Тина Уэлш - Если любишь — поверь…
— Я не виновата. Так получилось случайно.
Он сложил руки на груди и подумал, что никакие ее действия не смогут пробить брешь в его обороне. Но тут он заметил печаль в ее глазах, и его сердце сжалось от опасного сострадания. Какой черт ее принес! Почему ей не сиделось на месте!
Сжав зубы, он щелкнул выключателем. Свет погас и он уставился в потолок. Только бы не видеть очертаний ее тела рядом с собой! Но лунный свет падал из-за неплотных занавесок, предательски освещая комнату.
Воцарилась тишина, но в ней чувствовалось невысказанное напряжение.
Кэрол лежала на спине с вытянутыми по бокам руками и не шевелилась. Только ее грудь неровно поднималась при каждом вдохе.
Эдвин скосил глаза и, к своему ужасу, увидел, как по ее щеке медленно катится слеза. Он решил сделать вид, что ничего не заметил. Так будет лучше для них обоих. Не нужно показывать ей свою неуверенность и беспокойство. Но его надежды, что все пройдет само собой, не оправдались. Через какое-то время в тишине раздался тихий всхлип.
В конце концов он принужден был спросить:
— Почему ты плачешь?
— Потому, — ответила она сквозь слезы, — что я потеряла мать и отца. Стоит мне вспомнить об этом, как начинаю все переживать заново. Может быть, я просто устала за последнее время и поэтому слишком много стала плакать.
То ли то, что она назвала второго мужа своей матери отцом, растрогало его, то ли вообще Эдвину тяжело было видеть женские слезы, но ему захотелось утешить ее.
— Прости, если я сегодня вел себя грубо. Я хорошо знаю, что такое потерять родителей, — признался он. — Мой отец умер, когда мне исполнилось восемь лет.
Она тихонько пошевелилась.
— Не имеет значения, сколько тебе при этом лет, правда? Все равно нестерпимо больно.
— Да, — согласился он. — Сначала я вообще не мог понять, что случилось. Я искал его даже на небе в облаках. Когда звонил телефон, я бросался к нему первым в надежде, что это звонит отец. Я хорошо помню первое Рождество без него, первый день рождения, первые каникулы. Как я завидовал другим детям, потому что у них есть и мать, и отец!
— Ты был единственным ребенком в семье?
— Да. — Эдвин продолжил рассказ о своих детских переживаниях. Наконец-то ему представилась прекрасная возможность побольше узнать о ней. — Насколько я понимаю, ваша семья была очень дружной? — спросил он. — Ты все еще жила с родителями, когда потеряла их?
6
Кэрол молчала. Эдвин подождал ответа и повернул голову, чтобы посмотреть ей в лицо. Она спала, слегка привалившись щекой к его плечу. Сейчас она выглядела совсем юной и абсолютно невинной.
Мысли Эдвина непривычно метались из одной крайности в другую. Все факты, на которых он прежде строил свои предположения, внезапно показались ему пустыми и необоснованными. Но вытекавшая из новых ощущений неопределенность была еще хуже.
С одной стороны, ему очень хотелось поверить, что она именно такая, какой кажется ему сейчас: прелестная молодая женщина без каких-либо нечистых помыслов на уме хочет поскорее оправиться от свалившегося на нее горя и ищет спасения в человеке, оказавшемся ее родным отцом. Но другая часть его существа с привычным профессионализмом предостерегала его не поддаваться на возможную уловку.
Что, если она искусственно пустила слезы, чтобы разжалобить его и переманить на свою сторону? Собственно, что он о ней знает?
«Меня ничто сейчас не удерживает в Сиэтле, — писала она Джеффри. — Вообще ничего. Мне бы хотелось приехать и остаться с тобой».
Может быть, это и было бы лучше для тебя, детка, подумал тогда Эдвин, но не для Джеффри. Он и так натерпелся из-за твоей матери. Он много и усердно трудился, чтобы создать сегодняшнюю жизнь. А тут появляется дочь с сомнительными целями! Нет, Эдвин Трейси должен быть начеку!
Она вздохнула во сне и повернулась на бок.
Эдвин поднес к глазам светящийся циферблат часов. Еще не было одиннадцати часов. Целых шесть часов до рассвета. Шесть часов лежать рядом с ней и чувствовать ароматное тепло ее тела. Это было чертовски трудное испытание!
На следующий день они приехали в Блэкфорд прямо перед завтраком. Маленький городок располагался на берегу широкой реки. Его красивые чистые улицы, застроенные элегантными особняками девятнадцатого века, украшали прекрасные старые клены. Но Кэрол не была готова к роскоши поместья Вудстоуна.
Дом, расположенный на высоком берегу реки, представлял собой величественное здание в георгианском стиле, окруженное огромным парком и аккуратно подстриженными газонами с необыкновенным разнообразием благоухающих цветов.
— Как здесь красиво! — воскликнула она, когда машина подъехала к центральному входу.
— Тебе же было об этом известно, — сухо откликнулся Эдвин. — Надо думать, ты получила фотографии.
— Но они и на сотую долю не отражали действительности. Это… райское место. Как, наверное, Джеффри счастлив жить в окружении такой красоты.
— Старайтесь контролировать свою алчность, мисс Стэнли. Не стоит зариться на чужую собственность. И не забывай, зачем ты сюда приехала. Я буду неукоснительно следить, чтобы ты как можно меньше интересовалась состоянием Джеффри.
Утром она проснулась отдохнувшей, в прекрасном жизнерадостном настроении. Все страхи вчерашнего дня остались позади. Но как же ошиблась, вообразив, что между ней и Эдвином теперь установились доверительные отношения и больше ему не захочется шпионить за ней. Как только он проснулся, она поняла, что его настроение, мягко говоря, оставляет желать лучшего.
Кэрол подумала, что, возможно, он сова и по утрам всегда хмурый, а потом его настроение улучшится само по себе. Но оно только ухудшилось. Когда она поблагодарила его за доброту и понимание, которые он проявил к ней прошлой ночью, он холодно и угрюмо пожал плечами и промолчал.
За окном по дороге мелькали славные старинные городки, и она не могла не выражать восхищения от новых впечатлений. Однако он продолжал мрачно и тяжело молчать. Кэрол решила не позволять ему портить себе настроение и перестала, насколько могла, обращать на него внимание. Но этот последний выпад нельзя было оставить без ответа.
— Ты говоришь возмутительные вещи, Эдвин. Они несправедливы.
— Неужели? Когда я проснулся утром, то увидел, как ты наложила лапу на деньги, лежащие на столе.
— Неправда! Я искала ключи от машины, чтобы погрузить свой багаж и быть готовой к отъезду в любую минуту, что я тебе и объяснила, когда ты чуть не набросился на меня с обвинениями. Если бы ты вовремя встал, а не провалялся бы все утро в постели, мне не пришлось бы накладывать лапу, как ты изволил выразиться, на что-либо принадлежащее тебе!
