Элен Кэнди - Сказочное Рождество
Оливия даже улыбнулась. Потом открыла глаза и снова посмотрела на экран телевизора. Там уже шла реклама зубной пасты со вкусом мандарина.
Оливия вздохнула и выключила телевизор.
В больнице святой Дианы Оливия сняла длинный пуховик и подошла к зеркалу. Достав из сумочки расческу, она уложила челку и поправила косу. Потом провела салфеткой под глазами, чтобы убрать растекшуюся тушь. У Оливии на холодном ветру всегда слезились глаза.
Приведя себя в порядок, она накинула на плечи белую накидку и отправилась по коридору к лестнице.
Поднявшись на третий этаж, Оливия остановилась, чтобы дать рукам отдохнуть. Две тяжелые сумки казались неподъемными.
Спустя несколько минут она натянула на лицо жизнерадостную улыбку и зашла в палату.
— Добрый день, дорогой! Как ты? — ласково поприветствовала больного Оливия, поставила пакеты возле кровати молодого мужчины и присела рядом с ним на стул. — Брендон, что говорят врачи?
Брендон тоже постарался улыбнуться.
— Все отлично! — ободряюще ответил он. — Все просто замечательно!
Хотя на самом деле он не чувствовал себя лучше. Он вообще ничего не чувствовал. Он был так подавлен, что желание бороться с болезнью в нем вовсе угасло.
— Скоро ты поправишься! — уверенно сказала Оливия. Она встала со стула и начала доставать из пакетов гостинцы. — Вот маленькая елочка, — торжественно произнесла она, раскрыла коробку и, достав хорошенькое искусственное деревце, поставила его на тумбочку. — Я принесла украшения, подарки... и продуктов, чтобы стол накрыть. Я вечером приеду к тебе... — Не поднимая глаз на больного, Оливия продолжала выкладывать гостинцы.
— Оливия... — Брендон приподнялся на кровати, посмотрел на нее и тихо произнес: — Не стоит.
— А вот эти украшения мы повесим на окно. Будет просто замечательно. — Оливия как будто не слышала его просьбы и продолжала напевать себе под нос.
— Оливия, не стоит! — повторил он уже громче, чем в прошлый раз.
Она подошла к окну и, остановившись, оглянулась на него.
— Чего не стоит, дорогой? — осторожно спросила она.
— Приходить вечером, — ответил Брендон, изучая выражение ее лица.
— Но почему? — Оливия так удивилась, что даже прислонилась к подоконнику.
— Я не хочу заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь.
Оливия посмотрела в его голубые глаза, в которых недавно нашли приют тоска и равнодушие.
— Но, Брендон, я хочу встретить Рождество с тобой, как мы делали это раньше! — запротестовала она.
Она подошла к его кровати и взяла за руку. Потом наклонилась и поцеловала Брендона в обе щеки.
— Я очень сильно тебя люблю, слышишь! Ближе тебя у меня нет никого.
— Я тоже тебя люблю, Оливия! — Брендон тяжело вздохнул и прижал ее к груди. — Но я не хочу, чтобы ты встречала Рождество в этой палате. Я знаю, как ты ненавидишь больничный запах. Тебя бросает в дрожь от белых халатов...
— Но ты же со мной! — не отступала она.
Оливия провела рукой по небритой щеке Брендона и нежно ему улыбнулась.
В эту минуту в палату робко постучались, потом медленно открылась дверь и появилась молоденькая девушка в униформе медсестры.
Оливия сразу же переключила на нее внимание, отметив про себя, что эта молоденькая испанка очень даже привлекательная.
Ее черные волосы были заплетены в косу и пущены ободком по голове. На лоб спадала длинная челка, и казалось, что густые пушистые ресницы поддерживают челку, не давая ей упасть на большие карие глаза.
Белый коротенький халатик открывал стройные ноги и казался еще белоснежней благодаря золотистому цвету кожи.
Нет, скорее цвета темного золота, решила Оливия.
Она взглянула на Брендона. Тот равнодушно улыбнулся медсестре и взял Оливию за руку.
— Я думаю, не стоит тебе приходить сегодня вечером, — продолжил он разговор. — Ну умоляю тебя!
И Оливия подумала, что Брендон решил встретить Рождество с этой девушкой-испанкой, которая вспыхнула ярким румянцем, не в силах произнести ни слова. Так она стояла и молча смотрела на них.
— Я Оливия Уильямс! — Она встала с кровати Брендона и протянула медсестре руку.
— Габриель. Медсестра Габриель, — ответила ей девушка и слабо пожала руку.
— Скажите, Габриель, как состояние этого упрямого парня? — Оливия с улыбкой посмотрела на Брендона.
— Стабильное. — Габриель тоже взглянула на больного и быстро опустила глаза.
— Вы тут недавно, так? — Оливия решила продолжить разговор. — Я вас не видела раньше.
— Да, я перевелась в эту больницу четыре дня назад. Раньше работала в Миродстоке.
Было видно, что Габриель приятно рассказывать о себе. Видимо, Брендон не интересовался этой информаций, а сейчас ей выпала возможность немного поболтать в его присутствии.
Может, это заинтересует Брендона и, когда мы останемся наедине, он еще что-нибудь спросит? — подумала Габриель и сразу же вернулась к разговору.
— Работать в этой больнице мне больше нравится.
— Как далеко вас забросило! — Оливия всплеснула руками. — Миродсток, штат Иллинойс, так?
Легким кивком Габриель подтвердила предположение Оливии и продолжила:
— Мне давно хотелось сбежать оттуда. И теперь я счастлива, что нахожусь практически на другом конце страны. Вам никогда не хотелось сбежать, уехать, улететь куда-нибудь? — загадочно спросила она и посмотрела на Брендона.
— Нам никогда не удастся убежать от старых проблем настолько далеко, как хотелось бы. И быть ближе с теми людьми, кого мы любим, — тихо промолвила Оливия с горечью в голосе.
Она с грустью посмотрела на Брендона, потом взглянула на часы и про себя отметила, что через час ей надо быть в кафе «История».
В палате повисла тишина.
Габриель молча достала из кармана градусник и неслышно подошла к Брендону. Он покорно принял градусник, закрыл глаза и о чем-то задумался.
По его лицу было видно, что мысли эти не очень приятны. Он свел брови и прикусил нижнюю губу. И так лежал, пока Габриель снова не подошла к нему и не взяла градусник.
— Приятно было познакомиться, миссис Уильямс! — вежливо произнесла она и направилась к двери.
Но тут же вернулась, не успев выйти в коридор. В палату вошел рыжеволосый парень в больничной накидке.
На врача он не походит, сразу же отметила Оливия.
Парень был до ужаса неуклюж, в первую же секунду он смахнул со столика коробку с мишурой своей огромной сумкой. Да и внешностью незнакомец ничем не напоминал доктора. Ярко-рыжие волосы торчали в разные стороны, взгляд бегающих глаз испуганный. Пухлые губы были обветренны, на щеках горел румянец, а нос в форме картошки был красным после зимнего мороза.
