Юлия Колесникова - Свора - Зов крови
Калебу даже не стоило напоминать мне о сне. Попав к нему домой, я даже не стала есть или проверять дома ли Ева, а тут же завалилась на его кровать. Калеб же рисовал. Именно запах растворителя разбудил меня позже.
Сонно похлопав ресницами в полутемной комнате, я довольно быстро привыкла к темноте, и глаза тут же выхватили знакомый темный силуэт Калеба, застывшего за мольбертом. Он был погружен в транс, из которого я пока не собиралась его выводить. Дневной сон плохо сказывался на моем настроении, и я не хотела бы сорваться на нем, спровоцировав тем самым ссору.
В холодильнике, как всегда, было много еды и крови. Я взялась за первое, игнорируя рубиновые пакетики на нижних полках, где у нормальных людей хранятся фрукты, и побыстрее постаралась закрыть дверцу пока вид крови не испортил мне аппетит. Это было бы вполне возможно, если бы не некоторая отстраненность после сна.
Как только к Еве вернулась большая часть ее личности и воспоминания, она начала готовить. Конечно, оборотни истребляли намного больше еды, чем я, особенно теперь, но и мне немного перепадало. Макароны вообще оставались не тронутыми — их не очень жаловали Бет и Теренс. Самюель же иногда даже жаловалась, что я ем больше у Калеба — что верно, то верно.
Даже зная, как Ева не любит, когда я ем перед телевизором, я все равно устроилась в гостиной, с полной тарелкой всего, что смогла найти в холодильнике. По спортивному каналу как раз транслировали хоккей — такую удачу нельзя было игнорировать.
Как же я наслаждалась чем-то таким простым, что не было связано с волками, вампирами и опасностью. Я все еще не могла поверить, что жизнь, наконец, пошла по накатанной дороге. Можно было позволить себе помечтать, подумать о будущем. Думать о том, что мы вместе с Калебом поступим в университет Глазго, снимем квартиру, где не будет никаких цветников, и сможем окунуться в мир простой студенческий жизни. Я вырвусь из заколдованного кольца неприятностей, что принес наш маленький городок. На каникулы будем приезжать домой, и каждый раз я буду удивляться тому, как выросли близнецы. А Самюель каждую неделю будет присылать нам письма с их фотографиями. Но мы будем с Калебом одни! Как приятно было мечтать об этом лежа на диване, и без страха думать о завтрашнем дне.
А потом, когда студенческая жизнь потеряет новизну, я все же поменяю свою смертность на вечность. Словно змея скину шкуру, превратившись во что-то более совершенное.
Это были не просто мечты, а мои планы на будущее. Как приятно, что Калеб не вмешивался в это, не давил на меня и не пытался разузнать больше. Он мне доверял.
Минуты покоя довольно скоро сменились на шум и гам. Появились Бет и Теренс. Они быстро наловчились исчезать из дома, при этом их родители думали, что дети мирно спят. Если уж возникали какие-то проблемы, в основном с матерью Бет, то я успевала их предупредить.
Тогда Бет говорила, что идет ночевать ко мне. По этому поводу возражений не было — так как после таких ночевок, домашняя робота Бет была выполнена чуть ли не на неделю вперед. От нечего делать я заставляла ее заниматься со мной, коротая время до двенадцати часов (особенно в те дни, когда Калеб был занят), когда обычно луна была достаточно высокой.
Но сегодня луны не было видно — упругие, тяжелые облака, сжавшись в одну массу, закрыли небо, превращая его в наполнитель для дивана темно-серого цвета с примесью черни и синевы. Вскоре повалил снег, густой и пушистый, как на старых рождественских открытках, которые собирала Самюель.
Это мне не мешало — я уютно устроилась в руках Калеба, время от времени согреваясь кофе, секрет которого узнала утром на стрельбище. Это позволяло расслабиться, согреется и не нервничать, сливаясь с сознанием Бет. Я понимала, почему она злится, если вдруг ощущает меня, но я не могла ее отпускать. Я боялась внезапного появления Своры, даже не смотря на слова, что я говорила Калебу. Не смотря на мои планы и мечты, я ужасно переживала и опасалась обмана со стороны волков.
Пока Бет отдыхала под сенью каких-то елей, а ее охраняли Прат и Грем, я переместилась к Теренсу.
С ним было легко. Никакой раздражительности или злости на меня, сетований, причитаний и усталости, которая могла бы перетечь в мое сознание, подавляя меня. Я, можно сказать, отдыхала, просто следуя за сознанием Теренса…
… Как хорошо было в лесу. Свобода. Ни Прата, ни Грема или родителей Рейн, которые вечно призывают к осторожности, когда кровь бурлит и гонит вперед, наравне с ветром!
Пробираясь сквозь деревья, я мог не бояться глубокого снега — под деревьями его не было. Даже дневной свет едва мог проникнуть сквозь густые кроны елей….
Теренс долго просидел на одном месте, наслаждаясь свободой, потому что решил, будто бы я оставила его сознание. Но ведь я не могла, даже зная, как он рассердиться.
Но близился рассвет и, вглядываясь глазами Теренса в бледнеющий лес и просветы, что становились все прозрачнее на фоне черной ночной бездны неба, я чувствовала, как начинаю засыпать. И вот этому нужно было срочно препятствовать, так как я знала, чем это может закончиться для меня. Так бодрствование Теренса сможет проникнуть в мой сон, и это вряд ли можно будет назвать отдыхом.
Я вернулась к Бет, и тут же почувствовала ее гнев. Прат, как всегда, некстати шутил, выводя ее из себя. Но подошло время трансформации. Заглушая в ней зверя, я чувствовала, как Бет сопротивляется этому. Сегодня я впервые почувствовала такой протест и удивилась. Вокруг точно не было других волков, кроме Теренса, значит ей, в данный момент, ничего подобного не внушали.
Но сопротивление спало, и Бет пропустила вперед свою личность. Все это заняло намного больше времени, чем всегда. Теренс уже обратился, и наглым образом спал в машине. Я не могла себе позволить подобное, пока не отделаюсь от сознаний оборотней.
— Почему ты сопротивлялась? — мы уже ехали домой, и я тихо спросила у нее, потому что это не давало мне покоя.
Желтые глаза покосились на меня немного испугано, но это вмиг прошло.
— О чем ты? — она лишь раздраженно поджала губы, и я оставила это дело. Бет явно поняла, что я имела в виду, но не хотела говорить со мной. Не желая наводить на себя гнев Бет, я просто оставила расспросы. К чему глупые волнения? До следующей луны их не могли призвать, а она будет только через две недели. Целых две недели покоя и нормального сна. Хотя нет, только сна — покой, стрельба и мистер Хиттон не совместимы.
Оставив Бет возле ее дома, мы повезли Теренса к Калебу. Если бы его мать, Лив, случайно заметила отсутствие сына, то скандала бы не было. В городе было только два места, где бы он мог ночевать — дом Калеба и мой, так что она бы начала с дома Калеба, где тут же нашла бы его.
