Институтка. Уроки страсти (СИ) - Каблукова Екатерина

- Что вы оба сошли с ума! Добровольно соваться в этот… особняк! - выпалила девушка. - Надо идти к герцогу!

- Мари, его светлость - аристократ. Если он до сих пор не прикрыл салон Шуаз, значит и сейчас вмешиваться не будет, - осадил ее Пьер. - Что ему какая-то девица. Амадин хотела возразить, но вспомнила с какой насмешливой небрежностью обращался герцог с ней самой и кивнула.

- Я думаю, да. Герцог не станет вмешиваться и ссориться с теми, кто покровительствует Шуаз ради какой-то служанки.

Мари насупилась, но замолчала.

- Давай так, - продолжал Пьер. - Занятия закончатся, ты узнаешь у своей горничной, когда аукцион и дашь знать мне. встретимся у особняка за полчаса до начала.

- Хорошо.

- Все-таки я против подобного плана… - еще раз попыталась возмутиться Мари, но ее никто не стал слушать.

Сразу после занятий Амадин поспешила домой. Лотта уже ушла, герцог не появлялся, а Герда не слишком много знала. В всяком случае ни время аукциона, ни в какой комнате держат несчастную девушку, служанке было неизвестно. Амадин уже отчаялась, когда в ладонь ей впорхнул вестник.

“Аукцион назначен на восемь” - было написано корявым почерком Пьера.

Девушка улыбнулась и скомкала послание. Герде ничего говорить не стала, опасаясь понапрасну обнадежить. Амадин пришлось даже отослать служанку, попросив купить ей пару перчаток.

Герда ушла, а девушка с тоской взглянула на свои мизерные сбережения. И кто говорит, что жизнь содержанки прибыльна? Деньги таяли просто на глазах: платье, извозчики, теперь еще и перчатки…

Вздохнув, Амадин спрятала монеты и, убедившись, что Герда ушла, переоделась в свое старое платье, которое так и не выбросила. После чего принялась наводить иллюзию руны, наподобие той, которая была у нее в прошлый визит. Удалось не сразу. покончив с иллюзией, девушка вынула шпильки и заплела две косички, моментально став похожей на школьницу.

“Институтка” - усмехнулась она своему отражению в зеркале и, подхватив старый плащ, вышла.

Путь занял больше времени, чем она предполагала. Ткань платья казалась грубой и непривычно покалывала спину, башмаки, в которых она бегала несколько лет показались очень тяжелыми и неудобными, а старый плащ совершенно не защищал от дождя и пронзительного холодного ветра. Амадин пыталась нанять извозчика, но никто не желал останавливаться, чтобы подобрать девицу в непритязательном платье.

Пришлось идти пешком.

У знакомого особняка никого не было. Амадин оглянулась, и только тогда заметила долговязую фигуру Пьера, притаившуюся за деревом. Это придало сил. гордо вздернув голову, Амадин поднялась по ступеням и постучала.

Дверь открыл знакомый охранник.

- Ты куда? - небрежно поинтересовался он, окидывая девушку взглядом.

- Я… - она нервно поддернула рукав, демонстрируя созданную руну. Охранник насупился, а потом ухмыльнулся:

- Второй этаж, третья дверь справа.

- Спасибо, еле заметно выдохнув, она поспешила к лестнице.

- Эй, - окрик охранника заставил ее вздрогнуть.

- Да?

- Плащ сними!

- Конечно.

Знакомым путем она прошла небольшую комнатку, где когда-то её пытались переодеть в побитый молью бархат и скинула промокший насквозь плащ. Не удержавшись, взглянула на себя в зеркало.Глаза лихорадочно горели, а лицо было белым, как мел. Амадин вытерла вспотевшие ладони о платье и вышла. Мадам Шуаз стояла у дверей и о чем-то негромко переговаривалась с охранником. При виде девушки оба замолчали.

- Так, так, институтка… - мадам вынула изо рта трубку и выдохнула, окутав амадин густымии клубами едкого дыма. на глазах сразу же выступили слезы, а в горле запершило.

- Кажется, в прошлый раз, вы доставили нам немало хлопот, дорогая…

- Я?

Девушка прикусила губу.она и не предполагала, что ее так хорошо запомнят.

- Вы, - в голосе мадам послышалась сталь. - Интересно, что вы теперь здесь забыли?

- Мне…я … мне нужны деньги…

- Они нужны всем…

Новое облако дыма окутало Амадин. Она попыталась задержать дыхание, но удушливый запах все равно заставил закашляться. Голова закружилась. Девушка пошатнулась и оперлась на стену. все вокруг плыло, а голос собеседницы звучал, словно в тумане.

- Думаю,я смогу тебе помочь, дорогая… как только получу компенсацию за тот погром, что ты учинила…

- Я…

Язык не слушался, а веки закрывались сами. Внезапно лицо мадам оказалось совсем близко. Амадин видела сеть морщин около глаз, слегка смазанную помаду на губах, зубы с табачным налетом…

- …выставим на аукцион и ее тоже…

Это было последнее, что девушка услышала, дальше наступила тьма.

Когда Амадин очнулась, то обнаружила, что лежит в незнакомой комнате. Голова раскалывалась, а во рту пересохло. Она попыталась пошевелиться и обнаружила, что прикована наручниками к кованой спинке узкой кровати. попытка освободиться при помощи магии не удалась: наручники оказались антимагические, и любая попытка сплести заклинание оборачивалась болью.

Девушка попыталась вспомнить, как оказалась в комнате, но мысли путались и ускользали, а на их место приходил ледяной ужас: что с ней собирались сделать, и кто именно.

Амадин откинулась на подушку и размеренно задышала, пыталась успокоиться. Постепенно в голове всплывали события дня: украдкой плачущая Герда, укоризненный взгляд Мари, сутулая фигура друга, прятавшегося за деревом у салона Шуаз.

Все-таки вспомнив, зачем она пришла и как попалась, Амадин вздрогнула. Что, если Шупаз решила выставить на аукцион и ее саму? Иначе зачем бы ее оставили прикованной в этой комнате?

- Пьер… он должен меня вытащить! - прошептала она, борясь с ледянящим душу отчаянием. - Он обязательно меня вытащит!

Девушка прислушалась к происходящему в особняке, но в ответ была гнетущая тишина. Магические амулеты надежно подавляли любой шум, и ей оставалось только гадать, что происходит в салоне.

Время тянулось невыносимо медленно. Руки затекли, глаза закрывались, девушка то и дело погружалась в тяжелую полудрему - последствия дурмана, которым ее накачали. Только страх помогал удержаться на краю сознания. Трусливая мысль - забыться и пусть с ней делают, заставила собраться с силами.

Амадин тряхнула головой. Она не должна сдаваться, Пьер обязательно ее вытащит, а значит, нужно оставаться в сознании, чтобы помочь ему.

Внезапно особняк вздрогнул, стекла со звоном посыпались на пол, а потом тишина лопнула, наполнившись топотом ног, резкими криками, женскими воплями. Амадин дернулась и опять зашипела от боли. Шум нарастал, перемещаясь на второй этаж, кажется за окном переговаривались зеваки.

- С дороги! - резкий окрик перекрыл шум. В эту же минуту дверь в комнату сорвалась с петель и рухнула на пол, а на пороге возникла высокая фигура.

- Рей! - прошептала Амадин, не зная, радоваться ей или дрожать от страха.

Глава 17

Послание, принесенное вестником, заставило герцога отменить тщательно спланированный ужин, за которым он хотел столкнуть Амадин с женой Тристана л’Эрме. “Баррингтон мертв. Тело обнаружили в анатомическом театре” - гласила записка, присланная дю Барри. Пришлось отправить Амадин домой, а самому вместе с Валентином ехать на место обнаружения тела. Конечно, можно было оставить все на откуп заместителю, но Рейнард предпочитал лично осмотреть и тело, и место, где оно было найдено.

Маркиз ждал их у крыльца.

- Смерть наступила в другом месте, - доложил он вместо приветствия. - Тело привезли якобы из лечебницы для бездомных.

- Якобы?

- Разумеется, я отправил людей осматривать лечебницу. Они вообще эту неделю не отправляли тела в анотомический театр!

- Интересно, куда они их девали, - хмыкнул Рейнард, заходя внутрь.

- Только не говорите, что мы и это должны расследовать! - полушутливо воскликнул дю Барри, хотя в глазах мелькнуло беспокойство.