Я обязательно вернусь (СИ) - Ольвич Нора
Ночами и вечерами я чертила эскизы будущих ювелирных украшений, а днём, когда яркий свет заливал комнату, пилила, шлифовала, резала по воску и отливала первые пробы в серебре, что купила в дороге. Так рождалась, моя будущая первая ювелирная коллекция. Хотя это конечно очень громко сказано коллекция, но, тем не менее, весь процесс шёл вручную, а это было очень трудоемко и медленно. В общем, работала не покладая рук.
Первый ювелирный гарнитур я преподнесла графине Жанне и нашим маленьким ангелочкам на их годовщину. Это была цепь с кулоном и обручальный перстень для мамы. А Анжелик и Антонио получили два католических крестика инструктированные самоцветами на шелковых шнурках с маленькой серебряной застежкой. Украшения были из золота, пришлось для этого вытащить из запасов большую золотую монету.
Подвеска и перстень Жанны были выполнены в одном стиле. К гарнитуру подошли минералы цвета танзанита, фиалковые с сиреневыми, голубыми и малиновыми переливами, в крупной огранке, они притягивали взгляд, цепляли, как говорят в народе. Это было дорого и необычно, но графиня была достойна такого подарка. Обручальный перстень, она практически не снимала. Любуясь изделием.
Жанна взвалила на себя очень много хозяйственных вопросов, её этому учили с рождения, девушка аристократка умела вести хозяйство, и этому в монастыре меня не учили. А она знала как спокойно, и с должным достоинством отдавать подробные приказы прислуге. Её беспрекословно слушались. Знала как учесть остатки продуктов, составлять меню, учитывать продукцию с фермы вместе с сеньором Рикардо и излишки отправлять на рынок. У меня от всего этого кругом пошла бы голова.
Дети были присмотрены, няни и слуги держались в строгости, но перебора с этим не было. Графиня была всегда корректна, но тверда в своих решениях. Видя, что творчество меня захватило полностью, давала мне на это время
Постепенно графиня де ла Гутьеррес превращалась в прекрасную мать и хозяйку. А еще она была очень красива, с тонкими благородными чертами лица, с прекрасной фигурой могла покорить любого. После родов графиня быстро пришла в форму, и при этом просто расцвела.
А я считала, что пора нам снимать траур, сеньора Адория создала под ювелирный гарнитур достойный наряд для Жанны. Как же было прекрасно, что под одной крышей нашего такого уютного дома собралось столько творческих личностей.
Итак, наши запасы шёлка слегка поредели, но в одно прекрасное воскресное утро в святой храм вошли женщины в платьях, отшитых в одном стиле, но разных по цвету и содержанию. Это конечно были все оттенки синего серого и белого цвета. Жанна в платье цвета василькового сапфира из дорого шелка со скромным жестким кружевным воротником в форме открытой ракушки, и в ювелирном гарнитуре моего изготовления, она выглядела очень изыскано. Мы же с сеньорой Адорией были одеты скромнее, но не менее достойно. Дети были так же в костюмчике и платье, имитирующие взрослые фасоны. Всё внимание на службе было на графскую семью.
Близнецам же вся эта житейская мишура была очень не привычна, и они, мягко говоря, были не в восторге. Няни предприняли много усилий, что бы дети забыли, что что-то происходит. И на них все смотрят. Женщины в униформе из шелка серого цвета не спускали с рук близнецов, а маленький серебряные погремушки оказались очень даже большим подспорьем.
После службы подошли к священнику. Мы первый раз появились с детьми в часовне на общем обозрении. В нашем доме была своя небольшая, домашняя католическая часовня для вознесения молитв, оборудованная в средней башенке дома, она была открыта для всех, в том числе и для наших служащих, в нее вела центральная лестница. Иногда святой отец приезжал к нам, проводил там службу и оставался на обед, общаясь с детьми.
Но это был первый выход в свет с детьми, горожане рассматривали нас, на мой взгляд, весьма доброжелательно, но особенно не сводили глаз с графини.
Представители некоторых семей попросили падре представить их. Так завязалось несколько знакомств, мы же всем дали понять что будем стараться и в дальнейшем придерживаться того образа жизни, к которому привыкли. А привыкли мы к уединению и это нас устраивало. Так был снят траур с семьи погибшего графа Антонио де ла Гутьеррес.
Графиня отлучилась на приватную беседу с падре, а мы вышли на улицу.
Юный апрель, безоблачное небо, весенние деньки. Теплые накидки уже хотелось расстегнуть и подставить лицо солнышку, но все это можно сделать дома в саду, а сейчас этикет, вежливые улыбки, сдержанные движения и минуты ожидания.
Маленький Антонио смотрел мне в глаза, и казалось, все понимал, он перестал капризничать, а глядя на него и Анжелик успокоилась.
По лицу, вышедшей из храма Жанны я поняла, что она расстроена и очень озабочена, когда подошла к нам в глазах ее плескалась тревога, мышцы лиц были напряжены. Но графиня, улыбаясь всем приветливо, взяла на дрожащие руки потянувшуюся к ней Анжелик и тихонько прошептала мне:
— Дома — вот это выдержка.
Глава 15
Глава 15
Дорога показалась мне нескончаемой и длиной, однако все мы оказались, наконец, то дома.
Жанна попросила, что бы няни занялись детьми. Так же отдав распоряжения всем служащим и заняв их какими либо делами, сказала, что поможет мне с платьем.
Но маленький Антонио вцепился в Адорию и не дал себя спустить с рук, Анжелик спала на руках у няни и та с ней удалились в детскую. Сеньора на руках с малышом Антонио пошла с нами, и мы все оказались в моих комнатах, а затем и в кабинете. В нём не возможно было нас подслушать:
— Святой отец задавал много вопросов сегодня — сказала Жанна — слишком много. Вопросы не простые, сеньорита Каталина, первый касается вас, сговорена ли вы с кем- либо в Испании, или обручены? Девушка вашего возраста и положения должна думать о браке и о почитании будущего муж. И можем ли мы принять предложения нескольких семей на рассмотрение их в качестве будущих родственников. Второй вопрос готова ли я сама рассмотреть такие же предложения в связи с тем, что траур закончился, а семья и графство существует без мужчины. К стати графство де ла Гутьеррес получило официальный статус на территории принадлежащих нам земель.
Во время этого рассказа Антонио перелез ко мне на руки, прижался своей тёплой спинкой, взялся ручонкой за мой большой палец и во все глаза смотрел на мать, ловя каждое её слово. Жанна поднялась и в волнении стала ходить по кабинету, нервно сжимая руки.
— Нет, мы не готовы к этому — ответила сама себе Жанна, её тоненькие дрожащие пальчики прижались к виску — прежде всего это нарушит интересы моих детей. Я вообще не собираюсь больше замуж, мой муж был достойным человеком и мне этого достаточно, он погиб защищая свою семью и наше будущее.
— Однозначно мы не готовы с кем-то делиться, мы этот год работали не покладая рук, а до этого, сколько испытаний пережили — задумчиво ответила я следя за подругой, которая проговорив последнюю фразу присела в кресло. Мне нужно подумать…..
— Сеньора Адория какие чувства вы испытываете к сеньору Рикардо? Я вижу, что он вам не безразличен.
— Да, он мне не безразличен ваша светлость, вы правильно подметили, и я ему тоже. Но я не вижу будущего в наших отношениях — сказала Адория.
— Как так? — удивилась я.
Дальше Адория указала нам на их социальные неравенства и что сеньор Рикардо из-за этого не осмеливается сделать ей предложение.
— Но вы оба из обедневших дворянских родов Испании, я не вижу проблем, вернее проблема есть, но она надуманна так сказать, и очень даже устранима.
— Ваша светлость мы с вами очень дальние, но родственники, а сеньор Рикардо он…
Адория вздохнула и скромно опустила глаза.
— Ясно, итак если я правильно разобралась в некоторых законах Франции, то графиня Жанна де ла Гутьеррес, являясь наместником на своей земле, в своем праве присвоить титул виконта, дворянину по рождению, если он подтвердит факт дворянства, и наделить его участком земли, в целях замещения её во вменных ему обязанностях. Это будет наследуемый дворянский титул, со всеми вытекающими из этого последствиями.
