Ким Харрисон - Белая ведьма, черные чары
— Вызывай ОВ, — сказала я ему одними губами. Для ФВБ это слишком. Им никак не справиться.
Римус это увидел и с яростным ревом бросился на Джуниора.
Я выпрямилась, ведя стволом за Римусом, но мне все время что-нибудь его загораживало. Форд отодвинулся подальше, какая-то женщина ахнула и нырнула под стол.
Джуниор вытаращился на Римуса, выкрикнул латинское слово, подстегнутый страхом, и поставил круг. При попытке перепрыгнуть стойку Римус налетел на него с разбегу и свалился назад, на пол, бешено рыча. Из носа хлестала кровь. Пирс схватил его за руку, и Римус отмахнул его не глядя так, что тот отшатнулся на несколько шагов, но поймал равновесие, облизал большой палец и встал в боксерскую стойку. Малыш готов был принять смерть — второй раз.
— Сотри кровь с глаз твоих и встань так, чтобы я увез тебя по соленой реке, — сказал Пирс и состроил мне гримасу, чтобы я поторопилась. Дженкс тоже визжал мне в уши, чтобы стреляла, но было поздно — я не могла попасть в одного, не зацепив другого.
— Не убивай его, Римус, — спокойно сказала Миа. — Кажется, я знаю этого коротышку.
— Давай, Рейч! — воскликнул Дженкс, мечась из конца в конец кофейни. — Пока она к тебе не присосалась!
Ал хохотал так, что чуть не захлебнулся кофе. И еще аплодировал.
Скрипнул по полу стул — Миа встала. От нее и от Холли пошел запах холодного цемента и плесени. Я попятилась, ухватилась рукой за горло, будто ощутила там чьи-то холодные пальцы.
— Убить меня — это не остановит ФВБ, Миа.
Черт, самое время для флешбека сцены убийства Кистена.
Миа стояла по ту сторону стола от меня, прижимая к себе Холли. Девочка вопила. Пирс сзади меня ухнул, получив удар, треснула какая-то мебель.
— Ошибаешься, — сказала баньши. Она глядела на меня, не на драку за моей спиной. — Убить тебя — это остановит все. Римус, перестань валять дурака с этим мертвецом и подержи ведьму. Холли кушать хочет.
О господи, вот почему она до меня еще не дотронулась!
Глухой удар — и снова застонал Пирс. Я повернулась и увидела, что он привалился к стенке посреди обломков стола, а Римус, осклабясь, идет ко мне, расставив руки. Я отбросила в сторону стул, чтобы иметь место для маневра, скинула туфли. Обозлившись, взметнула ствол вверх и на самом выдохе спустила курок.
— Нет! — закричала Миа, но синяя пластиковая пулька ударила Римуса прямо в грудь. Зелье залило рубашку, плеснуло на шею — и он рухнул. Я отскочила в сторону, когда Римус грохнулся на стол, оттуда на пол. Кофе был повсюду. Слава тебе, Господи. Теперь, госпожа сука, с тобой разберемся.
Звякнула дверь — я повернулась.
— Черт побери! — вскричала я, увидев пронесшийся мимо окна силуэт Миа. Форд от нее не отставал. Какого черта он вздумал?
— Пирс? Дженкс?
Пирс поднимался, тряся головой после удара Римуса. Дженкс парил над ним, густо посыпая пыльцой порез у него на голове.
— Дженкс, оставайся здесь. Скажешь, чтобы принесли соленой воды. А я ее свалю.
— Рейч, постой!
Со мной идти ему нельзя было. Я ударила в дверь плечом, она распахнулась, и я вылетела на улицу в одних чулках и с пистолетом в руке. Слева послышался быстрый цокот каблуков. Я набрала воздуху в грудь и рванула через заснеженную парковку, миновала машины и выскочила на тротуар.
Холодный бетон морозил ноги, я припустила быстрее. Дыхание вырывалось паром, мышцы вошли в ритм, который я могла держать час. Платье с разрезами задралось, и я радовалась, что моя глупость — предпочесть моду удобству — не пошла дальше обуви.
Легкое движение в луче света от фонаря в квартале впереди сказало мне, куда они удирали. Господи, как они смогли так быстро от меня оторваться?
Заревел младенец. Судя по перепадам громкости, девочка была на руках бегущего. Мне ничего не оставалось, как пуститься вдогонку. На миг мелькнул силуэт Форда в свете фонаря, потом они миновали фонарь — и скрылись.
Я крепче сжала пистолет, сбавила темп, чтобы на них не налететь. Остановившись под фонарем, прислушалась. Во все стороны было темно — весь город праздновал Новый год, но здесь, на окраинах старой промзоны, было темно.
Послышался плач ребенка и лязг холодного металла. Я резко обернулась с колотящимся сердцем.
— Форд? — позвала я. Он не ответил, я пробежалась до конца улицы. Единртвенная логическая возможность — бетонная будка за сетчатой оградой. Хотя дверь в ограде закрыта, на снегу остался след, когда ее открывали. И следы ног на свежей пороше.
Я подошла еще медленнее, ноги уже болели от холода.
— Форд? — позвала я шепотом, потом вошла в огороженное пространство. Оно было не шире собачьего загончика. Наверное, распределительный шит линий электропередачи или телефонной сети.
Но внутри будки было пусто — я сама увидела, когда встала на цыпочки и заглянула в высокое окно. Пальцы рук уже тоже немели от холода. На снегу остались две цепочки следов.
Я облизала губы. Идти туда одной — настоящий идиотизм. Я оглянулась на кофейню. Ни ФВБ, ни ОВ.
А ждать я не могла.
— Дура, — сказала я и взялась уже снимать пальто, но задрожала всем телом и вместо того задрала платье, сняла с себя чулки и повесила на ограду — чтобы знали, что я здесь. — Дура ты, ведьма, — буркнула я про себя, толкая тяжелую металлическую дверь и входя внутрь.
Глава тридцатая
В нос ударил запах сырого камня, и я его узнала — так пахли сегодня Миа и Римус. Они здесь были сегодня. Я быстро пошла к стандартной стальной двери в задней стене пустого помещения. Косяк был выломан изнутри, что показалось мне очень нехорошим признаком. Отодвинув дверь, я увидела лестницу, уходящую вниз.
— Вниз, — бурчала я, подбирая платье. — Ну почему всегда вниз?
Спускаясь с пистолетом в руке, я ощупывала на ходу шероховатые бетонные стены. Горела голая лампочка, показывающая, что путь прям и ровен. Провода вдоль скошенного потолка, будто бы их здесь проложили после строительства здания. Шагала я бесшумно, потому что была босая, и ноги немели от старого, но не вытертого цемента. И пахло здесь плесенью и пылью.
Впереди слышались голоса — неясные, но гулкие. Тихо ахнула женщина, потом послышался крик Форда:
— Миа, это только я! Все хорошо! Я пытаюсь тебе помочь. Ты должна прийти с повинной, и я обещаю, что не дам забрать у тебя Холли!
— Мне не нужна твоя помощь, — прозвучал сдавленный голос Миа. — Не надо было мне желать любви. Как вы можете так жить? Он убит. Эта ведьма убила Римуса!
— Он не убит, Миа, — ответил Форд. — Это снотворные чары.
— Не убит? — переспросила она.
Переспросила шепотом, полным страдания. Я подумала, что Миа готова сломаться, и бесшумно спустилась по оставшимся ступеням. Свет лампочки на лестнице уступил бегающему лучу мощного фонарика. Замедлив шаг, я подобралась к выходу с лестницы и выглянула, держа в руках пистолет.
