Ким Харрисон - Белая ведьма, черные чары
Запах крови заставил меня опустить глаза вниз, и я побледнела. Кистен не дышал.
— Кистен? — шепнула я. Мир наполнился ужасом, недоумением. — Кистен!
Подступили слезы, горячие слезы пролились из глаз, когда я поняла, что он мертв. Этот вампир его убил. Он убил Кистена, гад.
— Сволочь! — заорала я от мучительной боли и гнева. — Ты сволочь и сукин сын, ты убил его!
Вампир резко остановился и уставился на Кистена. Черные глаза открылись шире, когда он понял, что сделал, рот дернулся гримасой. Низкий гневный рокот, почти рев наполнил воздух:
— Ах ты сука! — зарычал вампир. — Мне принадлежало право его убийства, и ты меня заставила это сделать раньше, чем я его хоть попробовал!
Меня трясло, я не могла остановиться. Широко расставив ноги, я стояла между Кистеном и нежитью, наводя пистолет.
— Я тебя…
— Убьешь? — спросил он насмешливо, и столько было ненависти в его лице, что мне стало страшно. — Ага.
Я не заметила, как он шевельнулся. Мою спину впечатало в ту же стену, об которую разбился мозг Кистена. Из легких с шумом вырвался воздух, вампир локтем передавил мне горло, прижав к стене. Глаза у меня полезли на лоб, я дралась за глоток воздуха. Тяжесть вампира вдруг исчезла, я смогла вдохнуть, а мир повернулся — и неожиданно я оказалась прижата лицом к стене. Запястье взорвалось болью, рука разжалась. Глухо стукнул о ковер мой пистолет, и меня отпустили.
— Ты мне весь вечер поломала, — сказал вампир, придвинувшись так, что мне был виден тоненький карий ободок вокруг зрачков. — Мне была обещана чья-то последняя кровь, а Кистена больше нет. Догадываешься, что это значит?
Он впивал в себя мой страх, накручивал себя еще и еще. Я стала отбиваться — он прижал меня всем телом. Я не могла шевельнуться, страх стал паническим. Я вцепилась пальцами в панель, и у меня потекли слезы.
— Это значит, — продолжал он, обдавая меня запахом сырого цемента, — что вместо него я выпью тебя. — Он полностью расплел мою растрепавшуюся косу, провел пахнущими пылью пальцами по волосам, и я дернулась. — Я бы предпочел поиграть с Кистеном, — сказал он, дыша мне глубоко в волосы. — Пискари долго с ним был и столько напустил в него слюны, что я мог бы вырезать ему сердце, а он бы только извивался от страсти и просил еще.
— Сволочь ты!
Я в ужасе прижималась к стене.
Он ноздрями провел по моей шее, втягивая в себя воздух. Я задрожала — его феромоны добрались до меня и оживили шрам. Нервное напряжение брызнуло адреналином, и я подавила стон, который мог бы быть стоном восторга, но нет — здесь восторга не будет. Одно только зло. Я не плыла от кайфа — я боялась до судорог.
— Отпусти меня! — потребовала я, но требование было бессильным, и я это знала.
— Мм-м! — промычал он, поворачивая меня к себе, и я увидела отраженную в его глазах страсть. — Нет, у меня есть мысль получше. Я тебе оставлю жизнь, и ты будешь моей тенью. Будем мстить нашей сладостной Айви медленно. Сучка Пискари должна знать свое место.
Он знает Айви?
Ужас придал мне сил, я стала отбиваться — он отпустил меня. То есть я думаю, что отпустил, иначе вряд ли я бы вырвалась. А он со мной играет, подумала я, бросаясь к двери. Мы на воде, я не могу коснуться линии, если не выберусь с катера. Я пропала.
Вспыхнули звезды, я пошатнулась и свалилась на кровать. Он меня ударил. Я даже не видела движения, но этот гад ударил меня, и я почувствовала, как горит лицо, пока я пытаюсь понять, где тут стены и где тут пол.
Кровать качнулась, когда он опустился на нее, и я откатилась, оказавшись дальше от дверей. Не туда покатилась. Нужно поменяться с ним местами. Нужно попытаться выбраться.
Глаза его блеснули, когда он протянул ко мне руку и сказал с легким придыханием:
— Айви тебя кусала? Может быть, мы все-таки еще позабавимся.
У меня лицо утратило всякое выражение, и я с трудом удержала поползшую к шее руку.
— К вампирам, значит, тянет? — издевательски спросил он, и я допустила ошибку, сделав глубокий вдох.
Меня заполнил аромат вампирского ладана, смешанный с цементом, прожигая путь от шеи к паху.
— Ой, черт… — простонала я и наткнулась спиной на стену. У моих ног лежал мертвый Кистен, а у меня кайф от полового возбуждения, крутит меня, извращает, подменяя страх удовольствием. Не удивительно, что у Айви так мозги вывихнуты. — Отвали от меня к чертям! — сумела сказать я.
Вампир приблизился ко мне, коснулся моего плеча — и у меня колени чуть не подогнулись.
— Скоро ты умолять меня будешь с тобой спать, — пообещал он тихим шепотом.
У меня выступили слезы, и он осушил их поцелуями, и пальцы его запахли сырым цементом, когда слезы смочили на них пыль. Я подняла руку выцарапать ему глаза — и ахнула, когда он стиснул мне пальцы до боли.
— Не надо! — взмолилась я. — Пожалуйста, не надо!
Широкой ладонью он взял меня поперек лица, заставил разжать зубы. Поглаживая мне щеку одним пальцем, он засунул другой мне в рот, ощупывая изнутри. На языке я ощутила вкус цемента.
— Не надо! — выдохнула я, извиваясь в его хватке, а он теперь, когда я не могла бы откусить ему язык, прижался ртом к моему рту. Шершавая рука легла мне на шею, грубо погладила шрам, и экстаз пронзил меня с головы до ног. Не вампир был его причиной — это рефлекс, как от удара молотком по коленке, и я ненавидела себя за эту похоть, вырываясь, борясь хоть за глоток воздуха, который не был бы полон этим вампиром, просто вырваться, вырваться!
Я заплакала, и он отодвинулся, зажав в зубах мою губу, и резкий укол боли в ней был как удар тока. Наверное, он думал, что я сомлею у его ног, но эффект оказался противоположным.
Страх оказался сильнее удушливой похоти, и я рванулась прочь, ногтями впившись ему в глаза. Он выругался, отступил на шаг.
Он меня укусил. Боже мой, он укусил меня!
Зажав рукой рот, я побежала к двери.
— Я еще с тобой не закончил! — взревел вампир, и я бросилась по узкому коридору, влетела в гостиную, метнулась к двери на камбуз, к свободе, попыталась повернуть ручку — но правое запястье не работало после того, как он заставил меня выпустить пистолет. А на другой руке не слушались распухшие побагровевшие пальцы.
Всхлипывая, я пнула дверь ногой, лодыжку пронзила боль, но я еще раз нацелилась и ударила, заорав от боли, и на этот раз дверь треснула и поддалась.
Нечувствительные пальцы попытались ее открыть — и я взвизгнула, когда тяжелая рука отшвырнула меня от разбитой двери. Ударившись головой об стену, я упала, стараясь не терять сознание.
— Я еще не закончил, говорю! — рявкнул вампир, волоча меня обратно в спальню за волосы. Отбиваясь как бешеная, я попыталась ухватиться за дверь туалета, но вампир дернул меня так, что пальцы проскребли по ковру до ощущения ожога. Вампир не выпускал мои волосы до тех пор, пока не швырнул меня на кровать. Я стукнулась о постель и пролетела дальше, рухнула на пол с другой стороны, между кроватью и стеной. Посмотрела на Кистена — и вдруг паника отступила. Его не было. Пустой пол там, где он лежал.
