Лиза Смит - Ярость
Елена, наконец, вспомнила, что может дышать.
— Не верь ему! — взорвался Стефан. — Ты не должна верить тому, что он говорит.
— Почему я должен лгать? — Дамон повернулся, открыто наслаждаясь тем, что Стефан потерял контроль над собой. — Я согласен с тем, что спокойно убил Таннера. Я пил его кровь, когда он испустил дух. Но я даже и не думал делать с тобой тоже самое, брат. Этого достаточно? Это не в моем стиле.
— Я верю тебе, — сказала Елена.
Ее мысли понеслись вперед. Она развернулась к Стефану.
— Разве ты не чувствуешь этого? Есть еще что-то в Феллс-Черче, что-то, что не может быть человеком, я думаю, и никогда им не было. Что-то, что преследовало меня, столкнуло мой автомобиль с моста. То, что заставило тех собак напасть на людей. Что-то очень сильное, злое…. — Ее голос затих, и девушка посмотрела на скамейку, на которой до этого лежала Бонни. — Это зло…, — повторила она тихо.
Внутри нее все похолодело, и она съежилась, чувствуя себя уязвимой и одинокой.
— Если ты ищешь зло, — сказал Стефан резко, — тебе не нужно ходить далеко.
— Не старайся казаться еще глупее, чем ты есть, — усмехнулся Дамон. — Я сказал тебе четыре дня назад, что это кто-то другой убил Елену. И я сказал, что найду того, кто это сделал и разберусь с ним. И я это сделаю. — Он вытянул руки и выпрямился. — А вы двое можете продолжать милую беседу, которую я прервал.
— Дамон, подожди. — Елена не смогла скрыть дрожь, которая охватила ее, когда он сказал об убийстве.
«Меня никто не убивал; ведь я все еще здесь», — подумала она взволнованно, чувствуя, как волна паники снова накрывает ее.
Но она подавила панику, чтобы поговорить с Дамоном.
— Не важно, что это такое, оно очень сильное, — сказала девушка. — Я почувствовала это, когда оно пришло за мной и заполнило все небо. Я не думаю, что у любого из нас есть шанс победить, если встретиться с этим один на один.
— И что ты предлагаешь?
— Что…? — У Елены не было времени, чтобы хорошенько все обдумать. Она просто следовала инстинктам и интуиции. И интуиция подсказала ей, что Дамон не должен идти один. — Так… я думаю, что мы должны держаться втроем. Я думаю, что у нас будет больше шансов найти и разобраться с этим вместе, чем по отдельности. И еще, мы должны остановить это прежде, чем оно снова сделает что-то подобное или убьет кого-нибудь.
— Замечательно, моя дорогая, но я действую всегда один, — сказал Дамон, быстро одарив ее ледяной улыбкой. — Ты думаешь, что Стефан — это твой выбор? Помнишь, мы согласились с любым твоим решением, когда ты была сбита с толку, и мы позаботились о тебе.
Елена удивленно уставилась на него. Конечно, это не было выбором, и в этом не было никакой романтики. Она носила кольцо, которое Стефан дал ей; она и Стефан принадлежали друг другу.
И тогда она вспомнила что-то еще. Это промелькнуло, как вспышка: она искала Дамона в лесу и чувствуя какое-то волнение и близость с ним. Как будто он понял огонь, который горел в ней так, как никто другой не мог понять. Как будто вместе они могли сделать что угодно — завоевать, или уничтожить целый мир; как будто они были выше всех.
«Я была не в себе, совсем запуталась», — подумала она, но эта небольшая вспышка в памяти никуда не уходила.
И она вспомнила кое-что еще: как Дамон вел себя тогда, как он заботился о ее безопасности, был добр к ней.
Стефан посмотрел на Елену, и выражение его лица изменилось с воинственного до горькой обиды и страха.
Часть ее требовала утешить его, обнять и сказать, что она принадлежала ему и только ему, и больше ничего не имело для нее значения; ни город, ни Дамон, ни все остальное.
Но девушка не сделала этого. Другая ее часть говорила, что город много для нее значил. Но эта часть ее ужасно запуталась. Настолько запуталась…
Елена чувствовала, что ее начала бить дрожь, и поняла, что не может остановиться.
«Эмоциональная перегрузка», — подумала она, и положила голову на руки.
Глава 6
— Она уже сделала выбор. Ты видел это своими глазами, когда прервал нас. Ты ведь уже сделала свой выбор, Елена? — Стефан произнес это, не утверждая, а скорее требуя, с нотками отчаянной храбрости в голосе.
— Я…, — Елена подняла глаза, — Стефан, я люблю тебя. Но неужели ты не понимаешь, если я сделаю выбор прямо сейчас, будет потеряно то, что связывает нас троих. Навсегда. Ты понимаешь это? — она увидела окаменевшее лицо Стефана и обратилась Дамону: — А ты?
— Я тоже так думаю, — Дамон одарил ее загадочной собственнической улыбкой. — Я говорил Стефану с самого начала, что он слишком эгоистичен, чтобы делить тебя со мной. Братья должны делиться всем, ты согласна?
— Я не это имела в виду.
— Да неужели? — Дамон снова улыбнулся.
— Нет, — вмешался Стефан, — я не понимаю, и не знаю, как ты можешь просить, чтобы я объединился с ним. Он зло, Елена. Он убивает для удовольствия; у него вообще нет совести. Ему плевать на Феллс-Черч; это говорил он сам. Он — монстр.
— Но сейчас он готов сотрудничать, больше чем ты, — произнесла девушка. Она дотронулась до руки Стефана, чтобы объяснить ему. — Стефан, ты нужен мне. А он нужен нам, попытайся это понять. — Когда он не ответил, Елена добавила, — Стефан, ты действительно хочешь навсегда остаться смертельным врагом своему брату?
— А ты думаешь, что он может хотеть чего-то другого?
Елена отпустила руку Стефана, глядя на причудливые узоры теней. Около минуты она молчала, и когда ответила, ее голос был очень спокоен.
— Он остановил меня, когда я хотела убить тебя, — произнесла она.
Девушка почувствовала, как вспыхнул, а затем медленно угас защитный гнев Стефана. Он постепенно сдался и наклонил голову.
— Это правда, — согласился он, — но как я должен назвать все то, что он сделал, если это не «зло»? Он вытворял такое, что я никогда бы себе не позволил.
«Мы должны поговорить, — подумала Елена, — терпеть не могу, когда он так себя ненавидит».
Но сейчас было ни то время и ни то место.
— Так ты согласен? — спросила она нерешительно. — Стефан, скажите мне, что ты решил.
— Сейчас я думаю, что ты все равно добьешься своего. Ты же всегда получаешь, что хочешь, не так ли?
Елена изучала его глаза, замечая, как расширены зрачки и только небольшое кольцо зеленого цвета опоясывало их. В них больше не было гнева, только усталость и горечь.
«Но я делаю это не только для себя, — думала она, неожиданно почувствовав себя уверенно. — Я докажу тебе это, Стефан; вот увидишь. Наконец-то я делаю что-то не только ради себя».
— Так ты согласен? — голос девушки звучал спокойно.
