Секреты Одиночки - Солнце моего леса
Глава 8
Ночь я провожу в больнице. Себастьяну прострелили ногу, на теле много ссадин и синяков, но он в порядке. Я держу его за руку, и тихонько рассказываю о том, как провела этот день. Эта привычка разговаривать с тем, кто болен, пришла ко мне во время болезни дедушки. Он долго мучился, и я сидела с ним долгими ночами, часами рассказывая какие-нибудь глупости, или читала ему книги. Он знал все мои сокровенные тайны, единственный человек, которому я могла довериться. Теперь я тоже самое делала для Себастьяна. Я не разговаривала так даже с Аароном, с ним все сводилось только к одному — к сексу. Теперь я понимаю, что это был прием для подчинения, я не должна была сорвать его планы породниться с семьей одного из Основателей.
Себастьян шевелится, он открывает глаза и осматривает пространство.
— Привет, — говорю я, чуть не плача от счастья.
Он с трудом двигает губами.
— Успела, — шепчет он.
— А как же иначе? — я смеюсь сквозь слезы.
Я сплю на стуле, моя голова на груди у Себастьяна. Меня будит его рука, она треплет меня по макушке. Его лицо бледное, осунулось, фиолетовые синяки под глазами, и разбитые губы, и взгляд смущенный.
— Что-то нужно? — я тут же подскакиваю позвать медсестру.
— Нет, Касси, — он останавливает меня. — Мне нужна энергия.
Я сбита с толку. Из головы совсем вылетело, зачем он ездил в квартал Красных фонарей. Руки обхватывают голову.
— Я не знаю, что делать, — мой голос убит. — Не уверена, что смогу кого-то привезти сюда.
Себастьян машет рукой, чтобы я нагнулась к нему, и я делаю.
— Просто поцелуй меня, — хрипит он.
Я удивленно смотрю на него, но он впивается в мой рот. Раздается стон боли, но Себастьян хватает меня за шею, прижимая к себе. Он пьет мою энергию, а я блокирую себя, чтобы не отнимать его силы. Себастьян проводит своим языком по моему, и приятные ощущения разливаются по телу, я закрываю глаза и окунаюсь в поцелуй.
Нас прерывает медсестра в возрасте. Она охает от того, что помешала, но затем начинает причитать, что молодой человек слишком слаб еще для таких утех. Я краснею и отхожу от Себастьяна, а он ухмыляется. Лицо уже не бледное, и раны на губах почти не заметны. Жизнь возвращается к нему, и я радуюсь, что смогла хоть как-то помочь в этом. Медсестра ставит новую капельницу и выходит, прося меня отправиться отдохнуть. Но я не слушаю ее, и снова сажусь к Себастьяну.
— Спасибо, — говорит он. — Но долго я так не протяну.
— И что мне делать?
Себастьян закатывает глаза.
— Найти мне девушку на ночь, — заявляет он. — Узнай, когда меня смогут выписать.
Я послушно делаю, как он говорит. Обычно в таких ситуациях, когда мне приказывают, я начинаю беситься.
Доктора нахожу не сразу, он выпучивает глаза, когда слышит мой вопрос.
— Как минимум полторы недели, — говорит он.
Себастьян абсолютно спокоен, когда я пересказываю диалог с врачом. Мне не привычна такая реакция, и я сжимаюсь, сидя на стуле.
— Тогда вот, как мы поступим, — его голос полон решимости. — Ты выступишь посредником, Касси.
Я его не понимаю.
— Тебе легче найти объект, — объясняет он.
Я киваю, но идти на такое не хочу.
— Тебе рано или поздно придется вступить в контакт, и не только ради меня, Касси, а в первую очередь для себя.
Я понимаю, что он прав, но ничего не могу с собой поделать.
— Неужели связь с ним тебе дороже собственной жизни?
Я наклоняюсь к Себастьяну.
— Я попробую.
Мои губы мягко касаются его рта, Себастьян тянет меня на себя, и я сажусь к нему на постель. Его рука зарывается в моих волосах, он стонет мне в рот, и я углубляю поцелуй, проникая языком в его рот. В этом поцелуе нет той обжигающей страсти, что всегда присутствовала с Аароном, в нем нежность и стремление просто обнимать Себастьяна, а не бросаться на него, срывая одежду. Мягкий огонь, дарящий тепло душе и всему телу. Он отрывается от меня, его карие глаза поблескивает от эмоций. Себастьян мягко целует меня и отпускает.
— А теперь иди подзарядись, — велит он. — Я не хочу тебя потерять.
В его тоне нет корыстных целей, только забота. Я целую его в щеку и покидаю.
Глава 9
На улице почти никого нет. Еще бы, сейчас час ночи, и работают только бары и круглосуточные универмаги. Я решаю ловить жертву в баре, так меньше проблем на выходе. Набираюсь смелости, и вхожу в прокуренное заведение, оставляя позади стенания по потерянной связи с Аароном. Он разорвал ее сознательно, без видимых на то причин, почему же я должна держаться за нее?
В своих джинсах и высоких сапогах я больше похожа на женщину, чем в комбинезоне. Пальто держу в руках, и шагаю к бару.
— Будьте любезны виски, — прошу я бармена, оставляя купюру на стойке.
Рядом со мной сидит мужчина лет тридцати приятной внешности, он оборачивается ко мне.
— Неприятности? — спрашивает он, широко улыбаясь.
Я понимаю, что он уже пьян, но в такой ситуации это просто удача, что он попался мне сразу. Но в глубине души мне страшно, я не хочу сейчас никакого контакта, прошедшие события заставили меня многое переосмыслить.
Я испытываю полнейшее отвращение к себе и к этому мужчине, когда он нагибает меня над раковиной в туалете бара. Я молюсь, чтобы это унижение закончилось как можно скорее. Себастьян. Я прокручиваю наши разговоры в голове, постоянно твердя, что это ради него. Но слыша стоны мужчины за моей спиной, я понимаю, что больше никогда не смогу выходить на улицу в поисках объекта, чувствуя азарт охоты. До меня вдруг доходит, почему большинство суккубов в спешке выходят замуж до двадцати пяти и рожают детей. Создается постоянный источник энергии и отношения только с одним мужчиной — со своим мужем. Я сдерживаю всхлип, когда чувствую, как в меня проникает поток энергии, становится легче дышать, мозг начинает работать более ясно, но тяжесть на сердце не проходит. Одеваемся в тишине, мужчина смотрит на меня затуманенным взглядом, и выходит из туалета. Я оседаю на пол. Рыдания вырываются из горла, и я захлебываюсь слезами. Я плачу и дрожу, дрожу и плачу. Через какое-то время всхлипы стихают. Я осознаю, что нужна Себастьяну, но сначала нужно смыть с себя все эти мерзости. Звоню в больницу и облегченно выдыхаю, когда слышу, что с Себастьяном все в порядке, и он спит. Беру такси и еду к нему домой. С дверьми справляюсь быстро, все замки кодовые. Душ встречает меня теплыми струями воды, я сижу под ними минут двадцать прежде, чем смываю с себя чужие прикосновения. Потом заталкиваю свою одежду, в которой была в баре в стиральную машинку, засыпая двойную порцию порошка. Одеваюсь в комбинезон и теплый свитер, который почти болтается мне, похоже, что я сбросила вес, пока жила в пансионе.
