Кристина Хемлетт - Сердцеед
— Его что же, сменил Тэппинг? — В голосе Виктории прозвучало откровенное презрение.
— Вы забегаете вперед, — сказал Хантер. — Если то, что сказала миссис Причард, правда — а у меня нет оснований ей не верить — то Ян был в спальне Пэгги в ожидании, когда девица вернется. Вы как-то сказали, что слышали чьи-то шаги, но чьи — не знали.
— Тогда подозрение падает и на него. — Виктория вспомнила, как миссис Причард в тот вечер солгала, что Ян был вне замка — в конюшне с лошадьми.
— По-видимому, не мы одни думаем, что у Яна Причарда есть что скрывать.
— Миссис Причард посетила Нилли в больнице, и он в слезах поделился с ней своими опасениями, что Ян — быть может, даже не понимая этого — сделал что-то дурное. Но ее еще больше напугало то, что Нилли сказал ей вслед за этим, — сказал Хантер.
— Что именно?
— Нилли объяснил ей, что, желая снять боли в пояснице, он принял аспирина больше, чем следовало. Когда его состояние не улучшилось, он решил принять оставшиеся таблетки, но уже как средство самоубийства, для спокойной смерти.
— Боли в пояснице? — задумчиво произнесла Виктория. — Они обычно начинаются, если приходится тащить что-нибудь тяжелое.
— Чаще всего — да, — сказал Хантер. — Например, мертвеца.
39
Слова Хантера повергли Викторию в шок. У нее перехватило дыхание.
— Нилли?! Убийца?! — отказываясь верить, вскричала она. — Но это ведь невозможно!
— Нет, — возразил Хантер. — Я ни на секунду не допускаю мысль, что он убил миссис Мэджин.
— Но вы же сказали…
— Он только перенес труп. Уже после того, как кто-то нанес ей удар по голове.
Отвратительная правда принимала все более четкие очертания.
— Тогда… Ян? — отважилась спросить Виктория голосом, упавшим до шепота.
Она считала конюха существом безобидным, но он обладал достаточной физической силой, чтобы нанести миссис Мэджин смертельный удар, хотя никаких побудительных мотивов для убийства домоправительницы у него не было.
Хантер покачал головой.
— В виновность Яна я тоже не верю — даже после того, как узнал о благородной попытке Нилли прикрыть его. Привязанность камердинера к миссис Причард и ее сыну могла, конечно, подвигнуть его на идею представить смерть миссис Мэджин несчастным случаем: ведь все мы до последнего момента считали, что домоправительница проходила под воротами как раз в тот момент, когда отказало удерживающее решетку устройство.
Виктория внезапно вспомнила уже мелькнувшую у нее мысль.
— Нилли, — сказала она, — наверное, был где-то рядом, когда ворота смазывали, и мог запомнить, насколько легко и бесшумно опускается решетка.
Концовку сценария изложил Хантер.
— А также мог вычислить, бросится ли кто-нибудь к воротам, когда их механизм придет в действие: он сначала удостоверился, что ему хватит времени на то, чтобы спуститься из кабины управления воротами и пройти через холл в свою комнату. Фактически же у Нилли оказалось времени даже больше, чем он предполагал.
Виктория вернула разговор к Яну.
— Но почему вы так убеждены, что убил ее не Ян, хотя даже Нилли верит в это? Он верил в это настолько, что был готов в случае поимки Яна взять вину на себя. Оставшиеся годы жизни сулили ему, наверное, так мало радости и надежд, что он посчитал свою жертву сходной ценой за юность Яна, да?
Внезапно лоб Хантера прорезала глубокая морщина.
— В вашей версии, — сказал он, обращаясь к Виктории, — есть серьезная психологическая неувязка: парень, так сильно любящий живые существа, как Ян, не способен сознательно покуситься на чью-либо жизнь.
— А если он нанес удар случайно? — настаивала на своем Виктория. — Вы же знаете, что и так бывает!
Хантер, однако, был тверд.
— Это не Ян! — отрезал он.
— Что за неприятности были у него в Ирландии? — напомнила она Хантеру.
— Это не имеет никакого отношения к тому, что происходит здесь. Я обещал и ему, и его матери, что стану ходатайствовать за него перед властями, если он будет хорошо работать и держаться подальше от греха. И до сих пор у меня не было к нему никаких претензий.
— А вам не кажется, что, сбившись с пути один раз…
— Иными словами, что он обречен совершать дурные поступки всю жизнь? — довольно грубо прервал ее Хантер. — Подобные рассуждения говорят об ограниченности и предубежденности.
Виктория прикусила язык. Она хотела сказать, что он сам именно так относится к своему кузену Сину Майклу: тот, совершив однажды фатальную ошибку, остался в его глазах навсегда виноватым.
— Но как вы можете быть так уверены в том, что это не Ян?!
— Уверен — и все, Виктория! Просто уверен.
— А не может ли быть так, — спросила Мэрсайн Викторию, собравшуюся разжечь камин в их спальне, — что мы смотрим на все не под тем углом зрения?
— На что смотрим, мама?
— На мотивы убийства, дорогая. Попробуй задуматься над этим.
Виктория посвятила мать в предположения Хантера.
— Кому могла быть выгодна смерть домоправительницы? — спросила Мэрсайн. — Объясни мне.
— Насколько я понимаю, никому.
— Но всегда что-нибудь можно обнаружить! — настаивала Мэрсайн.
Виктория покачала головой.
— Да нет же! Миссис Мэджин получала у Хантера приличное жалованье, но деньги почти не копила: большую часть их она жертвовала на спасение души своему церковному приходу. Поскольку никаких капиталов у нее не было, миссис Мэджин не представляла интереса для своих потенциальных наследников — Сина Майкла и Пэгги.
— А если подумать о шантаже и мести… — высказала предположение Мэрсайн. — Может, у нее были улики против кого-то? Ты сама мне рассказывала, что она была чертовски любопытна.
— Уверена, о каждом она что-то знала, — пожала плечами Виктория. — Но не думаю, что эти сведения были настолько серьезны, чтобы оправдать ее убийство.
— А что скажешь о попытке свалить вину на другого, например? Кто бы ни стукнул ее по затылку, он так или иначе собирался оставить труп там, где убил: это значит, что преступник был уверен, что застрахован от подозрений. Потом появляется Нилли. Он наталкивается на труп, приходит к ложному выводу и думает: «О Боже, какой ужас! Я не могу допустить, чтобы в преступлении обвинили этого человека!»
— … переносит труп в другое место и опускает на него ворота. Честно говоря, мама, это похоже на неудавшуюся серию из телефильма «Улика».
Сидевшая на своей кровати Мэрсайн самодовольно ухмыльнулась.
— Поставь себя на место убийцы! — весело продолжила она. — Не показалось ли бы тебе странным, что труп нежданно-негаданно переместился? Совершенно ясно, что самостоятельно сделать это он не мог. Такой поворот событий вполне мог лишить тебя присутствия духа, верно?
