Дайана Лайт - Трудный выбор
Вероника обошла «приятеля», села в машину, открыла пассажирскую дверцу, чтобы Тони мог положить на переднее сиденье книги, и включила зажигание. Мальчик, которому она махнула рукой, все не уходил, а ждал, когда она отъедет.
— Спасибо, Тони. До завтра.
Паренек, отпущенный любимой учительницей, бросил на нее прощальный взгляд, повернулся и умчался по своим делам.
— Вас, я вижу, защищает преданный рыцарь, мисс Хеймиш, — растягивая слова, проговорил Ралф, когда она, захлопнув дверцу, взглянула на него.
Попытка понять, каким образом этот человек оказался здесь, казалась ей бессмысленной. Нет сомнения, что Ралфу Спенсеру стоит лишь распорядиться, и подручные вмиг предоставят ему любой адрес. Но разве сам факт его появления ничего не значит?
— Да уж, я под надежной охраной, — ответила она.
Как в баскетболе. Ей оставалось только ждать, когда он отразит удар.
— Здесь отыщется местечко, где можно поговорить? — спросил он, слегка приподняв брови.
В животе у нее что-то свернулось в болезненный узел, но она умудрилась довольно спокойно ответить:
— Разве что парк неподалеку отсюда.
— Может, лучше у вас дома?
Несомненно, он выяснил, где она живет. Деловые люди, вроде него, разыщут и не такое.
— Моей хозяйке не очень нравятся визиты гостей.
Считаться с подобной глупостью он не пожелал.
— Езжайте, Вероника. Я поеду за вами.
Пять минут спустя Вероника отперла входную дверь двухэтажного кирпичного строения, и Ралф следом за ней вошел в замызганный подъезд. Стены и потолки давно требовали ремонта, краска облупилась даже с блока почтовых ящиков, находившегося на первом этаже, а тусклые стекла подъездных окон давно не пропускали света из-за скопившейся на них грязи.
— Второй этаж.
Бросив эти слова, Вероника прошла вперед, не оглядываясь и явно не сомневаясь, что гость следует за ней. Было что-то жестокое в том, как легко она согласилась привести его в этот убогий дом, пародию на человеческое жилье. У нее не было ни сил, ни желания что-либо скрывать от этого самодовольного богача.
Запах стряпни и кошек пропитал, казалось, все стены, крашенные в последний раз не менее двадцати лет назад и сплошь испещренные пещерными рисунками.
На ее комнате лежал тот же налет нищеты. Альков, вмещавший в себя дешевый раскладной диван, небольшой столик, стул. Все только самое необходимое. Единственная дверь вела в миниатюрную ванную, содержавшую раковину и душевую, занавешенную пластиковой пленкой.
Ралфа Спенсера все это не смутило. Бывали в его жизни времена, когда это жилье показалось бы ему роскошным.
— Присаживайтесь.
— Спасибо, я постою.
Неужели он не чувствовал, насколько загромоздил собою эту комнатенку? Его было слишком много.
Ралф понимал истоки ее почти демонстративного нежелания смущаться и стыдиться своего жилья. И восхищался тем, насколько хорошо она умеет владеть собой.
— Вероника, мне нужно оговорить с вами время вашей встречи с моим адвокатом.
Ее ногти вдавились в мякоть ладони.
— Это надо понимать как ваше согласие, мистер Спенсер?
— Я письменно изложил все свои условия, — сказал он без всякого выражения. — Требуется, чтобы вы ознакомились с ними и, если у вас не возникнет возражений, приняли их.
Итак, он согласен принять ее предложение, но согласие свое хочет оформить юридически. Что ж...
— Свободное время у меня будет лишь между половиной четвертого и пятью.
— Вас будут ждать завтра, в четыре часа дня. — Он вытащил визитку и подчеркнул пару строк. — Здесь имя моего поверенного и адрес, по которому вам следует прибыть.
— Спасибо, — сказала Вероника, кивнув. — Что-нибудь еще?
— На данный момент больше ничего.
— В таком случае, вы должны извинить меня...
Она подошла к двери, открыла ее и стояла, ожидая, когда он покинет ее бедное жилище. Проходя мимо нее, он слегка ухмыльнулся, и она, конечно, не могла этого не заметить.
Видно, он намеренно напросился к ней в дом, решил посмотреть, как она живет. Весь их разговор не занял и пяти минут, и его действительно можно было провести в любом парке, под любым деревом.
Оставшись одна, Вероника вынула из сумки тетради и учебники, решив уделить хоть немного времени завтрашним урокам. А спустя час она уже вновь выходила из дома.
Состояние отца не менялось, и Вероника ежедневно навещала его, просиживая возле его кровати минут по сорок пять. Вот и сегодня ненадолго заехала к нему, и лишь после этого отправилась на работу в ресторан.
Публики в зале было предостаточно, так что ей пришлось задержаться, чтобы помочь хозяину, итальянцу, который сегодня суетился, нервничал и жестикулировал гораздо больше обычного. И все это на фоне звона посуды, ругани и шума голосов, становившегося все громче. Даже завсегдатаи были, казалось, говорливее и требовательнее, чем всегда.
Вероника испытала облегчение, лишь выйдя на улицу и направившись к своей маленькой машине.
Она была уже около стоянки, когда услышала за спиной шаги, которые заставили ее насторожиться. Она быстро повернулась и увидела двух подступивших к ней парней. Один резко выхватил у нее сумку, другой держал что-то в руке.
Оборонительную позу она приняла автоматически, удар ногой удался на славу, и один из нападавших согнулся от боли. Но второй парень взмахнул ножом, и она почувствовала острую боль в руке. Свет от фар подъезжающего автомобиля спас ее от повторной атаки, и юнцы бежали, перемахнув через стену.
Сумку мерзавцы в спешке бросили, Вероника подняла ее и быстро пошла к машине. Сев за руль, она тотчас заперла дверцу и уехала. В горячке она не останавливалась даже для того, чтобы осмотреть раненую руку, просто мчалась, пока не оказалась у своего дома. И только здесь, при свете лампочки, увидела и осознала, что большая потеря крови и глубина резаной раны требуют немедленного наложения швов.
Неподалеку от ее дома была одна из общественных городских больниц. Там наверняка есть пункт скорой помощи, где ей обязательно помогут.
И они помогли ей, правда, после двухчасового ожидания. Там было немало таких, кто пострадал гораздо серьезнее, чем она, к тому же полицейские вели дотошный протокольный учет всех обратившихся.
Домой Вероника вернулась уже после трех часов, приняла болеутоляющее, рекомендованное врачом, затем раздвинула диван-кровать, разобрала постель и заползла под одеяло.
Болеутоляющее помогло ей продержаться в школе. Она была в пиджаке, и никто даже не заподозрил, что на рану в ее предплечье наложено шестнадцать швов и что она испытывает адскую боль.
