День гнева (СИ) - Ермакова Мария Александровна

Мария Ермакова

Лазарет на перекрестке миров-5

День гнева

Холодные влажные ладони — вот что раздражало Татьяну Викторовну сейчас больше всего. В плотной толпе, состоящей из представителей Ассоциации, гоков с Сан-Зара, Ту-Ганна с Ту-Ропом и СиРиЛиона напряжение ощущалось электрическими разрядами в воздухе. Несколько МОД с ганногана были уже на подходе. Гоки наставали на перевозке гостей на своих транспортниках, аргументируя это различными параметрами приёмных шлюзов кораблей Ассоциации и их. Чёрные, как и другие корабли Армады, транспортники с высоким гребнем энергетического контура, подплывали к М-63 с той обычной бесшумностью, которую дарил вакуум. Но в их движении ощущалась скрытая угроза глубоководных хищников, вышедших на охоту. Как ни старалась Татьяна Викторовна относиться к детям Тамана спокойно, испытываемые ей эмоции никак нельзя было назвать даже нейтральными.

Словно паззлы разошлись внешние люки доков. МОД загрузились внутрь. Замелькали сигнальные огни, началась погрузка.

Ту-Роп держался в полушаге от Татьяны, как пресловутый банный лист. Незаметно и необидно разводил ручищами толпу, добившись в конце концов того, что рядом с Татьяной образовалось пустое пространство. К её удивлению, бравый станционный доктор не отставал от собрата. Шёл рядом с ней, бросал по сторонам настороженные взгляды, которые, вместе с чуть вздыбившейся шерстью между ушами явно указывали на то, что ту не по себе.

Ларрил в составе усиленного патруля, наблюдал за погрузкой сверху, с уже знакомой Татьяне галереи. Она затылком ощущала взгляд, но, что было гораздо хуже, ловила, словно сквозняк, его мрачное настроение, в котором тревожные нотки явно зашкаливали.

Наконец, МОД, в который попала та часть делегации, где была Татьяна Викторовна, отшвартовался от М-63. Сидя в мягком кресле, формой напоминавшем пиалу, она бездумно смотрела в обзорный экран на приближающуюся громаду ганногана, закрывающую, кажется, полнеба.

Неприятное ощущение прикосновения к коже чего-то холодного и скользкого привело её в себя. Она с удивлением огляделась и наткнулась на взгляд Гру-Хака. Странно, ей казалось, что глава делегации гоков отбыл на первом МОД, отошедшем от станции.

Гру-Хак медленно открыл и закрыл веки. В невербальных жестах гоков Татьяна Викторовна совсем не разбиралась. То ли насмешка, то ли угроза почудились ей в этих глазах, похожих на кусочки голубого льда. Интерес Второго координатора Армады колол и холодил — как и полагалось ледяным осколкам. Помня наставления Дуг-Кагна, Татьяна спокойно выдержала его взгляд, и равнодушно отвернулась. Шуня, ощутив её недовольство, зашевелился в своём убежище — глубоком кармане хозяйского рабочего комбинезона.

Татьяна сунула туда руку, успокаивающе погладила тампа, да так и не вытащила руки до тех пор, пока МОД не пришвартовался к Сан-Зару.

Огромная мягкая переборка втянула в себя транспортник. Волнообразными движениями стенок сопроводила в док. Татьяна Викторовна, с любопытством вертя головой, чтобы уследить за всеми обзорными экранами сразу, никак не могла отделаться от неприятного ощущения, что находится в гигантской кишке.

МОД оказался в пустом помещении с низким потолком. Его тут же оплели тонкие кабели, похожие на тентакли хозяев ганногана. Входной люк открылся только после того, как Ту-Ганн раздал находящимся в делегации кислорододышащим существам портативные реактиваторы. Свой Татьяна прикрепила к запястью. Вокруг другого обернулся вылезший из кармана Шуня. В незнакомом месте он, невзирая на природное любопытство, не спешил левитировать.

Транспортировочный механизм, названный Гру-Хаком ксбассом и похожий на огромный цветок, впустил делегацию внутрь и поднял лепестки, чтобы не потерять никого из гостей.

Первая часть последующей экскурсии по Сан-Зару, к досаде Татьяны Викторовны, слилась в одно муторное воспоминание. От плавного движения ксбасса её подташнивало. Тогда она закрывала глаза, и под веками тянулись бесконечные чёрные коридоры, огромные залы, уставленные непонятными и грозными на вид механизмами, второстепенные помещения, заполненные гоками, занимающимися непонятно чем... Она открывала глаза и вновь видела бесконечные коридоры... Отверстия, выходившие в них, открывались и закрывались, повинуясь неведомым Татьяне законам, и походили на беззвучно шепчущие, разверстые рты. Встреченные гоки приветствовали Второго координатора Армады и хозяина Сан-Зара взмахами тентаклей, но каждый из них казался слишком глубоко ушедшим в собственное занятие, чтобы тратить время на выказывание ещё каких-либо почестей.

Гоки не любили света. Внутри ганногана царила повсеместная бархатная полутьма, едва разгоняемая редкими светильниками, в хаотичном порядке встроенными в стены, пол и потолок. Лишь на капитанском мостике, потрясшим Татьяну своими размерами, некоторые участки были освещены ярче. Гигантский центр управления кораблём был разделён медленно движущимися переборками. Татьяна так и не поняла принципа их перемещения. Потому зал, который ей довелось увидеть сверху, когда транспортник неожиданно поднялся в воздух, напомнил лабиринт-головоломку.

Пространство в остром конце яйцеобразного помещения было очищено от переборок и накрыто непрозрачной сферой. Яркость световых потоков, плескавших оттуда, несмотря на защитное покрытие, указывала на чудовищную мощность неизвестного Татьяне прибора.

Она вопросительно взглянула на Ту-Ропа. Тот кивнул в ответ:

— Это штарм. Если Гру-Хак разрешит, мы сможем посмотреть на него вблизи. Впрочем, я отвернусь.

— Я разрешу, — раздался скрипучий голос гока, — почему нет? Лу-Танни, ты никогда не видела штармов, я правильно понимаю?

— Правильно, — нейтрально ответила Татьяна. — Только слышала рассказы, больше похожие на легенды.

— Так и есть. Это легендарные корабельные штурманы, природа которых до сих пор не известна. Что вовсе не мешает нам использовать их сверхспособности для осуществления связи в Потоке. Иди за мной. Если гламм толкнет тебя, сделай так, — гок резко поднял один из тентаклей, — и он остановится.

— Гламм? — на всякий случай уточнил Ту-Роп.

Гру-Хак покосился на него раскосым голубым глазом, мгновение подумал.

— Смотрите вниз. Вот эти... разделители пространства называются гламмами.

— Разделители... — неожиданно пробурчал Ту-Ганн. — Это больше напоминает блокировщики.

— Майрами! — уныло согласился Ту-Роп.

Ксбасс устремился вниз. Татьяна уцепилась за ту и снова закрыла глаза. А когда открыла, мимо неторопливо ползла высокая переборка. Волнообразные движения её нижних краёв напомнили перемещения каких-то придонных существ.

От неожиданности вспомнив, что говорил гок, Татьяна резко вскинула руку. Гламм тут же остановился, наглухо перекрыв дорогу тем, кто собирался покинуть транспортник.

Проворчав что-то под нос, Гру-Хак изобразил другой жест, и переборка неторопливо поползла дальше. Татьяна невольно покраснела. Был бы тут Лу-Тан, сейчас сказал бы что-нибудь вроде: «Вы, Танни, как детёныш!»

Обходя гламмы и сидящих внутри образованных ими пространств за неизвестными приборами гоков, делегация пробралась в конец зала. Гру-Хак что-то объяснял, но Татьяна его не слушала. Она слушала свет. Тот самый, запертый в защитном коконе. Искажённый голос, даже не голос, излучение, волна, казались очень знакомыми и при этом... совершенно неузнаваемыми. В сознании возникла ассоциация — из детской игрушки, сломав, сделали монстра.

— Лу-Танни? — встревоженно спросил Ту-Роп, обратив внимание на излишне сосредоточенное выражение её лица.

Она не услышала. Внезапно бросилась к защитному кокону, прижалась к нему ладонями и лбом. Заглянула внутрь сквозь мутный материал. Зрелище вызвало приступ тошноты.

Развороченная плоть казалась куском мяса. Мясистым цветком, по краям которого пробегали бледно-рубиновые огоньки, лишь отдалённо напоминающие...

Широко раскрытыми глазами Татьяна Викторовна смотрела на мощь и красоту Галактики, кем-то препарированные, распотрошённые, оплетённые кабелями, походящими на паразитических червей. Они шевелились, закачивали в давно мёртвое тело энергию, управляли уникальными приборами подпространственного ориентирования, которыми обладали лишь одни существа во Вселенной.