Вера Окишева - Заветное желание
В душе у меня все взбунтовалось. Конечно, сбудется! Мне же осталось сделать последний шаг: отдать ему свою жизнь.
Мое желание уже сбылось от и до, кроме одного последнего слова. Спасибо бабушке, которая всегда наставляла меня и приговаривала, что желания исполняются так, как ты их загадала, слово в слово, только результат может быть не тот, каким тебе представлялся.
— Аулерия, посмотри на меня, — попросил Минас.
Я подняла на него свой взгляд, сразу же пожалев об этом. Лучше бы я этого не делала, так как в глазах любимого плескалась боль, которая не могла не задевать меня. Всем своим видом Минас просил не оставлять его, не отворачиваться.
— Я не понимаю, — только и сумела прошептать, с силой зажмурившись. Это просто нечестно с его стороны, так страдальчески смотреть на меня. — Зачем все это, зачем?
— Аулерия, я люблю тебя. Помнишь, как мы хотели быть вместе, навсегда?
Кивнула, горько всхлипнув.
— Смотри, звездочка, это тебе, — Минас, сидя на подоконнике, перелезал ко мне в спальню. Делал он это очень неуклюже из-за сжатого в руке букета полевых цветов. — Доброе утро, соня!
— Доброе, — радостно отозвалась я и, вскочив с кровати, бросилась к брюнету, который уже стоял возле окна.
— Вот, держи. Еще с росой, как ты любишь, — прошептал Минас, заключая меня в объятия.
Я прижала цветы к себе, не устояв, зарылась в них носом. Аромат был просто потрясающим, словно я сама сейчас стояла посреди ромашкового поля. Не хватало только пения птиц и дуновения ветерка.
— Спасибо, ты как всегда превзошел мои ожидания, — лучась от счастья, я не знала, как выразить свою признательность, поэтому, пристав на носочки, быстро поцеловала его в щеку и, освободившись от объятий, пошла на поиски вазы, чтобы поставить цветы в воду.
Только никак не могла вспомнить, откуда начать поиски. Мне ведь никто цветы никогда не дарил. И как Минас догадался, что ромашки мои любимые? Как же это все загадочно и романтично.
Озираясь по сторонам, пыталась вспомнить, где же может быть ваза. За спиной Минас тихо посмеивался, но я не хотела признаваться в своей проблеме. Я понимала, что смотрюсь забавно, стоя посреди комнаты с букетом в руках и потерянно озираясь по сторонам.
— Звездочка, ты как всегда неподражаема. Что потеряла-то? Вазу?
Обернулась к нему и замерла от удивления, он стоял около стола, на котором красовалась ваза, только не моя. Эта была настоящим произведением искусства.
— Я думаю, мой букет потеряется в этой красоте, — поделилась своими сомнениями.
— Как скажешь, — и ваза полетела в окно, а на ее место Минас, словно настоящий фокусник, поставил, достав из-за спины вазу попроще из темно-синего стекла.
— А та разбилась? — расстроенно уточнила у Минаса.
— Звездочка, ну ты определись, какую хочешь эту или ту.
— Мне обе нравятся. Жаль, если та разбилась, — не понимая веселья любимого, обиженно сказала ему.
Подойдя к столу, поставила букет в вазу, шепча заклинание создания воды. Расправила красиво цветы, чтобы букет казался еще пышнее, и незаметно для себя оказалась в ловушке Минаса. Его сильные красивые руки опирались о стол с двух сторон от меня. Почувствовала, как он прижался ко мне, положив подбородок мне на плечо.
— Тебе понравился подарок? — теплое дыхание защекотало ухо.
Рассмеявшись, попыталась уклониться от приятной щекотки, но мужские руки тут же обхватили меня за талию, никак не отпуская.
— Не шевелись, — попросил Минас, вжимая меня в себя. Это было так восхитительно, что от блаженства прикрыла глаза, тая от такой близости с Минасом.
— Как же я не хочу с тобой расставаться. Вечность, как бы мне хотелось выиграть для нас целую вечность, моя любовь. Только ты и я. Давай сбежим на край вселенной ото всех, чтобы никто не нашел? И будем наслаждаться нашей любовью.
— Тебе что-то угрожает? — испугавшись за любимого, спросила у него, одновременно поворачиваясь в его руках.
— Все хорошо, — я слышала печаль и безысходность в его голосе, но не понимала причины.
Спросить, что с ним, я не успела, так как двери распахнулись и в комнату ввалились остальные ребята. Артемид с ходу стал возмущаться:
— Аулерия, ну сколько можно тебя ждать? Скоро занятия, а ты даже не одета!
Испуганно ойкнув, я попыталась укрыться от глаз веселящихся парней. Минас, конечно, меня закрыл, но все равно было стыдно. Одно дело, когда меня видит в таком виде любимый, а другое, когда все остальные.
— Кто вас пустил в женскую общагу? — возмутилась, недовольно глядя из-за спины Минаса на Артемида.
— Ну, это же я! — самодовольно улыбнулся староста класса, весело подмигивая.
— Выйдите, мы сейчас спустимся, — строго бросил Минас парням.
— Эй, голубки, только недолго, — весело крикнул Арадиэль, уводя остальных за собой.
Последним выходил Артемид, его взгляд остановился на цветах. Усмехнувшись, он обратился к Минасу:
— Так это ты, темный, первогодок заставил на заре цветы рвать, солгав, будто это очередное вступительное испытание в клуб?
Удивленно вскинула голову и успела заметить искорки веселья в глазах любимого. Стукнула его по груди, но Минас прижал меня к себе крепче, чтобы я не буянила.
— И кстати, это не из твоего окна, Аулерия, вазы вылетают? Ректору чуть на голову не упала. Так что, готовься, — многообещающе закончил Артемид и прикрыл за собой дверь.
— Минас, — ужаснулась я предстоящему выговору.
— Аулерия, я возьму вину на себя. Тебе ничего не угрожает, успокойся любимая. Не надо портить такое прекрасное утро, — опять очень тоскливо произнес Минас, все никак не желая расцеплять свои руки.
Я поверила и уткнулась лицом в его рубашку, вдыхая такой непередаваемый мужской аромат.
Очень непривычно было видеть Минаса чем-то опечаленным, это не могло не беспокоить меня, заставляя задуматься о причинах его настроения.
— Я уверена, что ты сможешь выиграть для нас вечность. Я верю, что все у тебя получится, — попыталась приободрить любимого, но вместо этого он лишь еще сильнее сжал меня в объятиях.
— Если бы я только мог, — чуть слышно прошептал Минас. — Ты бы хотела прожить со мной вечность? Ведь это так долго.
Удивилась глупости вопроса.
— Конечно, я мечтаю прожить с тобой вечность. Я же люблю тебя, — с жаром ответила ему, пытаясь достучаться до него, желая стереть привкус безысходности, который оставался после каждого слова Минаса.
— Я тоже, только иногда любовь умирает быстрее, чем заканчивается жизнь, — не унимался любимый, обижая меня своим недоверием.
— Моя любовь не умрет никогда! — уверенно произнесла, твердо глядя в его красивые и такие печальные глаза.
