Алина Борисова - За синими горами (СИ)
Бал, на котором меня нет. Среди нарядных и радостных вампиров, млеющих в атмосфере всеобщей любви и желания. И их еды, в изобилии представленной в обеденных залах первого яруса. И даже среди людей, «удостоенных высочайшей чести» быть прекрасным десертом на этом празднике жизни и специально привезенных ради этого из-за Бездны. О, да, на своем последнем Балу светлейший авэнэ был воистину щедр. Его прощание с роскошью вампирского мира было без всякого преувеличения роскошным.
— Это процветание моего народа, — объяснил он мне. — Символ всего, чего мы достигли за прошедшие триста пятьдесят лет. Не без моего участия. Не без моего руководства… Я понимаю, ты видишь иначе, — он чуть вздохнул. — Но позволь мне в этот последний праздник быть собой. Позволь мне гордиться. Попробуй представить: триста пятьдесят лет назад мы были беглецы, потерявшие все — свой мир, своих близких, саму свою сущность. Мы пришли в этот мир никем. Мутантами, неспособными осознать и принять собственные потребности. И потому едва способные прокормиться. Едва способные выжить… Но мы выжили. Мы осознали себя и отвоевали себе место в этом мире. Страшный голод, мучивший нас первое столетие из-за неумения рационально тратить ресурсы, мы превратили в изобилие, человеческий ужас при нашем появлении — в обожание и богопочитание. Мы создали мир, где хищник и его жертва сосуществуют в гармонии. Мир, в котором у моего народа есть будущее. В котором я уверен и за которое спокоен.
— Я понимаю, Анхен. Я понимаю, и могу только порадоваться за вас… Могла бы, если бы ваше процветание не было построено на нашей крови и наших жизнях… Я пыталась не думать об этом. Пыталась забыть обо всем, но…
— И именно поэтому мы уезжаем, — кивает Анхен. — Мой мир так и не стал твоим. И именно поэтому я не зову тебя на этот Бал. Слишком велика вероятность, что для тебя он закончится очередным нервным срывом, а мне бы хотелось просто насладиться этой ночью. Без проблем, без боли, без бед и разочарований…
Я не возражала. Напротив, я скорее опасалась, что он попросит меня присутствовать. Но его попытки вписать меня в вампирское общество закончились на той гостевой кровати. И потому он ушел один встречать своих гостей, а я ушла туда, где никто из его гостей меня не найдет. В его вечноцветущий сад и еще чуть дальше.
Дошла до края той из платформ, с которой открывался самый лучший вид на Город. Чуть постояла, любуясь расцвеченными огнями башнями. Вспомнила, как смотрела на этот город впервые. С той стороны Бездны, с Горы Вампиров, полная фантазий и ожиданий чуда. Вспомнился восторженный старичок-экскурсовод, подбивавший нас встать на самый край. «Верите ли вы, что их заботливые руки подхватят вас, не дадут разбиться? Верите ли вы им больше, чем самим себе?..» Я верила. Пусть не всем, но одному конкретному. И потому, глядя на город далеко внизу, спокойно шагнула за край платформы.
Меня поймала вампирская пленка, окутавшая сад со всех сторон. Мягко спружинила подо мной, гася силу удара, и вновь замерла в неподвижности. Невидимая, почти неощутимая, но все же достаточно прочная, чтоб удержать одну человеческую деву меж небом и землей, почти в воздухе, почти в невесомости…
Я ушла под платформу, вглубь, стремясь оказаться под корнями растущих на этой платформе деревьев. Даже став вампирами, Древние не разучились воспринимать растения частью собственной природы. И энергия жизни, излучаемая деревьями, чей возраст в разы превышает мой, мой слабый аромат перебьет…
Можно было, конечно, просто закрыться в собственной комнате. Но ее окна выходят в сад, звукоизоляции там особой нет… Ощущать праздник бурлящим вокруг себя не хотелось.
Хотелось быть одной, совсем. Любоваться бешено кружащими снежными хлопьями, городом в праздничных огнях, спешащими на праздник яркими вампирскими машинами. И, в общем, тоже прощаться. Еще один этап жизни пройден. Еще раз — совсем не так, как хотелось. А там, впереди, за гранью известного мне мира…
Так и уснула там. Под завывание вьюги и едва доносящиеся звуки праздничной музыки. И даже мигающие разноцветные огни, которыми платформы сада были украшены снизу, чтобы нарядно выглядеть при взгляде из города, мой сон не тревожили.
Его потревожило чужое присутствие. Рядом со мною сидел вампир. Не Анхен. «Владыка!» — подумала в ужасе, резко вскакивая, не успев толком проснуться. Видимо потому, что с ним единственным встречи сегодня было не избежать. Анхен предупредил, что на Балу повелитель всех вампиров непременно будет, и представить меня ему потребует. Человечка с необычной кровью, которой так увлекся его племянник, интерес Владыки вызывала давно. И, хотя этот интерес был не слишком-то доброжелательным, если я хочу повидаться напоследок с родными, предстать перед Владыкой надо… Я только надеялась, что это случится в присутствии Анхена и более официально.
— Прости, что напугал, — а голос знакомый. Спокойный, доброжелательный… В мигающем свете огней, наконец, вижу лицо. Не Владыка.
— Светлейший Риниеритин? — обессиленно присаживаюсь рядом. Ужас схлынул, осталось лишь удивление. — Что вы здесь делаете?
— Анхенаридит просил присмотреть за тобой, пока его нет. А я, похоже, выполнил его просьбу слишком буквально. Не хотел тебя тревожить, просто удивился, обнаружив в столь странном месте.
— Анхенаридит… Как нет, а где?.. Разве Бал уже кончился?
— Бал в разгаре. А авэнэ срочно вызвал к себе Владыка.
— Но почему?.. — видимо, со сна, я никак не могла понять, что происходит. — Владыка же сам должен был приехать на Бал. Анхен его ждал… И потом, у него же гости, это ведь официальное мероприятие…
— Должно быть, произошло что-то более важное, чем ежегодный праздник, — бывший куратор медицинского института лишь пожимает плечами. — Что именно — я не знаю.
— А как вы меня нашли? Анхенаридит всегда говорил, что под деревьями меня ни один вампир не почует.
— Деревья почуют, — Риниеритин лукаво улыбается. — И шепнут… одному вампиру.
— Вам? — смотрю на него с изумлением. — Так вы доридэ? «Говорящий с деревьями»? Я читала… Только я думала, они все погибли, когда были уничтожены священные рощи…
— Не все. Но многие, тут ты не слишком сильно ошиблась… А ты, значит, читала про священные рощи? И даже знаешь, что там росло?
— Деревья души, — киваю я. — У них был очень светлый ствол — не белый, как у наших берез, а светло-бежевый, почти телесный, и голубые листья. В вашем мире они были единственные деревья с голубыми листьями. Все остальные были как и у нас, зеленые.
— Не думал, что в библиотеке авэнэ есть книги об этом.
