Анна Тарасова - Нить судьбы
Марк с легкой улыбкой посмотрел на Лину.
— Я же говорил, что знаю, чем им ответить!
Лина недоверчиво покачала головой:
— Когда я, наконец, привыкну к тому, что ты тот еще интриган? — она ехидно приподняла бровь и усмехнулась.
Девушка обратила внимание, что в скандале вокруг дневника Ясмин не приняли участие только трое: Александрос, его жена и Виктор. Они склонились друг к другу и что-то между собой обсуждали. Клавдия пару раз посмотрела поверх голов мужчин на книгу, до сих пор лежавшую на столе, затем перевела взгляд на Лину с Марком, пристально следя за их тихим разговором между собой и отмечая, как они друг к другу относятся. В итоге, о чем-то договорившись, они сели как обычно, приняв безразличный вид. Вампирка начала вносить в свой ноутбук под диктовку Александроса новые данные, видимо, только что обсужденные.
Как председатель Конклава, он восстановил тишину:
— Тишина в зале! Я требую тишину!
Высшие начали потихоньку успокаиваться.
— Приступаем к голосованию, уважаемые господа!
Вампиры уткнулись в свои ноутбуки, каждый поставил галочку напротив выбранного им решения.
Александрос удовлетворенно кивнул понтифику.
— Совет принял решение.
Марк склонил голову, показывая, что слушает очень внимательно. Сжал с силой пальцы девушки, это единственное показывало, как он нервничал. Но почувствовала это только Лина и ободряюще коснулась его плеча своим плечом.
— Мы приняли решение, что Алина Ветрова, как и до этого момента, будет находиться под вашей опекой, уважаемый понтифик. Она остается вашим гемофагом.
Марк едва заметно выдохнул, создалось впечатление, что решения по этому вопросу он боялся больше всего.
— Далее, мы прекращаем официальную Охоту, объявленную вами на Гюнтера Рейнхарта. Он сумел доказать, что ваш инициал был поставлен на его обещанное имущество, хоть он и не смог сохранить его своим. Господин понтифик приговаривается к штрафу Рейнхарту за незаконное присвоение чужого имущества, но учитывая ваше обвинение в его сторону и то, что Рейнхарт не отрицал совершенного, штраф считается автоматически выплаченным.
Тут уже нахмурилась Лина. Фактически Совет высших объявил, что Гюнтер невиновен и сделанное им преступлением не является.
Но Александрос еще не закончил:
— Но если господин понтифик согласен разрешить возникшие к Рейнхарту претензии в частном порядке, то Совет будет считать это внутренним делом двух вампиров и не будет настаивать на преследовании выжившего.
То есть, неофициально понтифику дают добро на преследование Гюнтера. Что ж, Марк это примет с благодарностью!
— Также, книга, переданная вами Совету, будет находиться пока на попечении европейского лидера.
Александрос оставлял дневник Ясмин у себя. Турок начал снова возмущаться, уже вполголоса, но никто больше не обращал на него внимания. Вампиры сосредоточились теперь на мысли, как подлизаться к лидеру европейцев, чтобы заполучить документ во временное пользование. Или хотя бы снять копию. А некоторые, чуть поразмыслив, начали поворачиваться в сторону Марка. Их расчет был верен. Высший не настолько глуп, чтобы отдать оригинал, не сняв с него копии.
Александрос повернулся к Гюнтеру.
— Мы склонны считать, что вы узнали о ткущей сравнительно недавно и не были твердо уверены в ее таланте, чем и объясняется столь долгое молчание, хотя знаете эту женщину давно. Совет не может отдать вам Ветрову обратно, так как вы не являетесь высшим, а это обязательное условие для покровительства ткущему.
Гюнтер возмущенно вскинул голову.
— Но она по праву…
— Также Совет официально заявляет, — не дал ему договорить председатель, — что вы не являетесь больше объектом Охоты, объявленной верховным понтификом. Вы можете уйти в любой момент и в любом направлении. Совет принял решение!
Гюнтер склонился перед высшим в поклоне, затем язвительно обратился к Марку:
— Не надейся, что Лина долго будет с тобой, я все равно ее заберу!
Девушка впервые за все заседание обратила взгляд на бывшего друга.
— Гюнтер, а сейчас я скажу. За то, что ты со мной сделал я искренне и всей душой ненавижу тебя. И перед всеми присутствующими я клянусь, что сделаю все возможное, чтобы возместить тебе по заслугам!
…Дитрих потерял машину на МКАДе. Он строго придерживался расстояния в два-три автомобиля между ним и похитителями Милы, но вечерняя пробка на окружной заставила его надолго затормозить. Более мелкая машина, удачно лавирующая между другими автомобилями быстро скрылась с его глаз в направлении пригорода.
34 Глава
Бригадир проводил последний инструктаж.
Мероприятие, как его называл Глеб Александрович, назначено на завтра и от точности выполнения задания зависит общий исход войны.
Этот инструктаж можно было бы посчитать лишним, все итак прекрасно знали, что делать, но Михаил обязан был убедиться, что все идет как запланировано. Он в который раз повторил, что от каждого требуется сосредоточенность, идеальное исполнение и строгая подчиненность приказам.
Мужчина обратил особое внимание на новую магичку, которую ему прислал Глеб взамен погибшей Анастасии. Молодая адептка двадцати трех лет, чем-то неуловимо похожая на его погибшую невесту, которую бригадир сам своими же руками застрелил у «Странного места». Несмотря на свой юный возраст, магичка была опытной, на ее счету три проведенных теракта, из них самый первый, самый масштабный — подрыв жилого дома в Марьино. Как она не похожа на мрачную, цинично-язвительную Анастасию. Та была подчас слишком своевольной и совершенно не подчинялась более молодому, чем она сама, руководителю бригады. Ее смерть бригадира не обрадовала, но он и не особо сожалел о ней. Какую бы рекомендацию той не давал Глеб Александрович, Михаил был убежден, что женщина подвела бы всех.
Когда он уже заканчивал инструктаж, в кабинет вальяжной походкой вошел невысокий мужчина лет тридцати пяти. Наглые карие глаза, взлохмаченная шевелюра кудрей, циничная ухмылочка.
Лазарь бесцеремонно оглядел присутствующих, пошло улыбнулся молоденькой магичке и, подойдя к Михаилу, протянул тому руку для приветствия.
— Видимо, завтра мне надо будет подъехать на Волхонку? Ты мне тут расскажи, что к чему.
Глаза адепта радостно зажглись.
Все-таки Глава прислал ткущего для подстраховки!
…Из Рима они вернулись почти под утро. Лина сразу же улеглась в постель, а понтифик еще долго стоял у окна в спальне, о чем-то своем размышляя.
Лина пару раз перевернулась с боку на бок, но без ощущения любимого мужчины рядом заснуть так и не смогла. Встала, накинула халатик, подошла к понтифику и обняла, уткнувшись лицом ему в спину.
