Единственное желание. Книга 1 (СИ) - Черпинская Надежда
Она бормотала что-то уже совсем невнятное, а потом завыла так, как тогда, в первый раз.
«Главное, не бояться! Главное, не бояться! И верить!»
«Ведьма» вдруг захохотала.
– В магическом круге спряталась? Так я тебя вместе с ним с лица земли сотру! Уничтожу! Так спрячу, никто не найдёт!
Хохот ведьмы резал по ушам. В голове зазвенело. Настя упала на колени, не выпуская ножа из правой руки, попыталась зажать уши.
Ей вдруг стало так жарко, словно она стояла на огромной сковородке.
Поднялся чудовищный ветер. Вихрь обрывал последние листья с деревьев, подхватывал их с земли. Весь этот мусор и грязь летели в Анастасию. Она жмурилась, старалась закрыть лицо.
Рыжая вдруг заметила, что граница её круга сияет алым светом, словно раскалённая лава.
Ведьма крикнула что-то громогласное. Земля дрогнула.
И Настю вышвырнуло из круга…
Она прокатилась по земле, ударилась головой о камни… Успела ещё ощутить резкую боль в руке, сжимавшей нож, успела понять, что порезалась…
И отключилась.
Разумеется, делать этого было никак нельзя.
Но слишком уж сильный удар достался её несчастной рыжей головушке!
Возможно, Настя могла бы устоять перед чёрной «шаманкой», но устоять перед чёрными скалами Воронова утёса она не сумела...
Вольный лес
ДОЛИНА ВЕТРОВ
Ныне, присно, во веки веков старина…
И цена есть цена,
И вина есть вина.
И всегда хорошо,
Если честь спасена, если другом
Надёжно прикрыта спина.
Чистоту, простоту
Мы у древних берём.
Саги, сказки
Из прошлого тащим…
Потому что добро
Остаётся добром
В прошлом, будущем
И настоящем!
В. Высоцкий
Вольный лес
Другая реальность…
Увидеть это хотят многие!
Другое сознание,
Другое измерение
И ощущение времени,
Красок, цветов, звуков…
Есть ли на самом деле
Этот другой мир…
Мир иллюзий,
Мир фантазий, снов –
Мир Мечты?
Витас
Когда Настя очнулась, уже вечерело.
От мысли, что пять часов наверняка миновало, и теперь Олеся разводит панику, разумеется, предположив самое худшее, Рыжей стало не по себе.
Петрушенко точно, как и обещала, поставит на уши и Сысоева со всей его «бригадой», и, что ещё хуже, маму.
И только после этой первой ужасающей мысли, Настя вспомнила, как она вообще здесь оказалась. И подскочила, озираясь в поисках «ведьмы», которая наверняка всё ещё жаждала её смерти.
Но встать в полный рост, как выяснилось, было не так-то просто!
Всё тело словно налилось свинцом. Больно было шевельнуть рукой, а голова трещала так, что очень хотелось снять её с плеч и зашвырнуть куда-нибудь подальше. Кое-как Настя всё-таки смогла нормально сесть. Раненая рука продолжала кровоточить, и рядом расползалось зловещее багровое пятно.
Но, по крайней мере, Настя была жива!
Что, кстати, казалось невероятным…
Интересно, что помешало убийце разделаться с Рыжей, пока Настя была без сознания?
Первой приятной новостью было как раз отсутствие жуткой «ведьмы». Она снова исчезла вместе с хижиной, треножником и каменным кругом.
Хорошо, что не прирезала Романову на прощание.
Однако, если Настя сейчас не перебинтует рану на руке, то вскоре умрёт своей смертью – от потери крови.
Ничего похожего на бинты у Насти, разумеется, не было. Пришлось использовать собственный шарфик. Шёлковая ткань, тонкая, гладкая и скользкая, никак не желала завязываться достаточно плотно, но в данный момент это было лучшее подручное средство, какое нашлось.
Настя огляделась по сторонам в поисках листика последнего осеннего подорожника, но тропинок рядом не было, а, соответственно, и лечебной травы не наблюдалось.
Зато имелось буйство других трав… ярких… сочно-зелёных…
А ведь конец сентября на дворе!
Настя обвела окрестности туманным взглядом – любое движение по-прежнему отдавалось дикой болью в голове.
Странное место – мало похоже на то, где состоялся их поединок с «ведьмой». Гигантские сосны вместо берёз и осин. Буйные поросли разнотравья.
А самое интересное, что нигде над лесом не торчит чёрная громада Воронова утёса.
И опять же…никаких следов того, что именно здесь, некоторое время назад, Романова столкнулась с этой злобной фурией. Вполне возможно, что «шаманка» опять «спрятала» свою хижину от взора человеческого, но ведь даже лес вокруг стал иным!
Неужели вместе со своим «логовом» она сумела забрать и гигантский каменный круг, и часть самого леса?
– Нет, бред это! – решила Настя.
Скорее напрашивался другой вывод – это не «ведьма» исчезла, а Настя. «Шаманка» забросила её куда-то в дебри Святогорья в надежде, что Рыжая заблудится и сгинет в лесу.
В этой версии тоже имелось немало «неувязочек». Например, слишком жаркое закатное солнышко, и слишком зелёные и пышные заросли…
Но сейчас Насте было так плохо, что на такие мелочи она не обращала внимание.
Голова кружилась, ноги казались ватными, земля то и дело покачивалась, как палуба корабля. А нужно было куда-то идти…
Солнце стремительно убегало с небосвода.
С вершины холма Настя оглядела окрестности – до самого горизонта лес, тёмный в вечерних сумерках, на его краю золотая кайма заката.
И, совсем неподалёку, дорога мелькала узкой ленточкой между деревьев.
Собравшись с силами, Настя двинула прямиком туда.
По пути отмылась в ручье. Прохладная вода принесла облегчение, даже в голове звенеть стало тише.
К тому времени, как Настя вышла на лесную тропу, стало уже совсем темно… И совсем страшно.
Ей никогда раньше не приходилось ночевать одной в лесу. Каждый звук, долетавший откуда-то из мрачных крон деревьев, пугал, заставлял вздрагивать.
Настя вслушивалась и вглядывалась в беспросветное «сердце» чащи, в надежде услышать или увидеть хоть кого-нибудь из Homo sapiens, но тщетно…
Единственной спутницей её одиночества была тёмная паутина ночи, стремительно наползавшая на мир.
«Нет, так быстро меня не найдут, – решила она, – а значит, надо где-то устраиваться спать».
И тут Бог послал ей местечко, как раз подходящее для ночлега – развалины какого-то строения из камня, чуть в стороне от дороги. Крыша отсутствовала, да и стены, мягко говоря, были серьёзно разрушены.
Но даже такая видимость защиты действовала успокаивающе.
Настя устроилась в более-менее уцелевшем углу. Собрала в кучу валявшиеся здесь же ветки, пучки сухой травы и зажгла маленький костерок, похвалив себя за то, что догадалась прихватить зажигалку.
Впрочем, костёр почти не грел и ночной мрак не разгонял. Сразу за небольшим ореолом света, тьма казалась ещё непрогляднее и враждебнее.
Но пламя могло отогнать диких зверей, если таковые оставались в Святогорье, и если сказки о том, что животные боятся огня, вовсе не сказки.
Словом, так Насте было спокойнее. Она даже заставила себя слопать прихваченный из дома бутерброд, хотя голода почти не чувствовала. У неё от волнения всегда пропадал аппетит.
Мысли в голову лезли одна гаже другой. В основном о том, что делать дальше, как выйти к людям… Но сил на эти мысли уже не осталось.
– Как сказала бы Скарлетт О‘Хара: «Не буду думать об этом сегодня, подумаю об этом завтра!»[1] – решила Настя и с удивлением поняла, что засыпает сидя.
Тело, измученное дальней дорогой, переживаниями и ранами, отказывалось бодрствовать. Настя уснула почти моментально.
И, как ни странно, именно здесь, в жутком ночном лесу, впервые за месяц, ей не приснились кошмары.
