Елена Миллер - Светлая полоска Тьмы
Я взял в руки крохотную чашечку мейсенского фарфора, но пить не стал:
— Энтаниель из Дома Зори, третий маг Пути. Хочешь пожурить меня за смерть прародителя?
Пригубив чай, она едва заметно качнула головой:
— Нет. Я пришла заключить с тобой взаимовыгодную сделку, а не сожалеть о свершившемся.
— Мирослава в курсе? — я отставил чашку в сторону.
— Ей лучше не знать. Мири слишком амбициозна и склонна принимать неправильные решения.
— Например, сговориться со Странником за твоей спиной?
— Да. Она хотела убедить Энтаниеля в своей незаменимости на посту главы Совета. Она считает меня ретроградкой, не желающей замечать упадка Древа. К счастью, наши склоки мало интересовали Отца.
— Ты собираешься устранить конкурентку моими руками?
— Звучит заманчиво, — она улыбнулась, но взгляд остался серьезным, — но дело в другом: Энтаниель оставил новое семя, а ты подобрал.
— И? — я сцепил пальцы в замок, да так, что костяшки побелели.
— Можешь оставить ее себе, — она снова сделал глоток чая, игнорируя мою невербальную угрозу. — Я не стану претендовать на дочь Странника.
— Ты добровольно отдашь мне ключ к возрождению могущества Древа? — я был удивлен. — Или есть другие, подобные ей, раз уж ты решила пожертвовать этой?
— Нет, эта единственная.
— Тогда почему ты хочешь от нее избавиться?
— Это дитя — яблоко раздора, а я не желаю новой войны, как и моя мать до меня.
— Похвально, но ты ведь знаешь, что я с ней сделаю.
— Это твое право. Просто не дай Мирославе использовать ее в своих целях. Она способно даже этот мир уничтожить ради своих амбиций.
— Мирослава будет брыкаться, она не из тех, кто отказывается от своих планов, даже под давлением.
— Тогда останови ее. Надеюсь, мы договорились?
— Можешь на меня рассчитывать.
— Приятно иметь с тобой дело, лорд Тарквин, — она величественно поднялась из кресла. В ней было столько изящества и спокойствия, я всегда восхищался видящими ее рода. Попрощавшись, я проводил ее до дверей.
Итак, карт-бланш на устранение интриганки Мирославы был получен. Теперь ход за дражайшей тещей, пусть только даст мне повод…
↑
Глава 13. Топографический талант
— Я обладаю особым чувством направления, — начала я свою исповедь Стрельцову. — Всегда знаю, где нахожусь. Могу найти кратчайшую дорогу к месту, куда направляюсь, и неважно, была я там ранее или нет.
— Значит, топографический талант, — дал он определение моему дарованию. — Это еще как-то проявляется, кроме чувства направления?
— Если покажете фотографию какой-нибудь местности — укажу на карте, где это находится.
— Очень интересно. А людей по фотографии искать умеете?
— Если человек мне позвонит, то смогу сказать, где он.
— Похоже, у вас в голове встроенный навигатор. Вам нужно было стать картографом.
— Слишком просто. Для меня география — путь наименьшего сопротивления, а мне хотелось чего-то нового, интересного, не связанного с моими способностями.
— И вы стали программистом?
— Системным администратором.
— Но вам эта работа не по душе?
— Почему вы так решили?
— Вас уволили.
— Ах, это. Видите ли, мой бывший шеф — отличный парень, но терпеть систематические прогулы кому угодно надоест. Он и так почти два года платил мне зарплату даром.
— Это связано со смертью вашей матери? — в его взгляде появилось сочувствие.
— Вам и это известно?
— Пока вы были в коме, я немало выяснил о вас, Алиса Сергеевна.
— Нашли что-то интересное? — я напряглась.
— Не особо. Ваша жизнь не так уж и отличается от других, кроме последних событий, конечно.
— Вы не в курсе, зачем этому Тарквинову мой талант? — я решила увести наш разговор подальше от скользкой темы моего прошлого. Были грешки у меня за душой, был и скелет в шкафу.
— У меня есть предположения, но боюсь, вы не поверите.
— Рискните.
— Может, вы нужны ему для поиска кладов.
— Шутите? Причем здесь кладоискательство?
— Это всего лишь предположение, — он развел руками.
— Другие версии есть?
— Они покажутся вам еще более невероятными.
— А как насчет доведения до самоубийства? Вы считаете, за этим стоит Тарквинов?
— Либо он, либо его конкуренты.
— Так он не один такой?
— О, да.
— И зачем ему, или им, делать это со мной?
— Вы, наверное, слышали или читали, что у некоторых людей, переживших клиническую смерть, проявляются особые способности?
— Конечно, но такие случаи — большая редкость, и предсказать их невозможно. Вы всерьез полагаете, что они собирались таким способом раскрыть у меня сверхъестественные способности?
— Почему нет? Вы ведь уже обладаете даром, а пройдя через смерть, могли бы усилить его или развить в нечто качественно новое.
— Например?
— На это вы мне должны ответить, Алиса Сергеевна, — он пронзил меня взглядом. — После комы у вас проявлялись какие-либо новые способности?
— Нет, — соврала я, не моргнув и глазом.
↑
Глава 14. Ложная цель
В четыре утра Альбина вызвала скорую к проходной общежития, у Надежды Беловой начались схватки. Неотложка приехала минут через двадцать, и роженицу повезли в 14-ю городскую больницу. Пока Надежду терзали в приемном отделении, я поднялся в роддом.
Дежурным гинекологом был Сергей Николаевич Спицин, грузный мужчина под пятьдесят с красным лицом и большой лысиной. После дежурства он еще оставался на дневную смену, что было мне только на руку, не придется по нескольку раз менять облик, если Надежда не разродится до пересменки. Я втолкнул Спицина в пустующую палату для рожениц со связями и усыпил. Попробовав его кровь, я принял его облик, переоделся в его одежду и покинул палату. На двери оставил отводящее глаза заклятие, чтобы его никто не потревожил. Пусть доктор выспится после ночной смены, а я пока поработаю гинекологом вместо него.
Надежду я нашел в предродовой, она лежала на кушетке и глухо стонала, переживая очередную схватку.
— Как она? — спросил я акушерку, измерявшую ей пульс.
— Матка уже начала раскрываться, но воды пока не отошли.
— Будем пробивать пузырь. Принеси все необходимое.
Когда она вышла, схватка у Надежды закончилась.
— Со мной что-то не так, Сергей Николаевич? — она тяжело дышала.
