Рафаил (ЛП) - Коул Тилли

По сравнению с теми гедонистическими сценами, что разворачивались в главном зале клуба, все это казалось сущим пустяком. По крайней мере, пока. Мария знала, что скоро все станет хуже. Намного хуже. Это обещание застыло в золотистых глазах Рафаила. Развешенные по комнате жуткие непонятные устройства и хитроумные приспособления только укрепляли эту уверенность.

Рафаил придвинулся ближе.

— Я больше не буду повторять. Раздевайся. Это твой последний шанс.

Мария поспешно сняла верх своего платья, обнажив черный лифчик. Рафаил стоял рядом с ней. Так близко, что она могла разглядеть легкую щетину у него на щеках и подбородке, и идущий через левую бровь шрам. В левом ухе у него была сережка в виде креста. Мария сглотнула, но очень удивилась, увидев, что крест перевернут.

— Мне не нравится, когда меня не слушаются, и ты сейчас испытываешь мое терпение, — предупредил он.

Рафаил протянул руку и осторожно спустил правую бретельку лифчика, что никак не вязалось с его резким тоном. Он наклонился, и его губы коснулись уха Марии.

— Хочу, чтобы все, что я скажу, исполнялось. Немедленно. Ты это понимаешь, или тебя нужно всему учить? Тебе нужны мои инструкции? Обещаю, тебе будет достаточно одного раза.

От плотского акта обнажения перед этим умопомрачительным грешником у Марии пропал голос.

— Я спрашиваю, — продолжил Рафаил, приблизив свои полные губы к ее левому уху. Он взялся за левую бретельку ее лифчика и тоже начал стягивать вниз. Ткань царапнула кожу у нее на предплечье, от чего Мария резко втянула в себя воздух. Увидев ее реакцию, Рафаил ухмыльнулся. — Ты. Меня. Поняла?

Рафаил с такой силой рванул вниз бретельку, что грудь Марии обнажилась, а платье сползло до талии. Но как только с ее губ сорвался потрясенный стон, а руки устремились к груди, чтобы прикрыть срамоту, по комнате эхом разнесся стук. Мария не успела даже сообразить, что упало. С ужасом она наблюдала за тем, как Рафаил наклонился и поднял с пола упавший предмет. Он стоял с четками в руке, а красные бусины проскальзывали сквозь его пальцы. Внезапно он вздрогнул и побледнел, словно этот религиозный артефакт был из чистого огня или четки чем-то оскорбили его.

Затем он поднес четки к лицу и внимательно посмотрел на распятие. И тут Мария заметила, как что-то менялось в нем. Он весь напрягся и так сильно стиснул зубы, что у него на шее заметно выступили жилы. А его лицо покраснело от неподдельной ярости.

Мария быстро натянула бретельки лифчика, затем рукава платья. Когда она поправляла ворот, Рафаил резко вскинул голову. Но Мария не увидела у него на лице ни прежней красивой улыбки, ни страстного взгляда. Лицо Рафаила обещало ей море боли.

Не успела она отойти от двери и попытаться хоть как-то отстраниться от него, Рафаил выбросил вперед руку и схватил Марию за шею. Ее отбросило назад, она ударилась лопатками о дверь и больно стукнулась затылком. Она почувствовала, как ее отрывают от пола, и, порывисто выдохнув, привстала на цыпочки. Мария попыталась вцепиться в сильные руки Рафаила, но его хватка оказалась слишком сильной. Он уставился в ее испуганное лицо, и его золотистые глаза были наполнены яростью.

— Кто ты такая?! — диким голосом прорычал он.

Затем поджал свои полные губы и оскалился.

— Как ты узнала, где меня найти? Это они подослали тебя?

Мария начала брыкаться ногами, пытаясь вырваться из его хватки. Рафаил не обращал внимания на ее протесты. Вместо этого он помахал перед ее лицом распятием.

— Мне знакомы эти четки. Буква «Б» у него на груди. Я знаю, кому они принадлежат. Знаю ту мразь, которая носит их.

Рафаил сунул четки в карман, и Мария широко распахнула глаза, не в силах почувствовать ничего, кроме страха. Страха и смятения. Рафаил откинул в сторону длинные волосы Марии и обхватил ее шею второй рукой, таким образом, чтобы полностью перекрыть ей кислород. Девушка глазами умоляла Рафаила пощадить ее, но пока он смотрел, как она задыхается и борется за жизнь, мир вокруг начал темнеть. И тут она заметила, как на его красивом лице расцветает голодная улыбка. Когда она уже начала терять сознание, он продолжал улыбаться. Мария не переставала цепляться за его руки. Она будет бороться до последней секунды своей жизни.

Чувствуя, как слабело ее тело, а перед глазами сгущалась темнота, Мария не могла отвести взгляда от стоящего перед ней красивого мужчины. Мужчины, который отправит ее душу на небеса к ангелам и святым.

Мужчины по имени Рафаил.

Ее прекрасного убийцы.

Глава 4

Пульс слабел под его сильными пальцами. Когда-то стремительный, словно крылья бабочки, теперь стал медленным, как беспомощно бредущий умирающий олень. Рафаила окутала красная пелена гнева. Распятие прожигало в кармане дыру. Бретрены. Она была как-то связана с Бретренами. Рафаил узнал эту вырезанную на груди у Христа букву «Б» сразу же, как только взял в руки четки. Эта «Б» оставила неизгладимый след в его истерзанной душе. Он никогда ее не забудет. Она была символом его загубленной юности.

Эта девушка, его ожившая мечта, его самое большое искушение, оказалась одной из Бретренов. Она билась под его руками, борясь за свою жизнь. Все в нем жаждало прикончить ее, отправить в ад, где ей самое место вместе с другими переодетыми в священников насильниками. Но когда взгляд Рафаила упал на ее длинные ниспадающие ниже задницы волосы, его руки разжались сами по себе.

Длинные волосы.

Эти длинные, густые волосы.

Волосы, которые он мог бы обмотать вокруг ее шеи… и затягивать все сильней и сильней, пока…

Рафаил зарычал, но этот душераздирающий звук тут же поглотили обитые стены комнаты.

Эта девушка была совершенством. Той самой, которую он ждал всю свою жизнь. С густыми, длинными волосами. Достаточно прочными, чтобы как следует тянуть за них и дергать… достаточно прочными, чтобы убить ее ими и пожелать вечной спокойной ночи. И шеей — идеально умещавшейся в его руках. Безупречными хрупкими костями — нужной длины и ширины.

Он уставился на свои пальцы, лежащие на ее бледной коже, нежной, подобно маслу.

Рафаил застонал, в паху мучительно запульсировало.

Ему может не представиться другого шанса. Наконец-то он держал ее в своих руках. Ту самую … она была той самой.

Приняв решение, Рафаил сделал шаг назад, и хрупкое тело девушки упало на пол. Возвышаясь над ней, он внимательно разглядывал ее лицо. Светлая кожа была густо покрыта косметикой, скрывающей ее естественную бледность. Когда он сжимал это совершенное горло, то видел естественный оттенок ее кожи сквозь следы заливающих ее лицо слез. Глаза девушки были кристально голубыми, пока не закрылись. Вспомнив страх, вспыхнувший в них в тот момент, когда он начал отнимать у нее жизнь, Рафаил почувствовал, как у него напрягся член. Глядя в глаза, молившие его о пощаде.

Рафаил чуть не рассмеялся. Он никого не щадил, только убивал.

На носу и щеках девушки виднелись редкие веснушки, выдавая ее юный возраст. А эти волосы… ее такие идеальные волосы…

Рафаил наклонился, игнорируя голос у себя в голове, запрещающий ему делать то, чего он так давно жаждал. Это был голос Гавриила, твердящего Десять заповедей Падших…

«Не приводи жертву в Райскую усадьбу… Проявляй самообладание… Убивай только избранных…»

Но Рафаил сделал над собой усилие, и эти слова утонули в гремящей снаружи музыке. Он поднял ее безвольное тело. Когда ее волосы свесились с его руки и почти коснулись пола, Рафаил громко застонал, а его эрекция стала болезненно твердой. Он провел рукой по зажатому в бандаже члену. И представил, как его оплетают и до боли стягивают ее волосы.

— Такой потенциал, — опустив глаза на девушку, прошептал в тишине комнаты Рафаил.

Он взглянул на ее шею. Из-за запрокинутой головы она выгнулась. И на ней проступили красные отметины от его рук. Шея была идеального размера. Рафаил вспомнил, как чувствовал под пальцами ее тонкие кости. Он никогда в жизни не испытывал ничего подобного. Она лежала у него в руках, как влитая. Словно была создана специально для него. Девушка была стройной, и с совершенной кожей, на которой до его нападения не было ни единого пятнышка.