Маргарет Саммервиль - Каприз фортуны
– Мне? – переспросила дама, торопливо беря футляр. Открыв его, она восхищенно воскликнула: – О мой дорогой! Изумруды! И какие красивые! – Она схватила руку виконта. – Спасибо вам, милорд Сарсбрук!
– Не стоит меня благодарить, уверяю вас, – сказал Сарсбрук, отнимая руку у страстной леди.
– Вы так добры, милорд, – продолжала мисс Монфердини. – Мне кажется, вы очень похожи на своего дядю. Надеюсь, вы будете часто бывать у меня. В моем доме бывают много интересных гостей. Может быть, вы как-нибудь придете на обед?
– Это очень мило с вашей стороны, мисс Монфердини, – сказал виконт, немного раздосадованный тем, как шаловливо дама поглядывает на него. – Возможно, как-нибудь в другой раз. Но теперь, боюсь, мне надо идти. Я еще должен сегодня побывать в нескольких местах.
– Пожалуйста, останьтесь, милорд! – воскликнула мисс Монфердини умоляюще.
– Прошу прощения, не могу, мисс, – сказал он твердо. – Кроме того, дядя хотел, чтобы я помог вам в финансовом плане.
– Какой добрый джентльмен!
– Да, – ответил Сарсбрук. – Я положу на ваше имя тысячу фунтов немедленно и пятьсот фунтов ежегодно – по завещанию дяди.
– О милорд Сарсбрук! – воскликнула мисс Монфердини, прижимая руку виконта к груди. – Вы ангел!
Поспешно отняв руку, Сарсбрук поднялся с софы.
– Я вынужден откланяться, мадам.
– Не уходите. Вы же только что приехали!
– Нет, в самом деле, мадам, я должен ехать. До свидания. Вы можете ожидать деньги в скором времени.
Мисс Монфердини продолжала протестовать по поводу скорого отъезда Сарсбрука, но он все же настоял на том, чтобы удалиться, с облегчением оставив мисс Монфердини.
Когда экипаж тронулся, виконт немного расслабился. Взглянув на сиденье, он увидел дневник дяди. «Так вот она какая, эта таинственная Мисс М.!» – подумал он и рассмеялся.
Прибыв обратно в Сарсбрук-Хаус, виконт первым делом сжег воспоминания сэра Хэмфри. Улыбаясь, он наблюдал, как они горят.
Глава 23
Гостиница «Белая Лошадь» была одной из самых известных в Лондоне. Дилижансы во все части страны отбывали с ее подворья, и поэтому там всегда было много людей, ожидающих отправления своего рейса.
Рано утром Пандора и Лиззи приехали в «Белую Лошадь», сопровождаемые мистером Маршем, Винфилдом и Николасом. Отношения между Пандорой и Винфилдом окончательно испортились, так что они даже не разговаривали друг с другом. Винфилд имел накануне неприятный разговор с отцом и потому был очень серьезен.
Эти события были удручающими для каждого члена семьи, и все выглядели мрачными и несчастными. Лиззи никогда не хотела уезжать из Лондона, но предстоящую поездку в Саффолк приняла с удивительным хладнокровием. Она не возражала, когда Пандора сообщила ей, что они едут в деревню, и согласилась, что в сложившихся обстоятельствах это будет лучшим выходом.
Теперь, при ясном свете дня, Пандора начинала сомневаться, что они поступают правильно. Уехать означало признать свой позор, а они не были ни в чем виноваты. Но в то же время мысль о том, что она может вновь увидеть Сарсбрука, так подавляла ее, что отъезд из Лондона казался ей единственно правильным решением.
Николас Марш стоял рядом с Пандорой и смотрел, как конюхи запрягают лошадей.
– Я так хотел бы поехать с тобой, Пэн, – сказал он.
– Ты скоро приедешь, Никки, – ответила Пандора. – Как только папа уладит все дела.
– Хорошо бы поскорее. Мистер Стаббс просто рвется в деревню. Ему не очень-то нравится город.
– Да, Мистеру Стаббсу не понять, как скучно в деревне, – заметила Лиззи.
– Ладно-ладно, Лиззи, – сказал мистер Марш. – Я уверен, что и мы не будем скучать там.
Лиззи недоверчиво поглядела на отца, но ничего не сказала.
Когда наконец настало время садиться в дилижанс, Лиззи бросилась обнимать мистера Марша, Винфилда и Николаса. Пандора тоже попрощалась с отцом и Николасом, но только нахмурилась в ответ на движение Винфилда.
– Пэн, – сказал он, – прости меня.
Она колебалась, заметив выражение искреннего раскаяния на красивом лице брата. Кивнув, она тоже обняла его.
– Прощай, Винни.
Слезы навернулись на глаза Винфилда.
– Пэн, мне правда стыдно. Я исправлюсь. Обещаю тебе.
Пандора только кивнула, сдерживая слезы, и позволила брату помочь ей забраться в дилижанс.
Когда громоздкая неуклюжая карета тронулась с места, Пандора все продолжала оглядываться на отца и братьев. Николас помахал ей рукой, и Пандора поняла, как она будет скучать по нему.
Когда дилижанс отъехал, Пандора откинулась на кожаное сиденье и задумалась.
Их спутница – худенькая женщина средних лет в леггорнской шапочке – представилась как миссис Бакстер. Она путешествовала со своим мужем, дородным, молчаливым господином, который почти сразу же уснул, несмотря на то, что дилижанс постоянно трясло, пока они ехали по людным улицам Лондона.
Дама оказалась весьма разговорчивой особой, которая была рада возможности поговорить со спутницами – двумя юными девушками. Вскоре она уже оживленно болтала с Лиззи и Пандорой. Лиззи, радуясь такому развлечению, с восторгом слушала словоохотливую спутницу. Пандора же отвлеклась, вежливо ответив на какие-то вопросы.
Она думала о Саффолке, с его буколическим ландшафтом и сельскими жителями. Пандора любила деревню. Она убеждала себя, что ей хочется, чтобы они с Лиззи поскорее оказались подальше от шумного и грязного города.
Вспоминая тихую деревню, в которой они когда-то жили, Пандора старалась убедить себя, что все к лучшему. Они найдут другой дом и будут жить просто, своей семьей. Она будет работать модисткой, чтобы в семье было больше денег, и они прекрасно заживут. Лиззи встретит простого, милого юношу и выйдет за него замуж, и, кроме того, они будут ближе к Кембриджу и брату Августусу.
Пандора глядела в окно кареты. Конечно, она обманывала себя. Должно пройти очень много времени, прежде чем она сможет обрести счастье в Саффолке. Мысли о Сарсбруке будут мешать ей. Пандора нахмурилась, вспомнив виконта.
– А вы согласны с вашей сестрой, мисс Марш?
Пандору отвлекли от мыслей неожиданным вопросом.
– Извините, мадам, я не очень внимательно слушала.
Миссис Бакстер вовсе не обиделась и поспешила повторить вопрос.
Пандора включилась в беседу, а дилижанс тем временем продолжал свой путь.
* * *Проснувшись рано утром, Сарсбрук почувствовал, что не в силах думать ни о чем, кроме того, что ему необходимо увидеться с Пандорой. Прекрасно понимая, что несколько невежливо являться с визитом в семь утра, он постарался занять себя какими-нибудь делами до тех пор, пока не пробило десять.
