Маргарет Роум - Человек Огня
Пока девушка быстрым шагом возвращалась к себе в комнату, из головы у нее не шли слова американца. Девять тридцать — роковое время, именно тогда Рамон Вегас поймет, сработал план или нет. Тина должна показать себя достаточно компетентной и опытной путешественницей, убедив его, что достойна принять участие в экспедиции.
Девушке много раз приходилось паковать снаряжение для тети Крис, и навыки укладывать все необходимое так, чтобы размер багажа получился минимальным, у нее были. Сейчас Тина безжалостно отбраковывала каждую вещь, в необходимости которой хоть сколько-нибудь сомневалась. Покончив с упаковкой, она позвонила вниз и попросила, чтобы ее вещи отнесли в фойе к одиннадцати часам, как и говорил Тео. Было только девять, и у Тины еще оставалось время написать тете, прежде чем отправиться в путешествие. Но это оказалось делом весьма непростым, ведь каждая строчка должна была дышать восторгом и страстным желанием поскорее выступить в поход, а Тине казалось, будто любая фраза выдает растущий поминутно страх, который не дает ей справиться с кошмарным зеленым призраком лесных дебрей, только и поджидающим момента ее заполучить.
Весь пол вокруг Тины был покрыт скомканными листами бумаги, когда она наконец, бросив взгляд на часы, увидела, что пора идти на роковую встречу. Девушка поспешно набросала несколько по возможности бодрых строк, запечатала письмо и сунула в карман, чтобы отправить перед отъездом. Итак, барахтаться в волнах сомнений времени не было — решающий час пробил!
Когда Тина добралась до комнаты, где, как ей было сказано, их ждал сеньор Вегас, вокруг царили тишина и покой. Никто не прошел мимо, пока девушка медлила у порога, раздумывая, надо ли постучать в обитую темными деревянными панелями дверь или просто войти. Невнятный гул голосов внутри свидетельствовал о том, что все уже в сборе, и Тина, судорожно сглотнув и боясь, как опоздавшая, привлечь пристальное внимание всех собравшихся, открыла дверь.
Однако когда девушка скользнула в комнату, этого никто не заметил, и только мужчина, стоявший у огромной, во всю стену, карты, метнул в ее сторону взгляд. Тина быстро села на первое попавшееся свободное место в заднем ряду и облегченно вздохнула — ее запоздалое появление ни в коей мере не побеспокоило увлеченно слушавших людей.
— Наш маршрут пройдет по диким, практически безлюдным территориям Бразилии и Венесуэлы. Мы будем передвигаться с помощью самого современного транспортного средства по наиболее недоступному и неизученному водному пути в мире, там, где цивилизация неведома…
Не успела Тина взглянуть на оратора, как ее сердце тяжело и беспокойно забухало в груди. Если она и лелеяла смутную надежду, что Рамон Вегас окажется симпатичным, легким в общении человеком, то все иллюзии рассеялись в пух и прах с первого же мгновения. Лицо Карамуры было жестким, с резкими, словно вырезанными из тикового дерева, чертами, особенно чуть ли не пугающе угловатая нижняя челюсть. Когда сеньор Вегас говорил, его открытый взгляд приковывал внимание слушателей без всяких видимых усилий. Тина тотчас распознала умение манипулировать людьми, словно фигурками на шахматной доске, так, что они даже не замечали этого. Глаза его были удивительно голубыми и прозрачными, как сапфир. Лучи солнца, пронзавшие оконное стекло, играли на темных волосах, роняя огненные блики на густую, почти черную шевелюру. Стремительным, едва уловимым движением Рамон Вегас провел линейкой по карте у себя за спиной, обозначая их маршрут. Он что-то говорил, но Тина не слышала слов. Под тонкой желтовато-коричневой рубашкой рельефно выступали мускулы; кажущийся небрежным взгляд не упускал, однако, ни единой подробности, но то и дело обращался к окну, словно жаждал свободы, хотел поскорее вырваться из этой комнаты. Этот взгляд, упругость и легкость шага — все выдавало в Вегасе дикого зверя, искавшего выход. В испуганных глазах Тины он воплощал в себе сами джунгли, что наводили на нее ужас. Карамуру был страшен, как рыжая голубоглазая пума — южноамериканский лев, — столь же дикая и неприручаемая.
Прерывисто вздохнув, девушка заставила себя сосредоточиться и, несмотря на полное смятение чувств, слушать, о чем идет речь.
— Из Манауса, — он указал на карту, — мы отправимся вверх по Негро, потом через Казикуарский проток и вниз по Ориноко к Сан-Феликсу в Венесуэле — две тысячи миль по неизведанным землям. На пути нас ждут две стремнины, преодолеть которые на обыкновенном речном судне невозможно. Потом мы проникнем во владения каннибалов и охотников за головами. Многие из живущих там племен никогда не видели белого человека, a уж тем более судно на воздушной подушке. — Рамон Вегас выдержал эффектную паузу, подождав, пока слушатели осознают смысл сказанного, потом, видимо сочтя, что все оценили поджидающие их опасности, медленно продолжал: — Если кто-то из присутствующих захочет выйти из состава экспедиции или сомневается в своей способности выдержать ее тяготы, я прошу честно сказать об этом сейчас. И не надо стыдиться своих сомнений, ибо такое путешествие по силам только людям безрассудным. Однако я обязан подчеркнуть, что ступивший на палубу судна не сможет повернуть назад ни при каких обстоятельствах. Учтите, каждый, кто отправится в экспедицию, должен быть способен — в одиночку, если возникнет такая необходимость, — выжить в самом сердце джунглей. Возить пассажиров я не намерен, всем придется выполнять свою часть работы. Итак, если среди вас есть те, кто чувствует, что не способен ответить перечисленным требованиям, пусть заявит об этом немедленно!
Люди внезапно загудели, обсуждая слова Рамона Вегаса и свои возможности. Чтобы дать им время все как следует взвесить, глава экспедиции положил линейку на стол и, спокойно улыбаясь, подошел к женщине, сидевшей чуть впереди остальных, небрежно забросив ногу на ногу. Выражение откровенной скуки на ее лице в тот же миг сменилось не менее откровенной радостью. Тина не успела как следует рассмотреть эту женщину, но та, конечно, не могла быть никем, кроме как доньей Инес Гарсией. Девушка заметила только два гладких черных крыла волос, обрамляющих белые щеки, и словно созданные для поцелуев губы — малиновые, влажно блестящие, с чувственным изгибом.
Тина, вновь оглядев присутствующих, обнаружила, что к знакомым ей участникам экспедиции присоединилось еще несколько человек. Феликс Крилли снова взял на себя обязанность ей их представить, но все были так увлечены обсуждением сказанного, что не расслышали собственных имен. Включая Рамона Вегаса и донью Инес собралось восемнадцать человек. В команду вошли также командир судна, капитан Джозеф Роджерс, и члены съемочной группы, жившие в Манаусе целую неделю, готовя аппаратуру и акклиматизируясь к влажности и жаре. Тина теперь досадовала, что не успела последовать их примеру. Солнце поднималось все выше, раскаляя воздух в комнате. Тина чувствовала себя настолько разморенной, будто вот-вот расплавится в этой духоте, и, чтобы ответить на вежливый вопрос капитана Джозефа Роджерса, ей пришлось приложить немалые Усилия, выныривая из тенёт летаргии.
