Серые тени (СИ) - Сушкова Евгения

Мэйтис пнул Лиану в бок, вынуждая девушку перевернуться на спину. Жалкая… какая же она жалкая… И как ему не хватает ее слез и мольбы пощадить, не стихающих до самого последнего вздоха! Возможно, будь у них больше времени, он бы добился и их и не действовал бы так грубо — она уже почти сломалась и едва не теряла сознание, — но Ирлин мог и перестраховаться, получив прервавшийся вызов. Встреча с толпой стражей не входила в планы второго наследника, и потому со вздохом, в котором в равной степени смешались сожаление и предвкушение, Мэйтис опустился рядом с девушкой на колени.

Лиана Ринвей, молодая целительница, предательница, очаровательная игрушка на это утро… Для нее он выбрал знак 'отмщение', пугающий своим резким начертанием. Она станет последней из тех, кого он казнил, и первой из тех, кто заслужил жестокой расплаты.

Забавно, что даже Хэмлиг Ваннен не узнал древний язык оборотней. Но что с него взять, он же зверь. Деградирующая, ошибочная форма жизни, забывающая даже свое прошлое! Этот 'вожак' на исторической родине бывал всего пару раз, предпочитая суровому климату Фаркасса удобства теплой Делоры. Его нельзя назвать альфой в полном смысле этого слова. Поэтому ничего странного, что он не узнал забытый язык. А Мэйтис старался, выучивая в дворцовых архивах начертания этих знаков, оставляя послания-подсказки на каждой из девушек… Оборотни должны были понять и испытать ужас, люди — осознать и примкнуть к нему, Мэйтису. Но, видимо, покрывать предательство гораздо проще, чем бороться с ним, и это еще один повод для того, чтобы передать бегущим по его следам шавкам еще один привет. Напомнить о том, что с оборотнями у людей не может быть ничего общего, что каждого предателя будет ждать месть.

Его Высочество занес нож, размахиваясь, глядя в усталые, испуганные, но все равно непокорные глаза лежащей девушки…

Острое лезвие замерло в нескольких сантиметрах от ее живота. Заклинание стазиса накрыло всю квартиру: на этот раз стражи все-таки успели.

Эпилог

Яркий свет слепил даже сквозь закрытые веки. Поморщившись, я попыталась отвернуться от источника раздражения — и не смогла удержать стон: голова закружилась. Я же, кажется, лежу… В чем дело?

— Ли?

Осторожный, еле слышный шепот — и почти невесомое прикосновение к правому запястью.

— Свет, — прохрипела я, зажмуриваясь сильней. Шаги, шорох-шелест штор — и на глаза больше ничего не давит. Разлепив веки, я некоторое время моргала, пытаясь сфокусироваться. Прямо передо мной горела рыжим пламенем знакомая шевелюра, перебивая собой все остальное.

— Как ты? — все так же не повышая голоса, осведомилась Таша, напряженно всматриваясь в мое лицо.

— Нормально… Вроде бы. Где я?

— В госпитале стражей. Тебя доставили сюда сразу после того, как Лаура разрешила подобное перемещение.

— Что с ребенком? — паника попробовала накрыть меня с головой, особенно когда у меня не хватило сил поднять руку и убедиться — малыш не пострадал.

— С ней все хорошо, не переживай, — Таша наклонилась ко мне, помогая ладони устроиться на животе. Знакомое чувство помогло взять себя в руки, и, прислушиваясь к себе, я даже смогла слабо улыбнуться:

— Вы успели.

По лицу видящей скользнула тень. Таша чувствовала себя виноватой, хотя для этого не было никаких причин.

— В последний момент…

— Не важно. Вы успели, и это главное. Мы с ребенком целы, Палач пойман. — Подруга передернула плечами, и я настороженно замерла: — Его ведь взяли под стражу?

— Не совсем, — замялась видящая. Покрутив головой, присела на край кровати и положила руку поверх моей ладони. — Дворец, едва узнал о случившемся, забрал Его Высочество к себе.

— Ясно, — я отвернулась, сдерживая слезы. Его не накажут. — Где Джей? Рика? Торан?

— Твой оборотень спит в соседней палате, вечером я с трудом уговорила его пойти отдохнуть — он почти не отходил от тебя. Едва ли не рычал на всех, целителей нервировал, пристально следя за каждым их действием, даже спал с тобой. Заведующий был против, но ему пришлось смириться с возмутительным присутствием оборотня рядом с тобой: с ним имели беседу инар Ваннен и начальник Центрального Управления стражи. У Рики и Торана такой поддержки нет, поэтому они просто вечером после работы заглядывали. — Таша оглянулась на дверь. — Ли, давай я позову Лауру? Она наблюдает тебя все эти дни, нужно оценить твое состояние сейчас, когда ты очнулась.

— Дни? — возглас получился слишком громким. Он коротким ударом хлестнул по ушам, вырывая из горла очередной стон.

— Пять дней, если быть точной. Ли, я позову Лауру. Она лучше сможет объяснить то, что я понимаю весьма смутно. Потерпишь пару минут в одиночестве? Или мне разбудить Джея?

— Не стоит, я подожду, — тише отозвалась я, в смятении пытаясь сообразить, что же произошло. Несколько дней? Как такое возможно?

Таша тихонько выскользнула из палаты, аккуратно прикрыв дверь, и я безразличным взглядом скользнула по обстановке. Обычная одноместная палата, самая недорогая из возможных: светло-желтые раздражающие стены, синие шторы на довольно большом окне, кровать, тумба и два стула. В углу — раковина с зеркалом. Ничего лишнего, не на чем остановить взгляд. Закрыв быстро уставшие глаза, я попробовала посчитать. Все случилось в среду, а прошло, по словам Таши, пять дней. Значит, сейчас… понедельник? Марика и Торан наверняка на работе, они не могут сутками сидеть вокруг меня, но этим вечером придут точно. У подруги — карт-бланш в лице капитана Ирлина, который вполне может позволить помощнице пару дней прогулов. Джей — рядом, за стеной. И от этих мыслей стало теплей. Я действительно осталась жива, с ребенком все в порядке — дар успокаивающе шепчет, что все обошлось, — и серьезный повод для беспокойства только один: Его Величество позволит Мэйтису уйти от ответа. Судить сына и второго наследника даже за такие бесчеловечные преступления он не позволит, и смерти девушек и нерожденных волчат останутся безнаказанными.

В сознании что-то царапнуло, цепляясь за эту ветвь размышлений.

'С ней все хорошо, не переживай'…

С ней? Девочка? Волчица?

Из глаз покатились слезы, горячие, они стекали по вискам на подушку. Я наконец-то знаю, кого ношу под сердцем. Маленькую непоседу, озорницу с глазами Джея и непоседливостью Джоэллины. Я честно собиралась выиграть противостояние с Милари, и ринельская целительница, скорее всего, обидится на то, что я узнала пол ребенка не от нее, но в тот момент, когда я поняла, что сказала мне Таша, я испытала облегчение. И любовь, безграничную, выросшую в тысячи раз, когда перед глазами возник образ виновато улыбающейся крошки с двумя растрепанными хвостиками и ссадинами на коленках. У меня будет девочка… Дочь…

— Лиана! — переполошившаяся Таша с порога бросилась ко мне, обнимая ладонями лицо, вглядываясь и нервно кусая губы: — Что случилось? Тебе плохо?

Незнакомая мне женщина, зашедшая вслед за видящей, в мгновение оказалась рядом, такая же встревоженная и непонимающая. Карие глаза были наполнены искренним беспокойством, а вишневая челка падала на лоб, вынуждая каждую секунду откидывать ее назад.

— Лиана? — мелодично позвала она.

— Со мной все хорошо, — снова повторила я, уже для целительницы. — У меня правда будет девочка?

Облегчение скользнуло по аккуратному миловидному лицу, и Лаура отклонилась обратно, утянув Ташу:

— Девочка. Замечательная, просто невероятная девочка.

Лаура улыбнулась, стерла с моих висков слезы и отошла на пару шагов, чтобы придвинуть стул. Таша села прямо на кровать, все еще с подозрением глядя на меня:

— Не обманываешь?

— Таш… я ее так люблю, — призналась я, погладив пальцами живот, улыбнулась и прикусила губу. Слезы потекли с новой силой. — Не представляю, что со мной было бы, если бы я ее потеряла.

— Ты ее не потеряла, она с тобой, — серьезно напомнила видящая, готовая разреветься на пару со мной — зеленые глаза блестели от сдерживаемых слез. — И с этого момента у вас все будет хорошо.