Сердце двух миров (ЛП) - Харт Роза

По правде говоря, я уже слишком давно не садилась на лошадь, чтобы чувствовать себя комфортно, ездя в одиночку, несмотря на все те травмы, полученные более десяти лет назад.

Ронан удивленно поднимает брови, но протягивает руку, чтобы помочь мне сесть. Я напряженно сижу в седле перед ним. Наши бедра соприкасаются, боже, вся его нижняя часть тела как будто обхватывает мою, я держу спину прямо и не прижимаюсь к его груди. Я на мгновение закрываю глаза, когда он наклоняется вперед и поправляет поводья, его руки обнимают меня с обеих сторон, но не касаются.

Эта близость ничего не значит.

Просто удобное решение, пока мы не доедем до следующего города.

Мы создаем большой шум, когда копыта десяти лошадей стучат по мощеной дороге и эхом отражаются от зданий, без других людей или звуков на улице, которые могли бы его заглушить. Многие просыпаются и выглядывают из окон или выходят на улицу, чтобы помахать лорду и его воинам.

Я не могу вынести всех этих глаз, устремленных на меня. Вспышка узнавания в них, когда они переходят с меня на лорда. Шепот за прикрытыми ладонями, который следует за этим. Я знаю, что они говорят, что я точно такая же, как моя мать, и что меня увозит другой лорд.

Не имеет значения, что в следующий раз, когда они меня увидят, я буду в изумрудно-зеленой и бронзовой форме стражи Эплшилда.

Их мнение не имеет никакого значения.

Всё моё тело напрягается, плечи сжимаются, когда я чувствую, как меня охватывает ярость, моя старая подруга. Мое дыхание становится коротким и тяжелым, и мой взгляд не становится мягче, пока мы не выезжаем из города и не оставляем его далеко позади. Возможно, когда я вернусь, я закончу работу гоблинов за них и сожгу Пойнт Вуденд дотла.

Под ярко-голубым, безоблачным небом, когда солнце проникает своим теплом в мою плоть, я отпускаю свои беспокойные мысли и жестокие лица горожан. Пение птиц заменяет бесполезную болтовню людей. Напряжение спадает, и я наслаждаюсь ритмичными движениями лошади и ощущением сильного тела позади меня. Я могла бы потеряться в этой бескрайней равнине с воинами, которые знают меня всего несколько дней.

— Ты действительно не любишь жителей этого городка, да? — прошептал Ронан позади меня, и что-то сжало мое сердце. Его руки слегка коснулись моих боков, пока он держал поводья, и я почувствовала легкий аромат цитруса и сандалового дерева, но он, как и я, старался держать свое тело подальше от моего.

Я выдыхаю длинный вздох.

— Почему они должны меня любить? Я же из низших крестьян.

— Нет, — возражает он. — Ты — стражница Эплшилда, и в этом есть свой престиж, хотя твое положение в жизни не должно определять твою ценность.

Я некоторое время обдумываю его слова.

— Я никогда не спрашивала, что именно я буду охранять.

Ронан делает паузу.

— Замок и сады. Лорда-протектора и его семью, особенно во время таких миссий, как эта.

Я поворачиваюсь в седле, чтобы посмотреть на него.

— То есть, другими словами, ты нанял меня, чтобы я защищала тебя от страшных фейри. Гоблины были для тебя слишком сильным соперником? — уголки моих губ поднимаются в едва заметной улыбке.

Его взгляд встречается с моим.

— Да. Я дрожу от страха. На самом деле, я настолько испугался, что веду нас на охоту за остальными.

Я выпрямляюсь в седле.

— Ты думаешь, кто-то сбежал?

— О, безусловно. Кто-то всегда сбегает, — говорит он. — На тщательную проверку уйдет несколько дней, а потом мы поедем дальше.

Несколько дней, в течение которых я буду так близко к нему на лошади. Его тело будет обнимать меня, а его грудь будет время от времени касаться моей спины. Он будет так близко, что сможет шептать мне на ухо, если захочет. Я надолго закрываю глаза. Часть меня наслаждается этой мыслью, жаждет этого. Ронан — прекрасно сложенный мужчина. Другая часть меня жалеет, что я не решила поделить лошадь с кем-то другим. Это слишком опасно.

Я слишком долго молчу. Я осознаю это только тогда, когда Ронан обращается ко мне, слегка толкая меня рукой, в которой он держит поводья.

— Ты уверена, что это не ты боишься гоблинов?

— Нет, учитывая награду за их головы, — слишком быстро отвечаю я, потому что мысль о новой встрече с ними вызывает у меня тошноту.

Я даю волю своим мыслям, пока прохладный ветерок развевает мои волосы и ласкает лицо, а ритмичные движения лошади убаюкивают меня, принося нежное умиротворение.

Время от времени лошадь вскакивает на каменистый выступ или скатывается с крутого холма, и мы трясемся в седле, наши тела сжимаются ещё сильнее в этом и без того тесном пространстве. Часть меня радуется ощущению его твердых бедер, прижимающихся к моим изгибам, но каждый раз я извиваюсь и сдвигаюсь чуть дальше от него, чтобы сохранить дистанцию между нами.

Я не хочу, чтобы этот лорд неправильно меня понял.

Остальные члены отряда растянулись позади нас, и создается ощущение, что мы одни на этой широкой равнине.

— Ты умеешь ездить на лошади? — спрашивает Ронан. — Ты кажешься очень... скованной. Я знаю, что большинство горожан, вероятно, не имеют возможности научиться.

— У меня было несколько уроков, но я давно не садилась в седло, — говорю я и практически чувствую, как он наполняется любопытством. Я молю богов, чтобы он не спросил, потому что не хочу рассказывать ему о своем отце.

— Хочешь сейчас поучиться? Можешь взять поводья и повести моего жеребца, — он передает их мне.

Когда я беру их, мне приходит в голову мысль.

— Разве эту лошадь не ранили в бою?

Я оглядываюсь и замечаю лукавую улыбку на его губах.

— Некоторые из моих людей обладают магией весны. Имоджен исцелила его для меня. Рана была неглубокой. Я так и не поблагодарил тебя за то, что спасла мне жизнь там.

Я замираю, но не отвечаю. Что я могу ответить на такое? Лорды ожидают, что такие крестьяне, как я, будут отдавать им все. Жертвовать своей жизнью ради них. Они не признают простой народ и не ценят его. За исключением этого лорда.

— Я уверена, что ты бы и без моей стрелы справился, — наконец отвечаю я.

— Нет, Наоми, не справился бы, — его слова были настолько мягкими, что я не смогла удержаться и обернулась, чтобы посмотреть на него. В его глазах читались эмоции, нежность, с которой он смотрел на меня. — Я был без оружия, обездвижен и в ступоре. Ты остановилась, чтобы спасти мне жизнь, когда прямо под тобой по стене карабкались гоблины. Не думай, что я этого не заметил.

Я отстранилась из-за напряженности момента.

— Тогда мы квиты.

— В каком смысле?

Все мое тело напрягается.

— Эта должность изменит всю мою жизнь, статус моей семьи. А ты сражался, чтобы спасти мой город.

— Это была моя...

— Да, я понимаю, — перебиваю я его. — Это была твоя обязанность как нашего лорда. Но это не значит, что ты должен был рисковать собой. Большинство бы так не поступило.

Я ожидаю, что он начнет спорить, но вместо этого Ронан наклоняется ко мне и кладет руку рядом с моей на поводья, сильнее дергая их, чтобы направить лошадь вправо.

— Не стоит быть слишком осторожной, когда управляешь лошадью, иначе она просто уйдет туда, где увидит сочную траву. Сильно дерни поводья в том направлении, в котором хочешь, чтобы она пошла. Конечно, не слишком сильно, мы же не хотим быть жестокими.

Я просто киваю, потому что это лучше, чем признаться, что я совсем забыла о лошади. Я ерзаю на жестком седле, а потом съеживаюсь, потому что все, что я могу сделать — это снова потереться о него задницей.

— Расслабь мышцы, — продолжает Ронан. — Тебе не нужно так крепко сжимать лошадь ногами, а спина будет болеть, если ты будешь сидеть так ровно весь день. Попробуй немного расслабиться и двигаться вместе с лошадью. Посмотри на Хендрика.

Я бросаю взгляд на другого лорда, тело которого движется плавно, пока он оживленно разговаривает с другими стражниками. Имоджен поворачивается и ворчит на него, что весь этот шум отпугнет гоблинов. Кандра имеет наглость показать ему язык со своего места за жрицей.