Джан Макдэниел - Подарок
— Я ведь не для себя прошу. Сама-то я прекрасно понимаю, почему ты веришь, что должен так поступать.
— Так ты стараешься для Мими? А она, кажется, и без тебя уже сумела взять ситуацию в свои руки.
Ярдли растерянно спросила:
— Что ты имеешь в виду?
— Форма исчезла, Ярдли.
— Ты… Когда ты узнал об этом?
— Вчера вечером.
— И ничего мне не сказал?
— Я не хотел, чтобы ты подумала, будто я обвиняю тебя.
— Но я и вправду ее не брала, Саймон.
— И я никогда не поверю, что ты могла это сделать теперь. Мне кажется, мы оба знаем, кто ее взял.
— Мне горько, Саймон. Но я попытаюсь убедить ее в том, что это большая ошибка. Она вернет тебе форму.
— Нет, она, скорее всего, сразу же разбила ее. И ты даже не говори ей, что я обнаружил пропажу.
— Но твои заказы… Твои новые клиенты…
— Оригинальная форма в безопасности. Примерно год назад я создал новую статуэтку, потратил несколько месяцев, чтобы восстановить ее, воссоздав все, вплоть до мельчайших деталей, потом с новой скульптуры снял форму. Ее-то мы и использовали для репродуцирования статуэтки, так что старая форма хранилась у меня как сувенир, как нечто, оставшееся на память от прошлых времен.
— И все равно… Как она могла!
— Ну, Ярдли, ты же всегда знала, что она хочет забрать у меня форму. И даже хотела помочь ей в этом.
— Да, но тогда я была уверена, что форма у нас украдена. А теперь-то все объяснилось, теперь и Мими знает, что вещь тебе передал сам Джеррид. Впрочем, ее никогда особенно не волновало, что она может задеть кого-то своими действиями. Даже если речь шла обо мне. А теперь еще она узнала, что я на твоей стороне…
— Она, должно быть, в отчаянии от этого.
— Дед достаточно хорошо обеспечил Мими, ей не грозит нищета, зачем же она так поступает?
— Не думаю, что из-за денег. Просто решила преподать мне урок. Поставить, как говорится, на свое место. А теперь, пытаясь саботировать мои начинания, она делает это еще и для того, чтобы я потерял в твоих глазах всякую привлекательность. Она боится, что ты оставишь ее, Ярдли.
— Теперь, после того, что она сделала, я даже не знаю, как посмотрю ей в глаза.
— Буду рад, если ты останешься здесь. Более чем рад.
— Это для меня сейчас тоже не выход. Послушай, ведь ты сказал, что я могу у тебя просить все, кроме сельской девушки.
— Да, я сказал это и не отказываюсь от своих слов.
— Нужно добиться, чтобы твой конфликт с Мими закончился перемирием… прекращением военных действий. Очень прошу тебя, попытайся достичь этого. Если ты прав и Мими боится потерять меня, постарайся убедить ее, что моя любовь к тебе совсем не означает, что я навсегда отвернусь от нее.
Саймон внимательно посмотрел на нее и согласился:
— Хорошо, пусть будет так.
Глаза ее сразу оживились.
— Спасибо тебе, дорогой.
— Не за что. Ведь я не меньше твоего хочу положить конец этой вражде.
Она от всей души улыбнулась ему и сказала:
— Я верила, что ты согласишься. Только надо подойти к делу осторожно. Постарайся не задевать ее гордость.
— Пойду приму душ.
Саймон встал, направился к ванной и тут заметил, что она идет за ним следом.
— Ты куда? — спросил он.
— А разве в этом доме не требуется экономить горячую воду?
Он усмехнулся и, не успела она ахнуть, подхватил ее на руки и потащил в спальню. На полпути, прижимаясь к нему и смеясь, она проговорила:
— Послушай, разве мы шли не в ванную? А мне так хотелось принять с тобой душ, помыть тебя… всего. Я давно уже вынашиваю этот замысел.
Саймон подкатил к фасаду особняка Киттриджей, выключил мотор и искоса взглянул на Ярдли, будто ждал дальнейших распоряжений.
— Ну что ж, идти так идти, — сказала она.
Он кивнул, вышел из машины и открыл дверцу с ее стороны.
Затем они молча поднялись по лестнице, Ярдли чуть впереди, он за ней. Передняя дверь была не заперта. Она открыла ее и вошла в дом. Саймон следовал за ней. В гостиной и столовой никого не было.
— Должно быть, она в кабинете, — предположила Ярдли, проходя через столовую, в которой витал слабый запах мебельной полироли.
Мими, в бледно-розовой просторной пижаме и пушистых домашних тапочках, восседала на кушетке, читая журнал. Недокуренная сигарета дымилась в пепельнице рядом с ней.
— Как ты себя чувствуешь, Мими? — спросила Ярдли.
Мими подняла взгляд на внучку. Если она и удивилась, увидев за ее спиной Саймона, то виду не подала.
— Просто устала, дорогая. Ты завтракала?
— Нет.
— Прекрасно. У меня есть немного свежего кофе и прелестные свежие датские булочки. Почему бы нам не пойти на кухню и не позавтракать? Вы, мистер Блай, естественно, присоединитесь к нам?
— Конечно, — пробормотал Саймон.
— А где все? — спросила Ярдли, когда они шли на кухню.
— Селина и Кэйси куда-то спозаранку уехали. С этим Бо.
— Уехали?
— Селина определенно имеет пристрастие к странствиям. Она сказала, что хочет вернуться со своим мужем в Теннесси.
— Что же заставило ее переменить решение?
— Ярдли, ты же знаешь Селину, чему тут удивляться? Она человек настроения, настроения ею и движут.
— Но я просила ее остаться. Бо мог бы найти работу и здесь.
— Ну, он в некотором роде музыкант. Ему позвонили, и он должен теперь немедленно возвращаться домой.
— Жаль, что они уезжают, но все же я рада ее решению дать Бо шанс. Думаю, он способен сделать и Селину, и Кэйси счастливыми.
Мими покачала головой и деловито принялась выкладывать на блюдо булочки, доставленные прямо из пекарни. И только покончив с этим, заговорила:
— Это бы превзошло все мои ожидания. Уж и не знаю, что может сделать эту девочку счастливой. Я предложила ей прекрасный вариант, церковное венчание, пышный свадебный прием, а она отказалась. Объяснила это тем, что Бо надеется на ее поддержку, пока он будет развивать свою несколько неосуществленную еще карьеру.
— Ну, Мими, Селина всегда делала только то, что сама себе выбирала. С этим нельзя не считаться. Ей необходима независимость. Кстати, Бо, когда женился на ней, не знал ни о Киттриджах, ни о «Коллекции Киттриджей», так что корысть тут углядеть трудно. Будем надеяться, что он испытывает к ней настоящее чувство.
— Сомневаюсь только, что сама Селина способна на какие-то чувства. Вот посмотришь, не пройдет и шести месяцев, как она вернется. Вероятно, беременная. Ведь тот факт, что детям нужен отец, никогда ее особенно не волновал.
— Отец Кэйси умер, Мими. Потому Селина и не могла выйти за него замуж.
Мими несколько растерянно сжала левой рукой ворот пижамы.
