Юлия Колесникова - Свора - Зов крови
Бет так и не захотела говорить со мной о сложной трансформации в последнюю ночь. Конечно, я могла просто, без спроса, залезть в ее сознание и меня не остановил бы гнев Бет. Но я пока еще обладала совестью. Мне претила мысль, что нужно так поступать без надобности помогать ей. Всегда должен быть предел и его я установила себе сама. Нельзя было просто так своевольничать, даже если у меня нет начальства.
А учения с Хиттоном продолжались, но я была не самым одаренным стрелком. Как ни старалась, не могла попадать точно, так, как этого хотели от меня Хиттон или Калеб. Ну не мое это, не мое!
В итоге я оставила свои мучения в преддверье новой луны. Нужно было выспаться, а мистер Хиттон, как назло, назначал тренировки на рассвете.
Моя рука и стойка стали тверже, и мне этого хватало. С двух рук я стреляла вполне прилично, но с одной — нет. Как говорил Хиттон, я его самое большое разочарование. Не могу сказать, что огорчилась, услышав это, но стрельбище я, наконец, оставила в покое.
Меня ожидали новые веселые ночки, и я не знала чего ожидать от Бет.
Глава 24. Зов крови
Непобедимы
Доводя всё до конца,
Заставляю твои мечты осуществиться.
Не бросай борьбу,
Все будет в порядке.
Все потому что ты единственная такая во вселенной.
Не бойся того,
Что впитывает твой разум.
Ты должна поддержать,
Поддержать все, во что веришь.
И сегодня ночью
Мы можем точно сказать:
Вместе мы непобедимы.
В ходе борьбы
Нас собьют с ног.
Но, пожалуйста,
Давай используем этот шанс
И перевернем все вокруг.
Сегодня ночью
Мы можем точно сказать:
Вместе мы непобедимы.
Сделай это сама,
Для меня не имеет никакого значения,
Что ты оставляешь позади,
Кем ты хочешь стать.
И что бы ни говорили,
Твою душу не сломить.
Invincible (Muse) (перевод Uncontrollable Girl)День отделял меня от ночи, когда снова придется выйти на охоту с друзьями. Собираясь с утра в школу, я чувствовала такое не желание видеть Бет, что это даже пугало меня.
В последние 3 дня она стала невыносимой. Даже Теренс едва находил слова, чтобы вразумить ее. Она вела себя, как ужасный, эгоистичный, задиристый ребенок. В школе Бет была подобна вихрю, и другие ученики к ней не хотели приближаться (да я и сама едва ее терпела), дирекция делала ей выговоры, и один раз меня выгнали из-за нее из класса.
Беря себя в руки, я как к бою готовилась к тому, чтобы забрать Бет из дома. Прат минут пять упрашивал, чтобы я разрешила ему поехать со мной. Он, как никто, подливал масло в огонь гнева и раздражительности Бет. Возможно, он даже был главной причиной ее злости. Прат говорил ей о том, как она бегает по лесу, напоминал разные истории, и неудовольствие Бет лишь росло. Раньше я даже не замечала, чтобы она была против своего положения как оборотня, но теперь все немного изменилось. Снова побиться с Пратом ей так и не дали, а мне иногда казалось, что Прат как раз этого и добивался. В его уме наверняка созрел какой-то план относительно того, как проучить Бет.
Дорога заледенела, и шины скользили, словно я ехала по ледяному озеру. Неуверенности добавляло так же то, что я не очень-то торопилась добраться до дома Бет. Я сжимала руль, но мне все время хотелось просто проехать к школе, и забыть о Бет хоть на один день. И пусть это было не красиво. Но я просто не могла постоянно находиться возле нее. Постоянные стенания, высказывания, злость на всех и вся, и так же крепкие словечки в сторону одноклассников — Бет неожиданно перестала быть похожа на мою подругу. Куда делась та Бет, которую я знала в прошлом году? Ответственная, добрая, отзывчивая, немного импульсивная, и все же уравновешенная. Эта гротескная Бет мне не нравилась.
Остановившись возле ее дома, я не стала заходить, чтобы не видеть очередной скандальной сцены Бет с ее мамой, которая теперь каждое утро делала дочери наставления. В минувшие дни меня так же втягивали в эти разговоры, и миссис Фослер ставила меня в пример Бет — плохое начало дня. Бет от этого начинала злиться, и всю дорогу к школе я слушала потоки обвинений в сторону матери, а иногда и меня самой. Мол, знала бы ее мама, какая я на самом деле, что могу влезать им в головы и тому подобное. Конечно, она успокаивалась, извинялась, а на следующее утро картина повторялась.
Ну уж нет. Сегодня я подобное видеть или слышать не хочу и не могу. Просигналив, я осталась в машине, уговаривая саму себя, не раздражаться и не злится до того, как увижу Бет. Вполне возможно, что сегодня она будет миролюбивее. Я имела полное право ждать этого — все-таки ночью начнется охота.
И действительно Бет была более терпимой в это утро. Скорее даже угнетенной. Трудно было такое не заметить, так как впервые за последнюю неделю моя встреча с Бет началась не с криков, а просто с тишины.
— В чем дело? — я все же решила спросить, несмотря на то, что мне не хотелось.
Бет отмахнулась, но все же спустя некоторое время тихо отозвалась:
— Плохо спала.
Я глубоко вздохнула. Как же не хочется нарушать тишину, и все же я видела, что Бет плохо. Не смотря на то, как она себя вела, Бет была моей подругой, и иногда не она сама управляла своими эмоциями — а ее гормоны и волчья кровь.
— Насколько плохо?
Бет посмотрела на меня странным почти испуганным взглядом, словно не зная, стоит ли мне говорить.
— Да ладно тебе, не тяни, рассказывай!
— Мне все время снится Свора. Но сегодня… это был просо ужас.
Всего лишь на миг я оторвала глаза от дороги, и этого привело к последствиям. Машину занесло, и я влетела в бордюр. Нас тряхануло, и все же я была недостаточно напугана неожиданной неприятностью, чтобы забыть о словах Бет. Что такое вмятины на бампере, когда она сказала что-то подобное, чего все мы ждали и боялись услышать. Ее призывали.
— Почему ты молчала?!
Лицо Бет стало виноватым. Даже хуже — вина потянула за собой очередной прилив возбуждения и ее глаза постепенно желтели. Я это заметила, но мне нужно было знать все подробно.
— И давно?
Бет расстроено качнула головой, как малыш, который знает что провинился. Глаза увлажнились, и она пыталась их скрыть от меня. Наверное, потому она была сегодня такой тихой — решилась мне все рассказать.
— Это началось во время последней трансформации, но я не хотела тебе говорить, надеясь, что это пройдет, или что я смогу как Теренс управлять своими чувствами сама, без твоей помощи.
Я взметнула руки от злости.