Штеффи Вольф - Коктейль для Барби
Когда я возвращаюсь домой, Мариус уже ждет меня, и мы выпиваем по бокалу вина. Как хорошо, что Мариус и я вполне нормальные люди.
На следующий день я иду к Йо, моему шефу, и прошу предоставить мне отпуск. Через две недели вылет. Ух, ты, вот будет весело! Надеюсь, я еще влезу в свое бикини. Кормят на «Аните», наверно, замечательно. Никогда не понимала людей, которые проводят отпуск в своих загородных домах. Тогда уж лучше вообще никуда не уезжать. Превосходный отдых для матери с шестью детьми, которая изо дня в день готовит завтрак, моет, убирает, покупает еду к обеду в Тимендорфском супермаркете, в то время как ее муж загорает на пляже, читает бульварную прессу, пока чьи-то дети постоянно вопят, отнимая друг у друга мячик и ломая песочные замки.
Так что нам с Мариусом повезло куда больше.
Хотя до Тимендорфского супермаркета рукой подать. А на Гавайи придется лететь самолетом. Я боюсь летать. И кто знает, что может случиться на корабле. Да что это я? На корабле мечты никогда ничего не случается. Разве только какая амурная история. Может, кто-нибудь будет испытывать любовные терзания или переживать из-за того, что ему нельзя посидеть за капитанским столиком. Или какая-нибудь женщина лет пятидесяти с небольшим будет твердо убеждена в своей неизлечимой болезни, и все из-за нароста в верхней части живота, но потом выяснится, что она всего лишь забыла снять кошелек на шнурке. О «Титанике» я даже думать не хочу, а то я весь отпуск проведу в Саарском пансионате. Все-все пройдет хорошо. Мы будем очень-очень счастливы, и люда будут думать, что мы массовики-затейники, ха, ха. Почему со мной всегда все не слава богу? Почему я вечно попадаю в дурацкие истории?
Да потому, что у меня всегда все не так, как у людей.
Сейчас я поджидаю одного партнера, который лично хочет вручить чек за акцию, которую мы проводили. Я говорю нашей секретарше Каре, что она непременно должна сообщить мне, когда этот Дирк Шнеппель появится в холле. Но он все не идет и не идет. Я начинаю терять терпение. Когда я в сотый раз спрашиваю, нет ли кого внизу, она снова дает отрицательный ответ, но говорит, что уже целый час меня ждет какой-то Тимо Байл. Так как я не договаривалась о встрече с этим Тимо Байлом, я и не придаю значения словам Кары до тех пор, пока шеф не заходит с постным лицом в мой кабинет и не говорит, что ему только что позвонил господин Шнеппель и пожаловался, что я заставляю его ждать в холле. Теперь нам, пожалуй, на сотрудничество рассчитывать не придется. Оказалось, что Дирк Шнеппель и есть Тимо Байл. У нас был заключен договор с фирмой «Ти — Мобайл», и господин Шнеппель, представляясь, сказал ее название, что было интерпретировано секретаршей как имя «Тимо Байл».
К счастью, мне удается его задобрить, получить долгожданный чек и тем самым успокоить разгневанного шефа.
С грехом пополам я разруливаю свои проблемы и очень рада, что сегодня последний рабочий день. Нини будет меня замещать, и я отдаю ей записную книжку со всеми важными телефонами.
— Господи, Kapo, — говорит она, когда мы прощаемся. — У меня какое-то нехорошее предчувствие. Не думай, что я не рада за тебя, но ведь с тобой вечно что-то случается.
Я возмущена.
— Что ты хочешь этим сказать? — спрашиваю я испуганно.
Нини смотрит на Зладко и Боба, те опускают глаза.
— Ну, — наконец говорит Нини, — тебя ведь могут похитить, или, заблудившись в незнакомом месте, ты встретишь каннибала, или голодного гризли, или еще кого-нибудь.
А она права.
— Гризли обитают в Северной Америке, — возражаю я, — гризли мне точно не встретятся.
— А как же каннибалы? — идет в наступление Боб. — Там хватает диких племен. Ты разве не читала заметку про одну немку, которая целый год томилась в плену. Девушку сначала откармливали, чтобы приготовить из нее торжественный обед. Так бы оно и случилось, не появись в последнюю секунду исследователь, который был в тех краях проездом!
— Ну, откармливать ее не придется, можно прямо в котел, — возразил Зладко.
Вот уж успокоили!
3
Следующий день мы с Мариусом проводим в сборах. В воскресенье отъезд, и, как всегда перед отпуском, в голову лезут самые бесполезные мысли: в порядке ли паспорта, регулярно ли мы принимали профилактическое средство от малярии, все ли нормально со страховкой. Но Мариус обо всем позаботился. Рихард отвозит нас в аэропорт и дает советы, как быть, если пропадет багаж, или вот-вот обчистят карманы.
— Всегда имейте при себе нож, — говорит он возбужденно, — в сомнительных случаях им можно воспользоваться. Там все так поступают.
Ну, уж нет! Вполне возможно, я по ошибке раню полицейского с острова Барбадос, который просто интересуется моим самочувствием. И тогда я буду ждать своей казни в тюрьме а-ля Алькатрас, и мой судный день все время будет откладываться из-за обжалования приговора немецкой стороной. Тогда я определенно стану лесбиянкой, как все тюремные заключенные. Угрюмое лицо и наголо обритая голова мне тоже обеспечены. Наголо для того, чтобы вши не завелись. Праздник души и тела нам будут устраивать по пятницам: в этот день дают бульон со вкусом (только со вкусом) мяса.
Я ненавижу франкфуртский аэропорт. Он необъятен, и здесь всегда полно народу. К тому же не найти то, что ищешь, за исключением книжных магазинчиков. Их тут пруд пруди. Не аэропорт, а какая-то книжная ярмарка. И потом надо нести багаж. И стоять в очередях при прохождении паспортного контроля. А тут еще эти нервничающие пассажиры, которые заводят бестолковые разговоры.
— А вы куда летите?
— Э-э, в Гамбург, а оттуда на Карибские острова.
— Как здорово! А мы просто едем к дочери в Гамбург, она живет в Аймсбюттеле, вы знаете этот район?
— Нет, мы ведь не из Гамбурга, а из Франкфурта.
— А, ну тогда вы точно знаете Хойзенштамм.
— Да, конечно.
— Мой родственник жил там когда-то. Вы знаете некоего Вернера Шнайдера?
— Хм, нет.
— У него редкие волосы, светлое мелирование, и обычно он носит джинсы с рубашкой.
— Все равно не знаем.
— Тогда, может быть, вы знаете его жену, ее зовут Брунхильда, урожденная Вагнер.
Я рада, что мы наконец-то проходим регистрацию, и просто счастлива, когда самолет приземляется в Фульсбюттеле. На такси мы едем в Гамбургский порт, где нас уже ждет «Анита». Стюардессы с прекрасными фигурами, пышными формами, белоснежной кожей, в облегающих топиках и мини-юбках длиной с короткометражный фильм стоят на входе и раздают какие-то информационные брошюры. К Мариусу устремляется одна из бортпроводниц и завлекает его рассказами о какой-то чепухе. Мариус приветливо улыбается и слушает ее бредни. Вот и испорчено настроение на целый день. Выцарапать бы глаза этой цыпочке! Я стою со всем нашим багажом, как полная дура. А потом сама же втаскиваю его на борт.
