Philo - Яблоня
— Да, я очень виноват, — покаялся Невилл. — Нужно обязательно проверить чары защиты. Впрочем, назад они нас не пустили, а ведь это самое главное.
В жизни всегда бывает так: ребенок, которого ты учил, становится взрослым. Сейчас происходило именно это. Впрочем, мистер Лонгботтом по-прежнему оставался студентом.
— С мисс Грейнджер все в порядке?
— Бывало и лучше, — уклончиво отозвался Невилл.
— Насколько я понял, у нее размолвка с мистером Уизли, — добавил Дамблдор.
Не зная, что именно он пропустил, Невилл просто ответил:
— Да, сэр.
— Это не повод, чтобы без спроса покидать школу, — заметила профессор Макгонагалл. — Завтра вы оба явитесь ко мне на отработку.
— Да, мэм, — спокойно кивнул Невилл.
Профессор Макгонагалл заторопилась наружу; Падма последовала за ней. Девушка робко улыбнулась Невиллу, тот ответил тем же. Дамблдор замыкал шествие.
У двери директор обернулся к Невиллу:
— Заглядывали в спасительную гавань, мистер Лонгботтом?
— Да, сэр, — ответил юноша.
Видно было, что Дамблдор умирает от любопытства и сдерживается с огромным трудом. Невилл рассмеялся:
— В Австралию, сэр.
— А-а, да… сейчас там тепло…
Невилл ухмыльнулся.
Вернувшись в кабинет, Альбус налил себе стаканчик портвейна. Огневиски — это хорошо, но иногда директору хотелось чего-нибудь помягче, выдержаннее.
Он был почти рад, что у мистера Уизли и мисс Грейнджер произошла обычная ссора: приключения ребят зачастую изобиловали опасностями, и в будущем их количество грозило лишь увеличиться. Теперешний разлад в отношениях либо сблизит молодых людей, либо отдалит еще больше, но директор знал, что капризы любви отлично помогают формировать характер. Боль — прекрасная замеска для внутренней силы, а любовь — точнее, потеря таковой, — по крайней мере, не влечет за собой телесных повреждений.
Двойник горгульи, сторожащей дверь внизу, сообщил директору, что в кабинет поднимается Северус Снейп.
Дамблдор достал еще один стакан.
Постучав, Северус переступил порог.
— Могу я поговорить с вами, господин директор? — бесцветным тоном спросил Снейп.
— Конечно, Северус. Хочешь стаканчик портвейна?
— Нет, спасибо. Я лишь зашел уведомить вас, что не остаюсь в замке на рождественские каникулы.
— Вот как? Проводишь их с Алексом? — весело поинтересовался Дамблдор.
Северус покидал замок впервые за долгие годы.
— Нет, господин директор, я не собираюсь проводить Рождество с Гарри Поттером, — холодно отчеканил Снейп.
— Вот как…
— Именно. Всего наилучшего, — зельевар повернулся к двери.
— Присядь, пожалуйста, Северус, — попросил, вставая, Дамблдор.
Снейп ответил ему презрительным взглядом.
— Желаете обсудить со мной школьные проблемы, сэр?
— Я хотел поговорить о твоих отношениях с Гарри…
— Нет. Личную жизнь я с вами обсуждать не намерен.
— Северус! Я знаю, что ты сердишься, но подумай, как тяжело ему было признаться…
— Вас дезинформировали. Я узнал правду случайно — во время недоразумения на уроке зелий.
— Боже мой! Но Гарри действительно собирался все тебе рассказать. Он не мог сделать этого, не освободив твою магию из-под власти Волдеморта.
— Как это удобно. Увы, боюсь, ваши заверения теперь немного стоят. Если все-таки хотите продолжить разговор, скажу следующее: я полагал, что дружба в нашем случае подразумевает доверие, но теперь вижу, как ошибался. Не стану более отрывать вас от забот.
— Северус! Чего ты от меня ждал?
— Ждал? Я ждал, что вы не позволите преподавателю вступить в половую связь с учеником! И ведь я прямо заявил о том, какого рода была эта связь! — пронзительно выкрикнул Снейп.
— А я прямо заявил, что не одобряю ее. Помнишь, я сказал, что ничем хорошим это не кончится? Ты ответил, что достаточно зрел, чтобы принимать подобные решения самостоятельно, — напомнил Альбус.
— Я не знал тогда, кто он!
— Ты был в курсе, что Алекс под личиной. Он сам сообщил тебе об этом.
— Как я мог заподозрить, что он окажется Гарри чертовым Поттером?!
Дамблдор опустился в кресло. Северус, дрожа от ярости, мерил шагами кабинет. Что ж, по крайней мере, зельевара удалось разговорить.
— Ты утверждал, что пророчишь будущее вашим отношениям, — ровно заметил Дамблдор.
— Будущее? Ему семнадцать! Я не насилую детей!
— А Гарри Поттер — не ребенок. Неужели тебе хоть раз показалось, что ты проводишь время с ребенком?
Северус молча отвернулся. Подойдя к огню, он облокотился на каминную полку и пнул выпавшее полено носком ботинка.
— Вы знали, что я его не выношу, — прошептал зельевар. — Как вы, должно быть, смеялись!
— Нет! Хоть в этом меня не обвиняй! Я негодовал, что Гарри обрек меня на эту роль немого арбитра, и считал теперешние обстоятельства неминуемыми с той самой минуты, когда узнал о его альтер эго! Тем не менее он оказался прав. Я не принимал в расчет твое счастье…
— Мое счастье! — фыркнул Снейп.
— …твое право на романтические связи, — исправился Дамблдор. — И, Северус, вдвоем вы сверкали! Прежде я никогда — никогда! — не видел тебя таким. Должен ли я был запретить тебе все это? Что бы ты мне ответил?
— Поблагодарил бы за то, что вы уберегли меня от глупостей, коими являются отношения с Поттером!
Дамблдор промолчал.
— Он ученик, Альбус! — в отчаянии повторил Снейп. — Как вы могли?
— Ты его ученик в равной мере. Я считаю вас обоих преподавателями. Отношения между коллегами здесь не запрещены.
— О, ради бога! Глупейшее оправдание из всех, которые я когда-либо слышал!
— Тогда подумай вот о чем, мальчик мой, — строго возразил Дамблдор. — Он — волхв. Волхв, Северус! И он выбрал тебя!
— Ему просто понравилось, как старый сальноволосый зельевар делает минет! — рявкнул Снейп.
— Ну вот, теперь ты грубишь.
— Теперь я говорю правду!
— Прости, но не можешь же ты в это верить! Вы встречались четыре месяца. Никто не станет тратить столько времени на ненавистного человека.
— Ошибаетесь, господин директор. Ровно столько я и потратил. Но теперь все кончено.
— По крайней мере поговори с Гарри…
— Нет. А если вы попытаетесь меня уговорить, уволюсь. Как бы то ни было, уведомляю вас, что по окончании войны, если я, что маловероятно, останусь в живых, работу немедленно оставлю. Уровень нравственности в Хогвартсе не соответствует моим стандартам. Доброй ночи, профессор Дамблдор.
Взмахнув полами мантии, Северус покинул кабинет.
