Наследство тетушки Люцинии (СИ) - Радовская Рия

Только горе-художникам и горе-ваятелям стоило бы руки пообрывать: не было ни в портретах, ни в памятнике не то что абсолютного сходства, но даже хоть чего-то общего с оригиналом! Настоящий магнус выглядел не исполином атлетического телосложения с буйно-кудрявой шевелюрой, а довольно щуплым, хоть и высоким старцем, сутулился и едва не подметал бородой крыльцо Агидара.

— Ох, деточка, боюсь, слышать обо мне вы могли все что угодно, и мне заранее неловко. А вы, простите…

— Тамирия Олгрус, к вашим услугам. А это, — она обернулаcь к Дану, — мой жених, Адан Агидара, урожденный Дартамиан. Он занимается охотой и, как вы поняли, рыбалкой.

— О,так вы девочка Рубена? Очень-очень рад, ваш батюшка давно меня не навещал. Как у него дела? По-прежнему изобретает? В последний раз он привез мне такую занятную поделку, что я даже имел смелость подарить ее сэну Вито, королевскому племяннику. Мальчик был так рад.

— Папа будет счастлив узнать, — Аурелия улыбнулась, отчетливо чувствуя, что ступает cейчас на очень тонкий лед. — Вы же знаете, как он увлечен этим всем.

— Конечно, и мне иногда очень жаль, что он решил посвятить себя покою и стать ближе к природе. Хотя в последние годы я отлично его понимаю. Так, знаете, приятно хотя бы ненадолго немного отойти от дел! Но вы, молодой человек, — он вдруг прищурился и воззрился на Дана, будто разом скинув лет двадцать, даже распрямился и стал гораздо больше походить на магнуса, чем на бродячего травника, — непременно должны явиться в Академию не позже второй половины Луны Медведя! Прямо ко мне. Ваша сила нуждается в огранке и крепкой оправе. Того и гляди выплеснется из берегов и устроит что-нибудь подобное, — он кивнул в сторону затопленной площади. — Если найдете время прийти раньше, спросите магистра Тетринуса, скажите, что я велел ему вами заняться. Такое богатство нельзя разбазаривать попусту. Магия многое может простить, но только не пренебрежение.

— Так я не спорю, — нaконец-то сумел вклиниться в горячую речь Дан. — Я и сам хотел спросить совета. Дома не у кого было особо учиться.

— А учиться вам нужно непременно, мальчик мой! Всенепременнейше! Одним или даже десятком советов тут не отделаться. Только системное обучение у опытных наставников.

— Я приду, — пообещал Дан. Он выглядел довольным, и Аурелия тоже была довольна. Одну из самых главных проблем удалось решить даже без просьб.

Она бы с радостью пообщалась с архимагнусом побольше, но нельзя же вот так запросто позвать гостей в чужой дом! А Γеоргиус будто почувствовал ее сомнения, сказал с мягкой улыбкой:

— Мне пора, я и так отвлекся на это отвратительное пренебрежение законами силы. Никакого уважения к элементарным принципам! И инстинкт самосохранения отсутствует начисто! — закончил он возмущенно. Аурелия даже немного посочувствовала психу-Нурдику: дождаться, когда к тебе в гневе пожалует сам архимагнус, это ж надо было так постараться! Впрочем, Георгиус быстро успокоился, договорил с прежней улыбкой: — А фениксы не ждут. Доброго дня, молодые люди. Мы ещё обязательно встретимся и поговорим обо всем без спешки.

ГЛАВА 9

Наверное, если бы не внезапная охота (которую Аурелия — что с девушки взять! — бестолково обозвала рыбалкой), Дан бы взорвался самое позднее к вечеру. А скорее — прямо за завтраком, и тогда в доме тетушки Люцинии точно появился бы неожиданный труп вместо нежданного гостя. Некрасиво, конечно, убивать чужих гостей, особенно если они ещё и твои родственники, но, во-первых, пусть не нарываются, и во-вторых, видал он таких родственничков у дракона в пасти!

Дан так старался сдержаться и не натворить дел, что даже упустил момент, когда Аурелии пришлось самой за себя заступаться, а это было совсем уж нехорошо. Он, ее жених, обязан был поставить зарвавшегося подлеца на место! С другой стороны, если Дартамиан не сбежал с черного хода, пока остальные отвлеклись, еще не поздно объяснить, как глубоко он не прав.

Дартамиан. Кайo почти ничего не рассказывал ему об этой семье. Сказал только, что они с Агидара дальняя родня и ведут кое-какие совместные дела, что Эктор был старшим сыном и наследником, но после его смерти все отошло второму брату. Не Адану — потому что его мать еще не была законной женой и, хуже того, даже не успела сообщить, что ждет ребенка.

Кто ещё был в семье, чем они занимались, Кайо не рассказывал, а Адан не спрашивал. Ему хватило знать, что Дартамианы вышвырнули ни с чем из дома его мать, которую Эктор называл невестой и собирался взять в жены.

Добавила тетушка Люциния. После письма Кайо Дан нашел в себе смелость поговорить с ней. Не то чтобы разговор вышел долгим и откровенным, нет — оба сходились в желании сначала присмотреться друг к другу и узнать получше. Но Дан все-таки спросил, не знает ли она, кого Кайо имел в виду под прижимистыми подлецами, и даже не удивился, услышав о Дартамианах.

— После смерти Эктора с ними стало сложно вести дела, — негромко говорила сэнья Люциния. — Все время искали лазейки в старых договорах, двусмысленные формулировки, спорные вопросы. Однажды дело чуть не дошло до судебной тяжбы, немыслимый позор для благородной семьи. Отец Фонса, моего покойного супруга, дружил со старым Людо Дартамианом, дедом Эктора, они многое решали на словах. Наверняка и подумать не могли, что их потомки едва не передерутся из-за доли в прибыли крошечной артели, где всего-то трое рабочих.

Родословное древо сэнья Люциния тоже ему показала. Первым делом он нашел там Кайо, имя которого было обведено черной траурной виньеткой.

Ну а после перешли на ветвь Дартамианов, отделившуюся от Агидара почти четыре века назад. Ни себя, ни матери Дан там не увидел. Рядом с Эктором стояло только имя его младшего брата, Арона, и вот у того семейство оказалось очень даже разветвленным. Трое сыновей, две дочери, даже первый внук уже появился.

Урбано Дартамиан как раз и был третьим сыном этого самого Арона. То есть Адану приходился, если по крови, а не по официальным родословным, двоюродным братом. Вoт уж точно, иная родня во сто крат хуже чужаков!

Явился этот тип ровно к завтраку, будто нарочно подгадывал. Хотя с таким сообщением мог бы и раньше! На прииске, которым владели обе семьи сообща, случилось пoдтопление, возможен обвал, нужно принимать срочные меры. Срочные! Уж насколько Адан далек от рудничного дела, и то прекрасно понимает, что, если случилось все это вчера вечером, то и сообщать надо было немедленно, пусть даже посреди ночи, а не к первой чашке утреннего кофе. Не зря же сэнья Люциния сорвалась с места, бросив и недопитый кофе, и едва начатый завтрак.

А этoт, кстати, и не подумал ехать с ней. Вместо того, что бы спасать семейное достояние, предпочел угоститься кофе за чужой счет и показать свое дурное остроумие.

До сих пор Дан думал, что его бесит Ρуис. Но по сравнению с тем чувством, которое вызвал новоявленный родственник, отношение к Руису можно было назвать разве что легким раздражением. Ну да, заигрывает с Аурелией и даже не думает этого скрывать. Но и границу приличия видит и не переходит. К тому же Руис действительно очень многое знал о том, как вести финансовые дела, и умел доходчиво объяснять. Это было полезно. Так же полезно, как и уроки ментальных техник с Аурелией, пусть и вызывали эти занятия противоположные чувства. С Ρуисом — глухое недовольство собственной, как тот говорил, «провинциальной простотой», обиду за упущенное время и зверское желание доказать, что не так уж он глуп и наивен, как представляется Руису, когда тот с показной насмешкой разжевывает элементарное. А с Аурелией… Вот тут Дан не сумел бы разложить свои чувства по полочкам так же точно, как в случае с Руисом. Потому что занятия с ней, как и любая встреча, вызывали настоящую бурю в душе. Было там и тепло в груди, смешанное из нежности и благодарности. И азарт — ей тоже хотелось доказать, что он не так уж плох и чего-то да стоит. И провокационное желание зацепить чем-нибудь и слушать, как она возмущается — в такие моменты она становилась невероятно милой, хотя сама наверняка считала иначе. Даже странно, за Тамирией он такого не замечал, наоборот — от обозленной Тэмми хотелось держаться подальше, и уж точно не возникало желания немножко ее позлить специально, что бы полюбоваться на результат.