Штеффи Вольф - Коктейль для Барби
Господи, да здесь же одни богачи! Люди, которым, наверно, все равно, проведут они в открытом море четыре недели или шесть месяцев. Все без исключения женщины выглядят как мультимиллионерша Ивана Трамп. Я утешаю себя мыслью, что я моложе их, но когда-нибудь и эта мысль перестанет меня утешать. К тому же у них у всех минимум по шесть кредитных карточек в кошельке, а у меня ни одной, не считая ЕС-карты. Но даже ею я не люблю пользоваться, потому что никогда не знаешь, остались деньги на счете или все уже снято до последнего цента, и банкомат пишет: «Вы ввели неверную сумму». Или еще хуже: стоишь в супермаркете, хочешь заплатить по карте, набираешь пин-код, а кассирша качает головой и говорит: «Ваша карта не прочиталась». Конечно, за мной уже выстроилась огромная очередь, люди смотрят на меня и говорят: «Ну, сколько можно», и я краснею как помидор и говорю какую-нибудь чепуху вроде: «Наверно, что-то не в порядке с магнитной полосой, со мной такое уже случалось». Кошмар!
Вечером мы сидим за одним столом с совершенно незнакомыми людьми. Все перекрикивают друг друга. Разговор крутится вокруг трех тем: вкусной еды, уровня обслуживания и денег. Рядом со мной садится толстопузый господин Б анкер из Саара.
— Ну, приступим, — говорит он.
Да, похоже, ест он за семерых. Пока он несет тарелку, несколько куриных бедрышек падает на пол. Потом он начинает запихивать еду в рот своими поросячьими пальцами. Трижды сходив за добавкой, он кое-как вытирает рот салфеткой.
— У меня за плечами уже три брака, — рассказывает он мне. — Три раза мне приходилось выплачивать моим благоверным крупные компенсации после развода, но я человек умный, и, несмотря ни на что, денег у меня на счете еще предостаточно. Все дело в хороших финансовых консультантах.
Я киваю.
— Вы что, мне не верите? — спрашивает он возмущенно.
— Да что вы, — успокаиваю я его, — конечно, я вам верю. Мне совершенно все равно, сколько денег у вас на счете.
— Вы говорите, на счете, на одном счете?
На нас уже оборачиваются. Я всем телом подаюсь назад.
— Она мне не верит! — ревет саарец.
Мариус в ужасе смотрит на все происходящее.
Саарец встает, достает из кармана брюк свое необъятное портмоне, раздувшееся от банкнот и кредитных карточек, и швыряет его на стол.
— Вот, смотрите, и это только с одного счета. А здесь — в пять раз больше. Те с других счетов. А вот наличными!
Я киваю в отчаянии.
— И вы утверждаете, что У МЕНЯ НЕТ ДЕНЕГ!
За столиками воцаряется тишина, и все смотрят на меня. Может, мне кто-нибудь даст шапку-невидимку? Мариус говорит:
— Извините, но мне не, кажется, что моя подруга вас чем-то обидела, поэтому оставьте ее, пожалуйста, в покое.
Тогда мистер Банкер поворачивается к нему и кричит:
— Вы-то чего встреваете!
Мариус встает и с угрожающим видом приближается к столу.
Саарец рычит.
— Всем, всем нужны мои деньги, а у меня и так почти ничего не осталось! — и весь в слезах падает на стол.
Я неловко глажу его по плечу. Что мне еще остается делать?
Все кончается тем, что мы с Дитхельмом — так зовут саарца — сидим в баре. Дитхельм признается, что в первый раз может с кем-то поговорить по душам. Все жены надували его, и все такое прочее. В любом случае Дитхельм бесконечно благодарен мне и Мариусу. В три часа ночи мы, наконец, возвращаемся к себе в каюту, теперь все хорошо.
Так, сперва выспаться, а потом пойти на палубу загорать. Хорошо еще, что купальник пока в пору. Так как Мариус непременно хочет дочитать книгу, я решаю сходить на аквааэробику. На информационном стенде написано, что записаться на курс аэробики можно у Астрид. Некая Саша Хен в белом костюме объясняет мне, как найти эту женщину. Я уже заранее боюсь встречи с Астрид. Наверняка у нее спортивная фигура, она гибкая и стройная, и я рядом с ней буду казаться поднявшимся на дрожжах тестом, которое вылезло из миски. Я-то сама не считаю себя такой уж жирдяйкой, за ужином я вообще ела только РЫБУ.
Я была права. Астрид блондинка и ходит в открытом бикини и повязанном на бедрах пикантном полотенце.
— Тебе это точно пойдет на пользу, — говорит она мне. — Начало через полчаса. Встретимся в бассейне!
Вот я иду в бассейн. К сожалению, в это время многие спешат туда же, и Ивана Трамп, и все остальные женщины. Но они-то идут не на занятия аквааэробикой, а наносить на кожу оливковое масло, чтобы потом, надев очки от Диора, выпить свой первый за этот день джин-тоник. Они садятся в шезлонги и смотрят на все происходящее с безопасного расстояния. Кроме меня, на занятия пришли еще семь женщин. Одна такая же «фигуристая», как я, другая жирная, как корова, а все остальные худые, как спички. Из громкоговорителей раздается музыка в стиле диско. По команде Астрид мы все должны прыгнуть в воду. Мое опасение, что вода при этом выйдет из берегов, к счастью, не оправдалось.
— Вперед, вперед! — кричит Астрид в какой-то эйфории, выскакивая из воды и размахивая руками, как марионетка на веревочке.
Господи, как же тяжело. В такую-то жару. К счастью, Мариус не видит моих неловких движений. Наверно, он сидит где-нибудь в тени. Ведь «солнце опасно для кожи». Далее, к всеобщему ужасу, следуют упражнения в паре. Это происходит так: одна женщина встает на плечи другой, и ту, которая сверху, бросают в воду. Я ужасно глупо выгляжу. Но то, что происходит со мной две минуты спустя, венчает мои злоключения. Я встаю спиной к одной женщине (очень толстой), та берет меня под мышки и выталкивает из воды. По идиотскому стечению обстоятельств молния ее купальника задевает застежку моего бикини, и я, как пушечное ядро, вылетаю из бассейна, в чем мать родила. Все загорающие снимают очки посмотреть на это диво. А вот и Мариус. Он закатывает глаза и качает головой. Для меня это первое и последнее занятие аквааэробикой.
Мариус без конца чем-то недоволен. Все ему не так. Ворчит, как старый дед, жалуется на то, что пришлось десять минут ждать официанта с заказанным коктейлем «Куба Либра». Это свойство я раньше за ним не замечала.
— Здесь и позагорать-то нормально нельзя, — говорит он. — Завожу будильник на шесть и, чтобы занять шезлонги, кладу на них по полотенцу. Разве это дело!
О господи! А то он не знает, что на отдыхе всегда много народу! Как будто из деревни приехал! И вообще, когда он начинает говорить какому-то новому знакомому из городка Винзен-на-Луэ, что отпуск сегодня уже не тот, что был раньше, и что платишь такие деньги и не получаешь должного сервиса, я начинаю нервничать.
Что это вдруг с ним? К счастью, потом он снова берется за книгу и больше не говорит ни слова. После обеда меня почему-то укачало, несмотря на штиль. Я иду прилечь в каюту, но лучше мне не становится. Только бы сейчас не заболеть, я так рада, что скоро увижу Кубу, Гренаду и все остальное.
