Лиза Смит - Ярость
— Впусти меня, — повторила Елена. И нетерпеливо добавила, — если ты не хотела, чтобы я пришла, то зачем говорила о встрече со мной?
Она увидела, как плечи Мередит немного расслабились. Медленно, дрожащими пальцами Мередит открыла окно, и отошла назад.
— Теперь пригласи меня внутрь. Иначе я не смогу войти.
— Захо…, — голос Мередит сорвался, и она должна была повторить это снова. — Входи, — выговорила она, наконец. Когда Елена, вздрогнув, перенесла себя через подоконник и разогнула затекшие пальцы, Мередит добавила с большим удивлением, — Это должна быть ты. Больше никто не умеет так просить.
— Это я, — сказал Елена. Она прекратила разминать пальцы и посмотрела в глаза своей подруги. — Это действительно — я, Мередит.
Мередит кивнула и сглотнула. Елена хотела обнять подругу, которую любила больше всех. Но Мередит не была склонна обниматься, и сейчас она медленно двигалась назад, чтобы снова сесть на кровать.
— Садись, — предложила она неестественно спокойным голосом.
Елена выдвинула стул из-за стола и села точно так же, как сидела до этого Мередит: локти на коленях, голова опущена. Затем она посмотрела на подругу.
— Как ты узнала?
— Я…, — Мередит только уставилась на нее на мгновение, затем встряхнулась.
— Хорошо. Тебя, вернее, твое тело не нашли. Это было довольно странно. Затем произошли нападения на старика Викери, мистера Таннера и Стефана, и я все, что мне было известно о том парне, сложила воедино, но я не знала. Не могла сказать наверняка. До этого момента. — Она закончила почти шепотом.
— Это была правильная догадка, — ответила Елена.
Она пробовала вести себя как обычно, но что было нормальным в такой ситуации? Мередит боялась, как будто девушка в любой момент могла напасть на нее. Это заставило Елену почувствовать себя более одинокой, такого чувства одиночества она никогда в жизни не испытывала.
Внизу кто-то нажал на звонок. Елена услышала это, но не смогла сказать Мередит, чтобы она не открывала.
— Кто это может быть? — произнесла она. — Там кто-то у двери.
— Я попросила Бонни зайти в семь, если ей мама разрешит. Скорее всего, это она. Я пойду, посмотрю, — казалось, Мередит очень хочет как можно быстрее отсюда уйти.
— Подожди. Она знает?
— Нет…, ты же не думаешь, что я могу так просто взять и нарушить ее спокойствие.
Мередит неуверенно осмотрела комнату, и перевела взгляд на Елену, которая стояла возле кровати.
— Выключи в комнате свет. Он режет мне глаза, — попросила она спокойно.
Когда Мередит щелкнула выключателем, в спальне стало достаточно темно, и она могла спрятаться.
Ожидая Мередит, которая должна вернуться с Бонни, девушка стояла в углу, обхватив локти руками. Возможно, это была плохая идея впутать сюда Мередит и Бонни. Если невозмутимая Мередит еле смогла справиться с ситуацией, то что сделает Бонни?
Мередит дала понять, что они идут, постоянным бормотанием.
— Только не кричи; не кричи, — и она завела Бонни в комнату.
— Да что с тобой? Что ты делаешь? — с трудом выдохнула в ответ Бонни. — Отпусти меня. Ты знаешь, что мне пришлось сделать, чтобы мама разрешила выйти из дома сегодня вечером? Она хочет отвезти меня в больницу в Роаноке.
Мередит пинком закрыла дверь.
— Хорошо, — сказала она Бонни. — Сейчас ты увидишь кое-что, что будет… ну, это будет большим потрясением. Но ты не должна кричать, понимаешь? Я отпущу тебя, если ты пообещаешь молчать.
— Здесь слишком темно, чтобы можно было увидеть что-нибудь, и ты меня пугаешь. Что случилось с тобой, Мередит? Ну, хорошо, я обещаю, но не понимаю, о чем ты говоришь.
— Елена, — прошептала Мередит.
Елена восприняла это как приглашение и вышла вперед.
Реакция Бонни была не такой, как она ожидала. Она нахмурилась и наклонилась вперед, пытаясь разглядеть что-нибудь в потемках. Когда она увидела силуэт Елены, она задохнулась. А когда она узнала Елену, то кинулась ей на шею с криками радости.
— Я знала это! Я знала, что они были неправы! И Мередит, и Стефан думали, что ты утонула. Но я знала, что они были неправы! О, Елена, я скучала по тебе! Мы все так скучали.
— Тихо, Бонни! Будь тише! — быстро сказала Мередит. — Я ведь попросила тебя не кричать. Слушай, ты, дурочка, ты подумала о том, что если бы Елена действительно была в порядке, разве пришла бы она сюда посреди ночи одна, зная, что ее все ищут?
— Но она в порядке; взгляни на нее. Она стоит там. Ведь это ты же, Елена? — спросила Бонни, но Мередит ущипнула ее.
— Да, это я.
У Елены было странное чувство, будто она участвует в сюрреалистической комедии, написанной Кафкой, только она не знала сюжета. Она не знала, что говорить Бонни, которая выглядела такой восторженной.
— Это — я, но… со мной не все в порядке, — сказала она неловко, снова садясь.
Мередит подтолкнула Бонни, чтобы она села на кровать.
— И что с тобой такое, ради чего столько таинственности? Она здесь, но с ней не все в порядке… И как я должна это понимать?
Елена не знала, смеяться ей или плакать.
— Послушай, Бонни… о, я не знаю, как сказать это. Бонни, твоя бабушка — экстрасенс когда-нибудь говорила с тобой о вампирах?
Тишина упала, словно топор. Проходили минуты. Невозможно, но глаза Бонни становились все больше и больше; затем они скользнули к Мередит. Прошло еще несколько минут тишины, и затем Бонни начала двигаться к двери.
— М-м-м, послушайте, — сказала она мягко. — Это становится слишком странным. Я имею в виду, действительно, действительно, действительно….
Елена обдумывала свое дальнейшее поведение.
— Ты можешь взглянуть на мои зубы, — сказала она.
Она задрала верхнюю губу и потрогала резцы пальцем. Она чувствовала, что клыки автоматически удлинились и заострились, словно ленивый кот выпустил когти из лапы.
Мередит подошла, взглянула и затем быстро отошла подальше.
— Я беру тайм-аут, — сказала она, но в ее голосе не было удовольствия от остроумной шутки. — Бонни, взгляни, — произнесла она.
Радость и волнение покинули Бонни. Она выглядела, словно ее сейчас вырвет.
— Нет. Я не хочу.
— Тебе придется. Ты должна поверить в это, или мы никогда не сдвинемся с мертвой точки.
Мередит потащила, сопротивляющуюся и упиравшуюся, Бонни вперед.
— Открой глаза, ты олух. Ты ведь одна из тех, кто любит все сверхъестественное.
— Я передумала, — испуганно прошептала Бонни, собираясь заплакать. В ее голосе сквозили нотки истерики. — Оставь меня в покое, Мередит; я не хочу смотреть. — Она вырвалась.
— Тебе и не надо, — прошептала ошеломленная Елена. Уныние сковало ее, и глаза наполнились слезами. — Это было плохой идеей, Мередит. Я ухожу.
