Тина Уэлш - Если любишь — поверь…
— Едва ли можно обвинять меня в том, что я провалялся в постели. Уже в восемь мы сели в машину.
— А я встала в шесть.
— Я не мог заснуть часов до четырех.
— В таком случае нечего перекладывать на меня свои проблемы. — Она готова была в ярости запустить ему в лицо свой кошелек. — Если ты не выспался, я здесь ни при чем.
— Сбавь тон и перестань размахивать руками у меня перед носом. Мы уже не одни.
Она увидела, как парадная дверь дома распахнулась, и все неприятности куда-то исчезли.
— Это Джеффри? — прошептала она, глядя на высокого седого мужчину, спускающегося по ступенькам. Веселый сеттер каштанового окраса преданно вился у его ног.
— Боюсь, что да, — сказал Эдвин. — Сожалеешь, что тебя встречает не дворецкий?
— Нет, — сладким голосом ответила она. — Я сожалею только, что собака не ротвейлер и не может съесть тебя на завтрак.
— Мило. Очень мило, мисс Стэнли. Наконец-то вы выявили истинную суть своей натуры.
Она улыбнулась и прошипела:
— Почему бы тебе не пойти и не охладиться в речке, Эдвин? — Не дожидаясь ответной грубости, она выскользнула из машины и заторопилась навстречу мужчине, ожидающему ее на последней ступеньке лестницы.
Джеффри Вудстоуну было семьдесят лет. Высокий и прямой, с гордо поднятой головой, ясными голубыми глазами, он выглядел едва на шестьдесят.
— Здравствуй, Кэрол! — тепло приветствовал он ее. — Наконец-то мы встретились!
— Да, — ответила она, раздираемая противоречивыми чувствами.
Как ей обращаться к этому человеку, который был ее родным отцом, но которого она видит впервые в жизни? Как приветствовать его? Обнять, поцеловать, пожать руку? Обратиться к нему по имени слишком фамильярно, мистер Вудстоун — абсурдно. Назвать его отцом? Ее привязанность к Уильяму Стэнли, воспитавшему ее, была слишком велика, чтобы назвать этим словом другого человека.
Джеффри, по-видимому, догадался о ее колебаниях. Он взял ее руки в свои и расцеловал в обе щеки.
— Моя дорогая доченька. Ты, я вижу, не знаешь, как ко мне обратиться. Для меня будет большой радостью, если когда-нибудь ты назовешь меня отцом. А пока… Я буду для тебя Джеффри, если не возражаешь. А это… — он повернулся к стройной женщине, приближающейся к ним, — Амелия, моя жена.
Амелия Вудстоун, высокая элегантная женщина, была необыкновенно красива. Более того, в ней чувствовалась мягкость и простота. Ее доброта сквозила в улыбке и лучилась из сине-голубых глаз.
— Я так рада встретиться с тобой, Кэрол, — сказала она, обнимая ее. — Джеффри столько ждал этой минуты. Мы оба счастливы видеть тебя. Какая ты молодчина, что взяла инициативу в свои руки. Добро пожаловать в наш дом и прости, пожалуйста, нашу собаку за то, что она так тебя испачкала. Она немного избалована.
Такой теплый прием, радушие и сердечность в противовес грубости Эдвина так растрогали Кэрол, что она, к своему стыду, разразилась бурными слезами.
— Спасибо… — пробормотала она. — Я на самом деле… так счастлива, что приехала сюда.
— Пойдем, дорогая. — Амелия обхватила ее рукой за талию и повела вверх по ступенькам. — В какую ужасную переделку вы вчера угодили! Мы так волновались. В новостях показывали страшные вещи. Пойдем, я покажу тебе, где ты можешь привести себя в порядок. Потом мы позавтракаем и покажем тебе наше поместье. Эдвин, захвати, пожалуйста, багаж Кэрол и принеси его в розовую комнату.
Если бы Кэрол не была поглощена своими сумбурными чувствами, она наверняка получила бы огромное удовольствие от зрелища Эдвина Трейси, вынужденного опуститься до роли носильщика. Но она утирала слезы платком, который протянул ей Джеффри, и боялась размазать тушь по лицу.
Ей так хотелось произвести достойное впечатление сегодня утром. А вместо этого красный нос и опухшие глаза. Куда уж хуже!
— Обычно я редко плачу, — сказала она, извиняясь.
— Мы тоже. Но посмотри, и у меня и у Джеффри глаза на мокром месте. Воссоединение семьи — это не просто так.
Их обогнал Эдвин с ее багажом в руках. Кэрол почувствовала на себе его яростный взгляд, когда он, перескакивая через ступеньки, промчался мимо. Она с беспокойством подумала о предстоящем совместном завтраке. Наверняка ей предстоит выдержать целый град его колючих реплик и нападок!
7
Прогнозы Кэрол не сбылись.
Она умылась холодной водой, причесалась, привела в порядок одежду и присоединилась к членам своей новой семьи, собравшимся на террасе.
Там Кэрол увидела новое лицо — молодую женщину, которая не стеснялась откровенно демонстрировать свое отношение к Эдвину как к своей собственности.
— Салют! Меня зовут Рейчел Пирс. — Девушка бесцеремонно осмотрела Кэрол с ног до головы. — Мне прямо-таки не терпелось увидеть новообретенную дочь и сестру, на целую ночь лишившую меня моего мужчины.
Подумаешь! Можешь владеть своим ненаглядным сокровищем! — хотелось воскликнуть Кэрол. Ха-ха! Если бы ты знала, что у него есть другая девушка, к тому же еще и беременная от него!
Но вместо этого она дружелюбно произнесла:
— Рада познакомиться с вами.
— Мне кажется, что перед завтраком мы можем позволить себе немного хереса, — предложил Джеффри. — Как ты на это смотришь, Эдвин?
— Спасибо, но я привез с собой бумаги, и мне придется поработать. Рейчел же сегодня ночью работала, и ей надо поспать.
— Я работаю старшей сестрой в хирургическом госпитале, — важно пояснила та, обращаясь к Кэрол.
— А я продаю цветы, — сказала Кэрол.
— Очень мило. — Рейчел пнула сеттера ногой. — Бонн, перестань облизывать меня, это так негигиенично! Ну что же, Эдвин, так как я оставила свою машину рядом с твоим домом, ты меня туда не проводишь?
— Конечно. — Его взгляд скользнул по лицу Кэрол. — Приятного аппетита!
Амелия посмотрела на сына.
— Эдвин, надеюсь, ты вернешься к ужину? — Я еще не планировал свой день.
— Не забывай, сегодня Кэрол первый день у нас в гостях. Надо, чтобы он ей как следует запомнился. Вся семья должна об этом позаботиться. — Она улыбнулась ему. — Я купила лобстеров, а Нора приготовит твой любимый десерт.
— Это настоящая взятка, — усмехнулся Джеффри, подливая себе херес. — У молодого человека своя жизнь, Амелия. У нас будут и другие вечера.
— Он и так сделал для меня слишком много. Привез сюда, несмотря на непогоду, — вежливо вставила Кэрол. — Эдвин, пожалуйста, не затрудняй себя из-за меня. Я буду вполне счастлива и в твое отсутствие. Считай себя свободным от всяких обязательств.
— Ты говоришь, лобстеры? — Его холодный, как северное море, взгляд остановился на лице Кэрол.
