Кэтрин Айворс - Поздняя любовь
На «троне» сидела Нэнси.
— Ты все время тут сидишь? — поинтересовался Кристофер.
— А что?
— Ничего. Я просто спросил.
— Сижу.
— Вы с Риком поссорились?
— Не-а…
— Может быть, сходим на пляж?
Она оживилась. Спрыгнула на землю.
— А вы научите меня кататься на лыжах?
Это не входило в его планы. Впрочем, у него не было никаких планов. Про пляж он сказал просто так: девчонка целыми днями не слезает с «трона»! О чем она думает? Вообразила себя королевой?
Он шел быстрым шагом. Нэнси вприпрыжку бежала рядом, в своем воображении рисуя жуткие картины зависти: Рик лопнет, увидев ее на водных лыжах!..
— Ну и вонища! — воскликнула она, когда они проходили мимо деревянных лотков с гниющей рыбой. — Зачем мы идем здесь?
— Здесь ближе.
Нэнси промолчала: сказать ему, что она думает про эту помойку, — еще откажется учить…
Первый, кого они встретили на пляже, был Рик. Нэнси похвасталась, что сейчас будет кататься на лыжах. В ответ Рик помахал зеленой долларовой бумажкой. Кристофер видел и слышал этот мгновенный обмен информацией и уловил такую же мгновенную оценку обеих сторон. Победила Нэнси. Это было понятно по гордому виду и презрению Рика. Кристофер спросил, умеет ли она плавать.
— Конечно!
— А мама согласна, чтобы ты каталась на лыжах?
— Но она же не знает.
— А если узнает?
Нэнси молчала, и это было ее ответом. Кристофер понял, что прежде всего от Лиз достанется ему.
Они прошли через весь пляж до спасательной станции, где напрокат выдавали катера, моторки, лыжи. Кристофер оставил Нэнси дожидаться снаружи и вошел в контору. Когда-то вся его компания пользовалась услугами этой станции. Это было много лет назад. Один сезон он даже работал спасателем, но сейчас почти не надеялся, что кто-то из тех времен здесь задержался.
Первой, кого он увидел, была молоденькая девица. Она встретила его улыбкой и вопросом:
— Чем могу помочь?
Раньше на ее месте сидела Кора и тоже улыбалась и спрашивала у него: «Чем могу помочь?». Через две недели они занимались любовью…
— Я вас слушаю. — Девица разглядывала странного посетителя.
Кристофер сказал, что ему нужен… — он едва не произнес «кто-нибудь постарше» — инструктор. Девица крикнула:
— Мистер Арчи!
— Арчи?! — переспросил Кристофер. — Арчи Бессон?
В комнате появился громоздкий лысый альбинос в шортах и в белой майке.
— Ну? — прогудел он. — Кому я понадобился? Увидев Кристофера, расплылся в улыбке.
— Кристи. Ты вовремя — нам как раз не хватает человека…
Кристофер прервал его, объяснив, что ему нужно.
— Ей восемь лет? Это дочь?.. Ты, однако, успел…
У Арчи Бессона было веселое настроение. У него всегда было веселое настроение. Он немного разочаровался, услышав, что Нэнси не дочь Кристофера.
— А родители ее согласны? — спросил он. — Если они не возражают — так хоть в пять лет!.. Ну зови ее… А чего ты так хлопочешь?.. Может, ты с ней просто покатаешься на яхте?
Предложение устраивало Кристофера, и он позвал Нэнси. Она вошла. Арчи долго смотрел на нее. Потом сказал:
— Ну идем, если такая храбрая…
Кристофер последовал за ними. Они вышли на пристань, где покачивались на воде лодки и катера с нарисованными на борту номерами. Арчи подозвал матроса — худого, загоревшего до черноты, с вылинявшими, почти белыми волосами. Матрос был похож на загримированного под негра белого, который забыл покрасить волосы. Арчи что-то говорил ему и показывал на Нэнси и Кристофера. Матрос тоже смотрел на них и кивал. Затем Арчи похлопал приятеля по спине, сказал, что Пол — так звали матроса — все сделает, и вернулся на станцию.
Нэнси и Кристофер в сопровождении матроса сели в большую моторку с красными полосами на бортах. Кроме них здесь был молодой парень, оказавшийся инструктором по водным лыжам. Он летел за лодкой, поворачивал то одну, то другую ногу, снова летел, будто не было соединяющего троса и он и моторка двигались независимо друг от друга…
Брызги окатывали стоящих на палубе. Солнечные лучи пронизывали воду и, отражаясь, слепили глаза. Пугала толща воды. Ветер старался сбить с ног. Шум мотора и волны заглушали слова… Кристофер смотрел на Нэнси. Что она испытывает? Страх? Восторг? Расстается со своей мечтой или, наоборот, «заболела» океаном?..
Возвращались Кристофер и Нэнси по шоссе. Навстречу им шли дети, мужчины и женщины с аквалангами, с цветными надувными резиновыми игрушками и матрасами. Нэнси молчала, и Кристофер дал ей возможность переварить впечатления. Неожиданно она сказала:
— Потеха!
— Что «потеха»?
— Как он все делал.
— Да. Отлично.
— Я тоже так буду.
Он спросил, слышала ли она, что сказал Арчи. Нэнси все слышала и знала, что мама не разрешит: однажды она уже спрашивала. Но не всегда же ей будет восемь лет! Она вырастет и тогда всем докажет…
В это Кристофер верил. Возможно, именно об этом девчонка мечтала, сидя на «троне»…
Дома их встретила встревоженная Лиз, которая набросилась на Нэнси: как ты могла уйти, не предупредив! Кристофер вступился, сказал, что это он позвал девочку. Лиз перевела на него невидящий взгляд — ему показалось, что в эту минуту Лиз не соображала, кто перед ней, — и жестко отчеканила, что он не имел права самовольно уводить ребенка… Постепенно она успокоилась, но ни Кристофер, ни Нэнси не рискнули признаться, какое они затеяли мероприятие.
Оставшись вдвоем с Кристофером, Лиз уже спокойно сказала:
— Ты не представляешь, как я волновалась! Рик сказал, что видел Нэнси, — она пошла кататься на водных лыжах!..
Кристофер обещал никогда ничего не делать без ее разрешения. Лиз улыбнулась, а он подумал, что совсем не знает ее. Ему казалось, что Нэнси и Рик пользуются полной свободой и Лиз мало интересует их жизнь между завтраком и ночным сном. Сейчас же Кристофер убедился, что далеко не все ее помыслы заняты им и их любовью. Часть сердца Лиз принадлежит не ему и никогда не будет принадлежать только ему. Ему вспомнились слова матери: «Ты не забыл, что у нее есть дети?..»
Ему предстояло сказать Лиз, что его мать знает об их отношениях. Когда, как обычно, Лиз выставила его из кухни, напомнив, что может войти миссис Холден, Кристофер выпалил:
— Пусть входит! Ей все известно!
Лиз испуганно умолкла.
— Я тебе говорил — моя мать не глупа, она все понимает, — успокоил ее Кристофер.
Но Лиз нервничала, доказывая, что Кристофер не знает женщин, особенно матерей — они всегда ревнуют своих сыновей к их женам и любовницам!
— Если всегда, тем более нет причин волноваться, — возразил Кристофер. — Знаешь, а пойдем-ка вечером в ресторан!
