Элен Кэнди - Сказочное Рождество
— С Рождеством!
— С Рождеством! — немного растерянно ответили все трое.
— Я почтальон. Тут такое дело... — Парень почесал затылок. — У нас на работе, ну... «Письмо за полсекунды»... — Незнакомец проговорил это таким тоном, как будто и Оливия, и Брендон, и медсестра отлично знают, где этот рыжеволосый недотепа работает. — В общем, проблемка... небольшая... — Он переминался с ноги на ногу.
— Вы случайно не перепутали номер палаты? Может, вам нужен доктор? — Оливия уже забеспокоилась.
Ей сполна хватило перелета и беседы с нетрезвым соседом, а тут еще какой-то слабоумный. И бог его знает, что у него в сумке? Может, тротил в подарочной упаковке?
— Нет! — Парень затряс рыжей шевелюрой, щелкнул пальцем в сторону Оливии — мол, классная шутка — и продолжил: — У нас на работе «Письмо за полсекунды» был пожар. Ничего страшного. Сгорело пол-офиса с компами, но, главное, люди живы, да? — Он глухо засмеялся, но, увидев, что никто из присутствующих не оценил шутки, повернулся к Брендону. — Вот... Так это... Я письмо принес. Простите за задержку. Вы Брендон Уильямс? Тут остальные дамы, поэтому мистером Уильямсом должны быть вы! — сделал умозаключение неуклюжий почтальон и открыто порадовался своей проницательности.
— Нет, это я мистер Уильямс! — Оливию уже начал раздражать этот тип.
— Шишкин лес! — на всю палату крикнул рыжеволосый парень и даже согнул колени и прикрыл рот ладонью, вытягивая перед собой указательный палец. — Ни фига себе! Держи письмо, дружище! — Он присел на пол и начал рыться в своей огромной сумке. — Ни фига себе! Блин, я думал, всегда смогу отличить мужика от девки... — бубнил он себе под нос. — Вот, нашел! С Рождеством!
Он вскочил на ноги, дал Оливии расписаться и вышел из палаты, смахнув с тумбочки искусственную елочку.
Брендон закрыл глаза и звонко расхохотался. Потом взглянул на Оливию и снова залился смехом. Габриель тоже пару раз хихикнула и, убрав руки в карманы халата, вышла из палаты.
И тогда Брендон взял в руки конверт. На нем стоял штамп, который свидетельствовал, что письму уже несколько недель.
— Письмо за полсекунды! — усмехнулся Брендон. Он быстро скользнул глазами по строчке «От кого» и прижал конверт к груди. — Прочитаю, когда останусь один. Письмо из прошлого.
Оливия поняла, от кого это письмо, и сжала его ладонь. Через несколько минут она крепко поцеловала его в обе щеки и вышла из палаты. Подойдя к лифту, она заметила, что забыла достать подарок из сумки. Как раз в эту минуту из соседней палаты вышла Габриель.
— Ой, простите, — остановила ее Оливия. — Это мой подарок Брендону. Не могли бы вы ему вручить его завтра утром? Лучше ночью положите на тумбочку...
— Конечно, — участливо пообещала Габриель. Она взяла небольшую коробочку, упакованную в красную праздничную бумагу, с открыткой, вставленной под зеленый бант.
Оливия благодарно улыбнулась и направилась к лестнице.
— И, кстати, я просто «мисс»! — заметила она, остановившись у двери. — В палате вы назвали меня «миссис», я же просто мисс! И зовите меня Оливией!
— Хорошо! — Габриель широко улыбнулась. — С наступающим Рождеством, Оливия!
— С наступающим! — Оливия закрыла за собой дверь и быстро спустилась по лестнице.
Габриель еще долго пыталась разглядеть за стеклянной дверью силуэт Оливии, и потом, убедившись, что посетительница уже спустилась с лестницы, достала открытку и прочитала:
«Мой Брен-бен-бен! Люблю тебя всем сердцем! Твоя сестра Оливка».
4
В кафе «История» каждую минуту открывалась входная дверь, в помещение заглядывали люди и, расстроившись, что все столики заняты, выходили обратно на мороз.
Оливия остановилась на центральной улице, взглянула на часы и подошла к огромному окну кафе «История».
Если я опоздала, начала рассуждать она, а Ким еще не пришла, значит, все столики заняты и придется искать другое место, где можно отведать яблочного пирога с корицей за непринужденной беседой с подругой.
Но, увидев, что за дальним столиком скучает миловидная блондинка и все время поглядывает на часы, висевшие над барной стойкой, Оливия радостно улыбнулась и зашла в заведение.
Проходя мимо столиков, она сняла длинный шарф и расстегнула молнию на пуховике. Сунув перчатки и шапку в сумку, Оливия остановилась и повесила пуховик на спинку стула.
— Как я рада тебя видеть! — приветливо воскликнула Кимберли Лех и, поднявшись с мягкого кожаного сиденья, крепко обняла подругу. — Тебя не было в городе всего два дня! А кажется, что прошла вечность!
Оливия чмокнула подругу в щеку и села за стол.
— Хочу яблочного пирога и кофе с корицей! — призналась Оливия и шутливо погладила свой живот. — Я безумно голодная!
На первый взгляд эти две девушки созданы для дружбы друг с другом. Как говорят мужчины — и, пожалуй, эта единственная истина, с которой я смогу согласиться, — женская дружба существует только до тех пор, пока каждая из подруг не почувствует конкуренции.
Кимберли всегда хотела быть красавицей и приложила к этому немало усилий. Для нее внешность всегда была главным. А рядом с Оливией, довольной своим ненавязчивым образом школьной учительницы, Ким смотрелась еще ярче и эффектнее, как павлин на фоне городского голубя.
Однако Оливия Уильямс этого не замечала. А может, просто не хотела? Ей было комфортно с Ким, потому как Оливия чувствовала себя более эрудированной и начитанной особой, что очень льстило ей. Она всегда пересказывала Ким прочитанные книги, поражала фактами из истории литературы. Кимберли же готова была всегда выслушать поток энциклопедической информации и даже могла задать пару вопросов.
Так вот. Если вернуться к мужской теории, то серая мышка всегда будет лучшей подругой красавице-вертихвостке, а рассудительная всезнайка почувствует себя еще умнее в общении с посредственной личностью.
— Ты пойдешь со мной на вечеринку писателей? — спросила Оливия, доедая яблочный пирог и запивая его горячим кофе.
— Прости, но у меня другие планы. Ты же знаешь, как я буду чувствовать себя, когда меня окружит свора старых пингвинов и спросит, что я думаю об испанской революции в книге Хемингуэя «Когда звонит колокол»?
— «По ком звонит колокол», — поправила ее Оливия. — Тебя не будут спрашивать об этом. Ты же не на экзамене.
— Ага. — Кимберли выпрямилась, подперев бока руками. — В прошлый раз меня спросили, что я думаю о Доминике Форде. Я ответила, что если бы не ее укладка, которую она сделала в конце фильма... Просто испортила все волосы! Сожгла перекисью, а потом выпрямила! Ужас! — Ким понесло в другую сторону, потом она опомнилась и вернулась к разговору: — Я решила, что меня спрашивают о фильме «Прощай, замужество!», где главную роль играет тот парень, что из «Дурнушки Бетти»... забыла его имя.
