Бетти Райт - Я хочу на тебе жениться
— Я оставлю тебе записку об этом, дочка. Мне очень жалко, что в такой день ты все еще трудишься. Но у нас с ангелочком все в порядке. Мы неплохо проводим время.
— Я рада за вас. А сколько сладких булочек она выпросила у тебя сегодня?
— Не смей так говорить о моем ангелочке!
— Мам…
— Всего три, но они были такие малюсенькие…
— Мам, не вздумай давать ей еще. Чтобы ни одной больше! Ясно? И вообще: она ела что-нибудь за ужином?
— Да. И я ее помыла в ванне. А сейчас мой ангелочек уже трет глазки, хочет баиньки… Знаешь, когда Энни таращит на меня глазенки, клянусь, она как две капли воды становится похожа на твоего отца: тот точно так же пялил на меня глаза…
— Знаю, ма. — Кэтрин улыбнулась. — Ну, а теперь мне пора опять браться за работу. Увидимся. Поцелуй за меня мою крошку.
— Ну, конечно, дорогая. Будь внимательна за рулем, когда поедешь домой.
— Разумеется, ма. Целую тебя.
Кэтрин положила трубку; к ней вернулось хорошее расположение духа. Со свойственной ей решительностью она вновь уселась за машинку и начала печатать. Войдя в привычный рабочий ритм, женщина опять потеряла счет времени и, только когда у нее сильно потянуло шейную мышцу, ей пришлось сделать паузу, вытянуть вперед ноги, а назад — руки и расслабиться всем телом.
— Кэтрин. — Голос Джеймса заставил женщину вздрогнуть, ее сердце тотчас пустилось куда-то вскачь; она даже не услышала, как он открыл дверь кабинета. — Прости, что я так злоупотребил твоим временем в такой день. Ведь сегодня у тебя день рождения! Я опять просматривал твое резюме и случайно обратил внимание на сегодняшнее число…
Она постаралась изобразить на уставшем лице как можно более естественное подобие улыбки и тихо сказала:
— Такое иногда бывает. Но ведь свет на этом не сошелся клином.
— И тем не менее получается, что после нашей беседы я сразу бросил тебя в логово льва, даже не посмотрев на часы. Позволь мне пригласить тебя на ужин, чтобы я хоть как-то мог искупить свою вину.
— О нет, что ты! В этом нет никакой необходимости.
— Я настаиваю. Какую кухню ты предпочитаешь? Китайскую? Мексиканскую?
— Я люблю китайскую, но…
Кэтрин замолчала, почувствовав, что в его голосе прозвучал вызов. О боже, неужели она уже не доказала ему, что у нее и без китайской кухни давно развито чувство локтя и долга и что, если по работе надо сделать что-то сверх нормы, она всегда сделает? Вдруг женщина ощутила холод внутри живота, словно туда попали кусочки льда, и тотчас в голове мелькнула мысль: «А не переоценила ли она Джеймса? Что, если он вовсе не эталон делового человека, а обычный бабник?»
— Джеймс, выслушай меня. Я должна быть с тобой откровенной. — Кэтрин сделала глубокий вдох и на секунду приложила пальцы к вискам. — Я чувствую себя неловко, когда работа смешивается с неофициальными мероприятиями. Мне лестно твое предложение, но я не хотела бы принимать его.
Мужчина удивленно уставился на нее, потом широко улыбнулся и сказал:
— Что ж, очень хорошо. Тогда почему бы тебе сейчас же не закончить работу и не отправиться домой? Остаток вечера ты еще успеешь скрасить в домашней обстановке.
— Благодарю за такое внимание, — ответила она. — Но мне осталось совсем немного. Я хотела бы допечатать эти письма, так чтобы завтрашний день мы могли начать с чистого листа. Но, конечно, если мое предложение тебя не устраивает…
— С письмами можно и подождать.
— Нет, правда. Мне бы хотелось довести начатое до конца, — не сдавалась Кэтрин. — На это уйдет примерно час. Вот разве только я задерживаю тебя?
— Вовсе нет. Твое предложение принято.
Босс опять удалился к себе в кабинет, и едва за ним захлопнулась дверь, как почти сразу же послышался глухой треск вращающегося телефонного диска. Неужели он вот так задерживается на работе каждый день на протяжении всей недели, не отдыхая даже по субботам и воскресеньям?
Кэтрин не надо было знакомиться с конфиденциальной информацией о Джеймсе, чтобы знать, что этот человек был одержим работой. Об этой черте трубили в один голос все писавшие о нем газеты и журналы. А теперь, увидев его в живой реальности, она могла наблюдать, как это безумное увлечение работой проявлялось в словах и поступках знаменитого трудоголика.
На минуту Кэтрин задумалась о том, что попала сегодня не в приемную магната Роккаттера, а в кромешный ад. Но уже через мгновение она решила, что будет работать и по выходным, если босс попросит. Причем работать без жалоб, без хныканья. Работать ради получения нестандартного опыта и обеспечения надежной материальной базы для себя и Энни.
А сорок минут спустя женщина была просто поражена, когда дверь лифта неожиданно открылась, и в приемную вошел человек с белыми пакетами в руках. Запахи, исходившие из пакетов, заставили ее желудок заурчать, а по красной символике на упаковке она сразу догадалась, что еда доставлена из популярнейшего в Нью-Йорке китайского ресторана.
Шум в приемной, должно быть, донесся до Джеймса, ибо он вдруг вышел из кабинета и, не выразив никакого удивления, сразу направился к курьеру, чтобы помочь ему разобраться с содержимым пакетов. Кэтрин наблюдала за всем происходящим с веселым оживлением и одновременно озабоченностью.
— Джеймс…
— Стоп! Никаких нареканий, — прервал ее босс. — У моей помощницы сегодня день рождения, а я эксплуатирую ее весь вечер, как рабыню! Когда ты отказалась поужинать вместе со мной в ресторане, я рискнул прибегнуть к обходному пути. И, может быть, он оказался даже лучше.
— В самом деле, Джеймс, тебе не стоило так утруждать себя.
Он улыбнулся, и ее сердце екнуло от какого-то радостного предчувствия.
Может быть, она поступила опрометчиво, согласившись временно поработать для Джеймса? Может быть, ей следовало продолжать поиски работы до тех пор, пока на ее пути не встретился совсем другой босс — какой-нибудь добрый человечек с жабьим лицом, который оказался бы дюймов на пять ниже ее, но зато ни в чем бы ей не перечил. Возможно, для нее в самом деле было бы лучше, если бы ее работодателем стал любой другой мужчина, но только не такой высокий, как Джеймс. Только не с такими черными волосами, как у него. И не с такой улыбкой, которая могла озарить сразу всю комнату.
Кэтрин не хотела признаться самой себе, что, когда Джеймс оказывался рядом с ней, она начинала нервничать, по всему ее телу разбегались мурашки. Такое творится со мной потому, пыталась убедить себя женщина, что он мой новый босс, а не потому, что он такой неотразимый красавец. Хотя было почти восемь вечера, костюм на нем выглядел настолько свежим и опрятным, что казалось, он надел его всего минуту назад. Она же чувствовала себя в своем костюме не в своей тарелке: он был весь скомкан, измят и стал похож на обыкновенную кухонную тряпку. Но чему тут было удивляться, если весь этот затянувшийся день — день ее рождения! — прошел в таких хлопотах?
