Мишель Селмер - Великое чудо любви
Мысль коснуться губами ее губ была почти непреодолимой…
Затрепетав, глаза Тесс открылись, и Бен отдернул свою руку.
Пристально посмотрев на него, она сонно улыбнулась.
— Привет.
Проклятье. Как она красива.
— Привет.
Оглядевшись по сторонам, Тесс нахмурилась, будто бы забыв, где находится.
— Что ты делаешь в моей комнате?
Она не рассердилась, хотя имела на это полное право. И Бен не смог удержаться от того, чтобы не откинуть назад ее влажные волосы, прилипшие ко лбу.
Чем она околдовала его, что ему так трудно владеть собой?
— Меня встревожило, почему ты не спустилась к обеду. Я стучал, но ты не отвечала, и я подумал, что что-то случилось.
Ее глаза, все еще затуманенные сном, доверчиво обратились к нему.
— Что, например?
Хороший вопрос. Теперь стало очевидно, что он слишком остро на все реагирует и запаниковал напрасно.
— Не знаю. Я только хотел проверить, что с тобой все в порядке. Мне не следовало входить без приглашения. Прости.
Да, он не должен был врываться в ее комнату, однако Тесс не могла заставить себя сердиться на него.
Она вспомнила его взгляд, полный мучительной боли, когда он рассказал ей о потере сына. Так почему бы ему не раскрыть свое сердце и не объяснить, чего он на самом деле боится?
Потому что он мужчина, напомнила она себе. А у мужчин нет привычки говорить о своих чувствах.
Особенно у таких, как он. По их мнению, это сделало бы их слабыми и уязвимыми.
Но Бена Адамса уж никак нельзя назвать слабаком. От него так и веет силой и мужественностью…
— Я в порядке, — прошептала Тесс. — Только слишком устала. В последние дни мне пришлось нелегко.
Бен осторожно заправил ей за ухо упавший на щеку локон. И Тесс, вместо того, чтобы попросить его выйти из комнаты, только вздохнула и закрыла глаза.
В конце концов, он уже видел ее лежащей в кровати, полностью обнаженной.
— Как хорошо, — прошептала она. — Ты делал так той ночью в гостинице.
— Я? — пробормотал Бен, продолжая гладить ее волосы за ухом, опускаясь все ниже к шее.
Как и тогда, Тесс обхватила руками его шею, независимо от того, хотела она этого или нет.
— Ты думал, что я сплю. Но я только притворялась.
— Почему?
Она пожала плечами.
— Может быть, потому что боялась, что если открою глаза, ты попросишь меня уйти. А тогда я была еще не готова это сделать.
— Но почему сделала? — Он перестал ее гладить, и его глаза стали печальными. — Почему ты ушла тогда?
— А разве была какая-нибудь причина, чтобы я осталась?
— Скажи мне сама, — ответил он.
Бен хочет, чтобы она сказала, что поверила ему тогда? Но что это теперь изменит?
— Ты не можешь отрицать, что из этого все равно ничего бы не вышло. Даже если бы я осталась тогда с тобой. Даже если бы мы влюбились друг в друга. А через месяц или чуть позже я бы сообщила тебе, что беременна. Ты был бы счастлив от этого? Ты бы захотел этого ребенка больше, чем хочешь теперь?
Он молчал, но в его глазах она могла увидеть ответ на свой вопрос.
Это ничего бы не изменило.
— Это… это выше моих сил.
Как много печали в его глазах. Как много сомнения. Но если он хочет жить, то должен научиться прощать себя.
Повернувшись в его сторону, Тесс приподнялась на локте, подоткнув вокруг себя простыни.
— Бен, несчастья случаются и с хорошими людьми. Мы не в силах контролировать их. Это — не наши ошибки.
— И что с того, что мы не в силах контролировать несчастья? Кого еще мы можем в них обвинить? — грустно произнес Бен.
На Тесс нахлынули странные чувства. В прошлом она много раз помогала людям, и никто не мог обвинить ее в черствости.
— Извини, Бен, я устала и хотела бы отдохнуть, — сказала Тесс, и Бен, пожелав ей спокойного сна, вышел из комнаты.
Девушка задумалась. Конечно, она могла попросить у Бена денег на разные нужды, ни секунды не сомневаясь, что он исполнит все ее просьбы. Она знала, что может сделать с мужчиной чувство вины. И любая другая женщина обязательно воспользовалась бы ситуацией в своих интересах.
Но не она.
Бен и так сделал для нее слишком много. И никому неизвестно, как она будет расплачиваться с ним.
Открыв глаза, Тесс с удовольствием потянулась и посмотрела на часы. Надо же! Она проспала больше пятнадцати часов. Господи, какое блаженство!
Услышав у дверей спальни возню, Тесс села в постели.
Кто бы это ни был, он не хочет ее потревожить.
И тут до нее донесся запах жареного бекона. Ее желудок заурчал, а рот мгновенно наполнился слюной.
Выбравшись из кровати и накинув на себя одежду, Тесс последовала в гостиную, откуда доносился этот чудесный запах.
Открыв поднос, девушка подумала, что наверное кто-то решил, будто она слишком голодна, или просто не знал, что она любит, и поэтому поставил столько блюд.
Как иначе объяснить присутствие на подносе целых три вида омлета, тарелку с блинами, аппетитные круассаны и поджаренные тосты? Рядом стоял еще один поднос с колбасой, беконом и большим куском ветчины. Еще ей на выбор предлагалось пять видов сока.
Ничего себе! — подумала она, разглядывая все это великолепие. И лишь потому, что не любила, когда продукты тратятся впустую, решила все это съесть.
В принципе, нужно попросить Бена или повара, или кого-то там еще не откармливать ее до отвала, иначе она станет полной, как бочка.
На столе возле подноса лежал большой белый конверт с ее именем. Коснувшись пальцами конверта, она спросила себя не от Бена ли это послание, и усмехнулась. Странно иметь ребенка от человека, которого фактически не знаешь, и при этом жить в его доме.
Откусив кусочек бекона, Тесс взяла конверт и открыла его. Ей на руку выпали ключи от автомобиля, новенькая кредитная карточка и записка, адресованная ей, на которой твердым подчерком было написано:
«Здесь все, что понадобится тебе и ребенку. Бен».
Вот это да!
Тесс, конечно, подозревала, что он может сделать нечто подобное, но этот великодушный жест все равно потряс ее.
Но разве можно принять от него столь щедрый подарок? Конечно, она вежливо поблагодарит Бена за заботу, но вернет это все ему.
Если мама и научила Тесс чему-то, так это хорошим манерам.
Быстро покончив с завтраком, приняв душ и накрасившись, она спустилась по лестнице к кабинету Бена. Несколько раз постучала в дверь, но ей никто не ответил.
Хорошо ли она поступит, если войдет без разрешения?
Но ведь Бен проник в ее комнату накануне, когда она так крепко заснула, и, кроме того, это всего лишь его кабинет, а не спальня. И потом он сказал, что устроит ей утром экскурсию по дому.
