Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
Можно было и сейчас. Если бы я по-настоящему хотела, никто не помешал бы мне подойти к Норвуду. Коснуться обожженной руки. Посмотреть, что огонь сделал с открытым мальчишеским лицом, которого я не представляла без улыбки, что оставил от густой шевелюры… Но мне не хватило решимости. Это ведь из-за меня все, из-за моей треклятой книжки. Сначала сделала парня бедным стипендиатом в потертой куртке, придумала эти таинственные исчезновения, а потом, уже будучи здесь, лично втравила друга в историю с расследованием.
— Да мы и уходить не будем, — успокоил инспектор. — Тут где приткнемся.
«Приткнулись» в кабинете леди Райс.
Инспектор первым делом подсунул мне уже составленный его людьми отчет о случившемся в библиотеке. Сухие рубленные фразы, но так, наверное, и лучше. После велел перерисовать схему плетения — тот самый поводок, что сняли с Норвуда. Элси схема была незнакома, не та специализация, да и уровень подготовки пока невысок, но один элемент я по ее воспоминаниям опознала: круг некроса, он входил почти во все заклинания мастеров смерти.
— Это еще ни о чем не говорит, — не спешил с выводами Оливер. — Разве что о том, что наш библиотекарь — не менталист, иначе мы могли бы и не увидеть привязки. Тут же имеем довольно простое, по сути, плетение, но… вывернутое, извращенное, использованное не по привычному назначению. И совсем не обязательно его накладывал некромант.
— Но исключать этот вариант не будем, — вставил мистер Крейг.
«Не будем», — записала я, соглашаясь.
— Как близко Рысь должен был находиться от мага, который надел на него поводок? — спросила для протокола и лично для себя.
— Зависит от способа, которым это было сделано, — ответил ректор. — Заклятье могли накладывать не напрямую, а опосредованно, через какую-нибудь вещь, принадлежавшую мистеру Эрролу.
— Носовой платок, к примеру. Лучше, если пользованный, — инспектор повертел в руке свой собственный платок, вздохнул и убрал в карман. — Или рубашка ношеная.
— Волосы, ногти, кровь, — расширила список леди Пенелопа. — Если маг достаточно силен, хватит нескольких строк, написанных жертвой. Стакана, из которого та пила. Зеркала, в которое гляделась.
— Значит, это мог быть кто угодно? Никаких зацепок? — от бессилия хотелось выть.
— Попробуем зацепиться, — утешил полицейский. — Найдем, за что. На поводке парень дня три проходил, а то и меньше. Разузнаем, где бывал, с кем встречался. Сам он теперь вряд ли все вспомнит, но всегда отыщется кто-нибудь…
— Шанна! — осенило меня. — Это его подруга, они в последние дни много времени проводили вместе. Возможно, она что-то заметила, но… нужно, чтобы ей сказал кто-то…
Только не я. Я не смогу.
Оливер понял. Кивнул успокаивающе:
— Думаю, мистер Крейг найдет, кого послать к девушке. А вы… Вы обедали сегодня?
Видимо, всем просто хотелось отвлечься, и неважно на что. Так почему бы не на оголодавшую девицу? Леди Пенелопа ухватилась за этот предлог первой. А если наставница за что бралась, так перепадало всем. Досталось и ректору с инспектором, за то что «совсем девочку задергали, даже поесть некогда», и самой «девочке», от которой, по словам сердобольной целительницы, только кожа да кости остались. Голода я не чувствовала, мысли о еде вызывали отвращение, но заикнуться об этом в таких обстоятельствах было себе дороже. Оставалось лишь поблагодарить за заботу и радоваться, что Оливер не додумался послать за полноценным обедом в несколько блюд: сэндвич я в состоянии была жевать, запивая чаем, в который леди Райс для пущего эффекта плеснула успокоительной настойки. А когда пришла сестра с известием о том, что Норвуда уже устроили в палате, никто не заметил, как я завернула надкушенный бутерброд в салфетку и спрятала в карман.
За окном, занавешенным дешевым тюлем, собирались сумерки, но света в палате не зажигали. Возможно, специально, хотя особого смысла в таких ухищрениях не было: все равно не рассмотреть ничего за бинтами в желтых пятнах целебной мази и розовых — просочившейся крови. Лишь закрытые глаза видны, краешек распухшей губы, подбородок, кончики пальцев…
— Доктор Кленси сказал, что угрозы для жизни нет, — едва слышно, словно опасался разбудить парня, прошептал Оливер. Обнял сзади за плечи, оттащил меня от Норвуда и усадил на пустую кровать. — Все будет хорошо.
— Будет, — повторила я.
Вспомнила вдруг, как мы целовались тогда, в комнате Мартина — совсем не для вида, а по-настоящему, забыв на миг даже о стоящем под дверью полицейском — и, как ни жмурилась, не смогла сдержать слез. Они просто лились из глаз, текли по щекам, капали с подбородка на платье… Откуда-то, показалось, что прямо из воздуха, появился мягкий белый платок, стер с лица влажные дорожки, промокнул припухшие веки. Платок пах ветивером и грейпфрутом, деревом и солнцем… мужчиной, услужливо подставившим плечо, под мою отяжелевшую голову…
— Расскажите.
Он спрашивал уже, раньше, о моих родителях и друзьях, словно и правда верил, что среди маленьких личных тайн отыщется разгадка тому, что происходит со мной сейчас, а мне нечего было ему рассказать, ведь те тайны не были моими. Прежде не было. Слезы размыли грань между моей и чужой памятью, прорвали плотину чувств. Прошлое Элси стало моим прошлым. Я помнила — так, будто это и впрямь происходило со мной, — первый день в академии, общежитие, знакомство с Маргаритой… Форменные платья, которые нам выдала строгая пожилая дама, тогда казавшаяся олицетворением власти в этом новом для нас обеих месте, а на деле бывшая лишь кастеляншей при общежитии. Но мы с Мэг и не подозревали об этом, как и не знали здешних правил, а потому на посвящение вместо своих нарядов надели именно эти платья, решив, что так положено… Летти ушивала мое с вечера, но оно все равно сидело ужасно, и я думала, что ничего кошмарнее, чем выйти в таком на люди, со мной еще не случалось… А сейчас поняла, что если бы не те платья, Рысь к нам никогда не подошел бы. Мы с Мэг были такие… такие обычные в них и ничуть не походили на избалованных аристократок. А то, что какой-то второкурсник взялся устроить нам экскурсию по академии, сочли одним из местных порядков. Ну а то, что парень попался веселый и общительный, так это нам повезло. Шутил, смешил нас. Яблоками угощал… мы же не знали, что он их из сада при земледельческом отделении таскал… А еще мог оборачиваться рысью. И уши разрешал трогать. А Сибил, с ней мы через два дня познакомились, даже прокатил один раз. Она же маленькая, как подросток, в ней весу всего ничего… Хотя Рысь потом сказал, что и меня выдержит, но я отказалась… Потом мы на Грайнвилля набрели, он гербарий у реки собирал… сказал, что гербарий. А Сибил сказала, что прорицатели этими травами помещения перед медитацией окуривают, и Норвуд хмыкнул так знающе… А Мэг себе таких травок попросила: мол, что прорицатели используют, то и целителю пригодится. Грайнвилль ей целый букет подарил…
