он не выплюнул его в сторону. Оголённые пальцы раздулись, словно под наплывом ярости, и он отряхнул их от оставшейся плоти, будто сбрасывая перчатку. Его рука стала вдвое больше, и в её зловещей мощи таилась страшная угроза.

— Да, я намного больше под кожей, — произнёс он, разминая свои обнажённые, бугристые пальцы. — И теперь я смогу почувствовать всё: каждое твоё движение, напряжение каждой мышцы, твоё сопротивление.

Его влажные, скользкие пальцы сомкнулись на её шее, и Ева забилась в агонии, но ремни надёжно удерживали её тело, сковывая с ног до головы.

— Нет! Пожалуйста, прошу тебя, не надо! Я сделаю всё, что ты хочешь. Просто отпусти меня, — умоляла она, её голос прерывался отчаянием.

— Вот так, Ева! — его рёв перекрывал её крики. — Кричи громче!

Вспышка слов её бабушки промелькнула в сознании, как спасительная мысль: «В тебе великая магия. Не позволяй никому украсть твою силу».

Ева крепко зажмурила глаза, позволив этим словам окружить её, как щитом. «Не позволяй никому украсть свою силу». И, вопреки всем инстинктам, она подавила крик, погружаясь в своё внутреннее спокойствие. Аластор ещё сильнее сжал её шею, и она открыла глаза, полные слёз.

— Ну же, Ева! — он свирепо смотрел ей в лицо. — Борись за свою жизнь!

Но она не хотела, чтобы её последние мгновения стали пиршеством его наслаждения. Черные пятна заплясали перед глазами, воздух с трудом проникал в лёгкие. Её тело постепенно сдавалось перед тяжёлой рукой монстра, и сознание погружалось в безмолвие.

«Не позволяй никому украсть твою силу», — эти слова эхом звучали внутри неё. С яростью Аластор сжал её горло сильнее. Раздался хруст, и тело Евы обмякло, тихо подчиняясь тишине вечного сна.

Глава 18

Алек не выпускал талисман из руки с самого момента, как покинул кампус, обращая свои мысли и энергию к Еве. Жажда пылала под его рёбрами, настойчиво маня его следовать за этим чувством. Он подчинился, позволяя неизвестной силе направить его к ближайшему жилому району.

Улица выстроилась ровным рядом почтовых ящиков, а за ними раскрывалась ухоженная зелень садов, каждый дом словно был зеркальным отражением предыдущего. Потустороннее присутствие внутри него пульсировало, указывая путь, и Алек поспешил к ближайшей подъездной дорожке. Оставив скутер на подставке, он прищурился, всматриваясь в ослепительные лучи закатного солнца.

Почтовый ящик был открыт, и по выгоревшему газону рассыпались толстые журналы. Остатки розовых кустов с сухими, колючими ветвями обрамляли дорожку, по которой Алек направился к крыльцу. С каждым шагом его лёгкие будто бы наполнялись обжигающим жаром, в них нарастала энергия, жаждущая выхода. Он прижал ладонь к двери, и от его пальцев исходил слабый янтарный дымок.

— Ева, — выдохнул он, поднеся другую руку к двери и толкнув её с такой силой, что дверь отлетела назад и разбилась о мраморный пол.

Переступая порог, он слышал, как доски под его ногами угрожающе трещали. Воздух был пропитан запахом гниющей пищи.

— Ева! — крикнул он, мечась из комнаты в комнату.

Когда он вошел в кабинет, острая боль пронзила его грудь.

— Ева! — яростно закричал он, срывая пустые книжные полки со стены. Последняя полка держалась намертво, словно приросла к стене. Напрягая мышцы, он раздробил её на щепки, открывая скрытую за ней дверь, и спустился по тёмной лестнице.

— Ну же, Ева! Борись за свою жизнь! — раздался голос, словно пригвоздив его к месту.

Алек стиснул челюсть и бросился вниз по лестнице. Дерево разлеталось в щепки, когда он с яростью выбил дверь, ведущую в подвал.

— Ева, — прорычал он, увидев её безжизненное тело.

Существо, нависшее над ней, повернулось к нему, злобно ухмыляясь, пена пузырилась в уголках его рта.

— Мне очень жаль, — промурлыкал он, — ты как раз опоздал. — Улыбка осветила его чёрное, блестящее лицо, когда он соскользнул со стола.

— Пожертвуй собой, — скомандовал Алек.

— Вижу, ты узнаёшь во мне то, что я вижу в тебе, — усмехнулся Аластор, обходя Алека кругом. — Мы оба не отсюда.

— Вернись в Тартар с миром, — холодно произнёс Алек.

Аластор хихикнул.

— Я и не успел насладиться её телом.

Алек бросился на Аластора. Схватка была отчаянной: он ударил существо с силой, достаточной, чтобы повалить валун, и, обернув руки вокруг его талии, рванул его к бетонному полу. Ярость питала каждый его удар, и чёрная кровь сочилась изо рта Аластора, капая в лужу, расширяющуюся вокруг его головы. Аластор попытался схватиться за него, но скорость и неистовая решимость Алека мешали ему удержать хватку. В конце концов, Аластор поднял ногу и с силой ударил его в рёбра, откинув назад. Алек врезался в металлический стул, но тут же поднялся, схватив его за ножки.

Развернувшись, Алек обрушил металл на лицо Аластора, заставив его пошатнуться. Он снова поднял стул и, не теряя времени, вновь ударил существо по голове. Аластор рухнул на колени, и Алек тут же рванулся к Еве, не упуская возможности быть рядом с ней в тот момент, когда это было нужнее всего.

Алек сорвал ремень, удерживавший голову Евы, и осторожно приподнял её подбородок. Он раздвинул её губы и коснулся их своим ртом, глубоко выдыхая, чтобы передать ей ту силу, что копилась в его теле. Магия покалывала его горло, будто живое пламя, переходя от него к Еве. Его ладони обхватили её лицо, и он ощущал, как её щеки постепенно согревались с каждым вдохом, что он дарил ей. Высвобождение силы изматывало его до предела, дрожь пробегала по телу, и усталость давила на него грузом.

Сзади раздалось зловещее шипение. Алек повернулся как раз вовремя, чтобы перехватить кулак Аластора, метивший в его лицо. Удар был такой силы, что его отбросило в сторону, и он наткнулся на поднос, заваленный инструментами для татуировок. Пара ножниц упала на пол в нескольких шагах от него, и Алек потянулся к ним, но прежде чем он успел дотянуться, нога Аластора ударила его в живот. Ребра Алека хрустнули, боль огненной спиралью прошлась по всему телу. Задыхаясь, он отбросил боль в сторону и, собрав силы, пополз к ножницам. Аластор уже замахнулся для очередного удара, но Алек перекатился на спину и, собрав всю свою мощь, поднялся, сжав ножницы обеими руками.