Единственное желание. Книга 1 (СИ) - Черпинская Надежда

– Снимай рубаху! О, Дух-Создатель! Наир, они хотели снять с тебя кожу?

Настя осторожно повернулась на бок, чтобы разглядеть говоривших. Рука, раненная «ведьмой», отозвалась дикой болью. Приглушённый стон вырвался непроизвольно. Она тут же закрыла глаза и притворилась спящей.

Тихо звякнули колокольчики, и Настя почувствовала на себе пристальный взгляд.

– Что это? – спросил мужчина.

– Ничего. Это она во сне. Ей сейчас нужно отдыхать и набираться сил.

– Да, ей досталось. Ай, щиплет!

– Терпи! Это для твоего же блага, – строго сказала незнакомка. – Это плата за твоё безрассудство!

Настя снова приоткрыла глаза, чуть-чуть, осторожно прищурившись, но никто за ней не наблюдал.

Взгляд скользнул по комнате. В центре – очаг, рядом большой камень, заменявший стол. На нём глиняные мисочки, деревянные плошечки, костяные ножи, пучки трав и прочие принадлежности, подходящие для лаборатории какого-нибудь алхимика или избушки Бабы-Яги.

Два кряжистых пня, обитых каким-то мехом. Видимо, они исполняли роль табуретов, потому что на одном из них сидел спиной к Насте мужчина или, скорее, молодой парень. Очевидно, высокий и хорошо сложенный, но несколько худощавый. Светлые волосы до плеч с приятным золотистым отливом.

Он был раздет до пояса, и на светлой коже ярко горели набухшие бордовые рубцы. Полосы расчертили всю его спину и даже «лизнули» плечи, словно об него точила когти гигантская кошка.

«Это не кошка, это плеть!» – вспомнила Настя.

Похоже, что это был тот самый «Светлый», с которым её столкнула судьба на лесном тракте этой ночью, и, очевидно, те два удара, что наблюдала Настя, были не единственными.

Рядом с незнакомцем, тоже спиной к Насте, застыла высокая молодая девушка. Стройная, грациозная, облачённая в белоснежное платье. Она стояла вполоборота к Рыжей, и Анастасия не могла рассмотреть её лицо, но почему-то не сомневалась, что та очень красива.

Сияющее белизной платье облегало совершенную фигуру. Распущенные прямые волосы золотым водопадом стекали по спине. Изящные руки порхали над юношей: в левой девушка держала какую-то плошку, правой она смазывала его спину белёсой массой из той самой миски.

Девушка была похожа на ангела. Такая сияющая, бело-золотистая, яркая, светлая, как солнечный свет.

На щиколотках у неё были надеты тонкие браслетики, увешанные маленькими серебряными бубенцами. Вот поэтому при каждом её шаге комната наполнялась мелодичным кристально-чистым звоном. В этих босых, изящных ножках, украшенных серебром колокольчиков, было что-то особенное, естественное, как сама жизнь, первобытно-истинное, что ещё больше делало её похожей на ангела.

– Старший и так зол на тебя, – снова сказал этот «ангел», – а ты ещё привёз чужую.

– А я должен был оставить её там, у разбойников Герсвальда? Ей была нужна помощь. К тому же, она помогла мне, – сказал юноша и зашипел – видимо, целебная мазь жглась. – Она перерезала верёвки, отдала мне свой нож… Она освободила меня. Иначе меня мог бы убить любой, как только они напоролись на засаду.

– Что ты вообще там делал, Наир? Как угодил к работорговцам? – спросила златовласая красавица, не отрываясь от лечения его ран.

– Мы заметили их неподалёку от развалин Фрисавеля и решили, что справимся. Всего-то три обоза и пяток рыцарей, зато почти десяток пленных. Но пока мы бились, к ним подоспела подмога. Перевес сил оказался в пользу герсвальдцев, пришлось отступать. Они схватили Атарея, я хотел помочь – отбил его, но попался сам…

– Атарей – не воин, а мальчишка! Я попрошу Старшего больше не отпускать его в дозоры, – спокойно заметила «белая» девушка.

– Он бился очень хорошо… и отважно, – попытался вступиться «Светлый». – Но северяне нам попались – ну, настоящие головорезы! Ой, щиплет, Миланейя!

– Терпи!

– Я сбежал, у самых развалин, ночью, – продолжал Наир. – И в руинах наткнулся на эту девушку – Дэини. Она испугалась, вскрикнула, нас услышали и схватили обоих. Потом я понял, что наши уже близко. Они крались по лесу, готовились напасть. Рыжая меня освободила, и тут как раз налетели наши. Началась бойня. Я раздобыл коня и бросился в лес. И её забрал с собой. Вот и всё.

– Тебя могли убить! Ты ведёшь себя как дитя, – Миланейя отставила плошку с мазью и взяла какую-то другую с зелёным порошком, принялась втирать его в красные рубцы на спине парня. – Старший слишком много тебе позволяет! Отлавливать работорговцев Севера – это дело короля Кенвила и его людей, а не твоё. И эта девушка… Надо было отвезти её куда-нибудь в ближайшее селение – в Бактин, к примеру! С твоих слов выходит, что это из-за неё ты попал к герсвальдцам второй раз.

– Это она попала к ним из-за меня! – возразил Наир. – Как она, кстати?

– Да всё с ней будет хорошо. Раны заживут, и довольно быстро, – ответила блондинка.

– Благодарю тебя, Миланейя – ты спасла ей жизнь! – серьёзно сказал юноша.

– Жизнь? Нет! Возможно, я спасла ей руку, но не более. Если уж кто и спас ей жизнь, так это ты, братец! И теперь ты отвечаешь за неё, хочешь ты того или нет. В том числе и перед Старшим.

– Я отвечу, – спокойно пообещал Наир. – И отцу всё объясню. Не беспокойся! О, раз уж речь зашла о спасённых жизнях… Что там Эливерт? Пока не появлялся?

– Нет, но я уверена, скоро он вернётся. Не одевайся, пусть высохнет! – велела Миланейя, закончив своё лечение.

Настя поспешно закрыла глаза, но продолжала вслушиваться в каждое слово незнакомцев.

– Значит, не о чем беспокоиться, ведь так? – уточнил Наир.

– Я и не беспокоюсь, – вздохнула Миланейя.

– Ага, то-то и видно! На тебе лица нет!

– Глупый, я за тебя волновалась! Не спала всю ночь, ждала, когда вернёшься! – Насте показалось, что Миланейя улыбнулась умилённо. – А Эливерт? Что за него бояться? Он как речной угорь – всегда лазейку найдёт, ускользнёт от любой беды.

– Да, тут с тобой не поспоришь! – согласился Наир.

За окном раздалось громкое хриплое карканье.

– Что это? – насторожился Наир. – Ты посылала ворона? Ворона к Эливерту?

– Да. К нему.

– Значит, «как угорь – всегда лазейку найдёт»? – насмешливо спросил юноша.

– Так и есть, – улыбнулась Миланейя. – Просто мне надо было убедиться, что он уже нашёл эту лазейку…

– Ты слишком близко к сердцу его принимаешь, Миланейя, – недовольно сказал Наир.

Серебристые колокольчики вздрогнули и вновь смолкли: Настя решила, что Златовласка остановилась на пороге.

– Это моя судьба, – спокойно сказала она. – Я отвечаю за его жизнь. Скоро ты тоже поймёшь, что такое эта связь, что такое настоящая ответственность.

– Но ты могла бы оберегать его жизнь иначе, – возразил Наир. – Просто вели Эливерту прекратить свои вылазки и не покидать тебя, не покидать леса!

На несколько мгновений в доме повисла абсолютная тишина, нарушаемая лишь карканьем, долетавшем с улицы.

– Ты прав, – наконец сказала Миланейя. – Так было бы проще и спокойнее. Я могла бы и ворона своего посадить в клетку…Но он слишком любит небо. Как же я могу его лишить этого дара Небес? Нет, Наир, это будет уже не мой ворон. Я не хочу ему такой судьбы. Прости, Наир – он ждёт! Я должна знать, что он видел…

– Ступай, ступай, – тихо молвил Наир. – Уверен, он уже в пути… твой ворон…

Тихо звякнули браслеты на босых ножках, и комната погрузилась в тишину.

***

– Можешь больше не притворяться! – голос Наира раздался совсем рядом. – Я знаю, что ты уже давно не спишь.

Настя помедлила ещё секунду и, наконец, решившись, открыла глаза.

Наир стоял рядом, скрестив руки на груди, уже облачённый в свободную светло-зелёную рубаху, изукрашенную по вороту и манжетам вышивкой с растительным орнаментом.

Он улыбался. И улыбка у него была потрясающе милая.

Впрочем, как и всё остальное!

Удивительно красивое, гармоничное лицо, правильное до совершенства. Настя не припоминала таких красивых мужчин даже среди звёзд кино и шоу-бизнеса.

Первое, что привлекало внимание – это глаза. Огромные, яркие, зелёные, как первая листва. Они лучились удивительным светом, словно сама весна придала его взгляду столь красочный удивительный оттенок. А длинным ресницам позавидовала бы любая девушка.