Запечатленные (СИ) - Матрикс Велл

Тео ласково улыбнулся:

— Может, ты хочешь развеяться?

— Знаешь, я давно хочу сходить на концерт Катайя, — глаза девушки загорелись.

— Катайя? — переспросил Тео, впервые услышавший это имя.

— Самый модный певец в этом сезоне. Лирический герой! Неужели не слышал? Его песни буквально везде!

— Ты же знаешь, я не люблю модную музыку, — чуть заметно поморщился Тео. — Но если хочешь — сходи.

— С тобой? — она посмотрела на него с надеждой.

— Лучше без, — он вздохнул. — Ни к чему мучить друг друга. Дать тебе доступ к моему счету?

Хотя Оливия принадлежала богатой семье, собственных денег у нее не водилось. Конечно, любящие родители оплачивали большинство хотелок дочери, но зачастую ограничивали ее траты. А Тео не было жаль баловать ее. Ведь он полагал, что Оливия однажды станет частью его семьи.

— Я не откажусь, — девушка улыбнулась. — И ты прав, конечно… но я бы хотела пойти с тобой.

— При первой же возможности, — пообещал он.

Тео отвез Оливию с подругами, которых она немедленно пригласила составить ей компанию, к месту выступления, а сам вернулся домой и остаток дня наблюдал, как уменьшается сумма на его счету. Траты Оливии не могли его разорить, но девушка определенно себя не ограничивала. И явно платила за подруг, но Тео это не беспокоило.

Сегодня он осознал, насколько сложно Оливии, и был рад, что может хотя бы так порадовать свою девочку.

Но время от времени у него мелькали воспоминания, как равнодушно отнеслась к его щедрости Кассандра. Будучи бедной, она совершенно не была жадной. Ее глаза не блестели алчностью, и кипа новых вещей ничуть ее не впечатлила. И Тео гадал — получи она доступ к его деньгам, тратила бы их столь же бездумно, как Оливия?

Почему-то он больше не верил, что Кассандра пошла на запечатление ради денег.

Уже утром он прочитал сообщения Оливии, радостные и благодарные. Но отвечать не стал. Восторженные слова девушки не тронули его, поглощенного ожиданием новой встречи — с другой. Рациональная его часть понимала, что стоит связаться с Оливией, но он просто от этого отмахнулся. Потом. Сначала — увидеть Кассандру. С их последней встречи будто бы прошла вечность… а ведь это еще он наблюдал за ней накануне.

Ему показалось, что запечатленная обрадовалась его появлению. Обычно люди, по мере знакомства, начинали опасаться его, вполне резонно предполагая, что встреча с Теодором Вайнхаи ничем хорошим не закончится. Кассандра же это точно знала, но страха в ней с каждым разом становилось все меньше. Но все же ее приглашение застало Теодора врасплох. Разделить с пленницей пищу? Нет, ни за что! Он отказался, повинуясь первому порыву, но девушка ничуть не обиделась. И чуть ли не силой впихнула ему печенье. Оно выглядело очень аппетитно и так вкусно пахло выпечкой, что Тео не удержался и попробовал.

Вкус был восхитительным.

В отличие от вкуса зелья, которое он продолжал исправно принимать. Пара глотков — и можно отдаться своему влечению. Ощутить ее мягкость и нежность кожи, отзывчивость и страсть, пережить ярчайшее удовольствие… и забыть об этом.

Зачем он сопротивляется? Нужно лишь приложить немного усилий — и вдвоем им будет невероятно хорошо. Так легко поддаться чувствам…

И вновь Тео сбежал от нее, ни слова не говоря. Потому что у него была причина, важная причина оставить все, как есть. Он не простит себе, предав Оливию — даже если она ничего не узнает.

Просто нужно напомнить себе, для кого он это делает.

Оливия щебетала о прошедшем концерте, о модном певце и своих впечатлениях, искренне сожалея, что Тео там не было. Тео из любопытства послушал этого Катайя, не смог дослушать даже одной песни и мрачно думал, что добровольно на подобный концерт сопровождать бы Оливию не стал. Но вслух соглашался с Оливией, не желая ее расстраивать. На расстоянии это было легко, но Тео все равно ощущал недовольство собой. Он всегда был честен, и лгать, даже в таких мелочах, было противно. Но чувство вины в отношении Оливии заставляло его подстраиваться под девушку, чего раньше он никогда не делал. Поэтому Тео почувствовал облегчение, когда она попрощалась. И разозлился на себя — ведь это неправильно, общение с любимой не должно раздражать. Но он окончательно запутался в собственных чувствах. И ему это не нравилось.

Тео твердо решил для себя — больше никакого сближения с запечатленной. Никаких разговоров, как и советовал отец. Меньше чем через две недели он убедится, что девушка беременна и вычеркнет ее из своей жизни. Уж две-то недели он выдержит.

Вот только вся его решимость истаяла, когда, переступив порог ненавистного дома, он услышал невинное приглашение Кассандры.

Тео согласился, сам себе не веря. Но она пекла такое вкусное печенье…

Любопытство Кассандры было таким непосредственным, что Тео и не подумал что-то от нее скрывать. И восхищение девушки его способностями Теодору польстило.

Прежде никто не восхищался им, как кадхаи. Его возможностям завидовали или воспринимали их как должное. А Кассандра смотрела на него, как на чудо. Хотя Двери кадхаи не являлись какой-то редкостью, и Тео воспринимал их как нечто обыденное.

Эта девушка так сильно отличалась от всех остальных, что Тео не удержался. Он спросил ее о музыкальных предпочтениях, чтобы убедиться, что она хоть в чем-то похожа на других девушек. Но и тут его ждал сюрприз. Тео обнаружил, что их музыкальные вкусы перекликаются, и отказывался в это верить. Да, эта девушка никогда не потащила бы его на концерт модной музыки, и от этого становилось тошно. Почему — она? Почему Кассандра — не глупая жадная завистливая истеричка, за какую он ее принял изначально? Почему его запечатленной не стала та, кто способна лишь разочаровать, но никак не понравиться?

Он не имел права восхищаться этой девушкой. Он обрек ее на смерть ради собственного комфорта, и не должен был разглядывать в ней личность. Но понял это слишком поздно.

Желание отказаться от зелья было нестерпимым.

Но он выпил его, движимый отчаянием от понимания, что он не выдержит эти две недели.

И возненавидит себя за измену. Вот только ненависть он будет срывать на Кассандре, невинной своей жертве.

А мучить ее он больше не хотел.

На следующий день он долго колебался, не уверенный, что ему стоит идти к ней. Скорее всего, она уже беременна, а ему все сложнее держать себя в руках. А если нет? Если он перестанет приходить к ней, а она все еще не беременна? Тогда вместо двух недель ему придется навещать ее еще месяц. И это точно закончится катастрофой.

Если бы еще в ее присутствии все правильные мысли не выветривались у него из головы…

Отправляясь в лесной домик, он почти не думая захватил с собой свой музыкальный центр. Не то, что ему хотелось порадовать ее, но если ей будет чем развлечься, возможно, разговаривать с ним она больше не захочет. Сама же призналась, насколько ей скучно, что даже он в качестве собеседника устраивает. А если она не захочет, общаться с ней не получится. И все станет проще.

Наверное.

Увидев подарок, Кассандра не удержалась от радостного восклицания:

— Это что, мне?

— Да.

— А я думала, мы просто пошутили… — растерянно улыбнулась она и, вдруг, подбежав, обняла парня: — Спасибо!

Это было слишком хорошо, и Тео торопливо отстранился, пробурчав:

— Я ведь не заслуживаю благодарности. Компенсация, все такое?..

— М, думаю, это больше, чем компенсация, — уверила она. — Лифу?

Тео удивился. Вместо того, чтобы вцепиться в центр, исследуя доступную музыку, Кассандра снова приглашает его к столу.

— Не откажусь, — кивнул он.

— Я специально для тебя побольше печенья напекла, — она улыбнулась. — Тебе вроде понравилось?

— Да, — коротко ответил Тео.

Потому что у него просто не нашлось больше слов. Впервые кто-то готовил специально для него. Не за плату, не в качестве обязанности — просто так. Чтобы его порадовать. И кто? Та, кто должна ненавидеть его. Кассандра не видела от него ничего хорошего, и все же…