Джина Кэйми - Измены
Лорис точно исполняла, что от нее требовалось: она поворачивалась в профиль, затем анфас, медленно ходила от одного конца стены до другого. И все это она делала под собственный аккомпанемент двух слов, повторяющихся у нее в голове: «уровень звезды». Эти два слова стали для нее ее талисманом. Она прилипла к ним. Она обернула их вокруг своего обнаженного тела, сделав его невидимым.
Когда она станет звездой, она заставит Тони заплатить ей за это унижение. Она заставит заплатить каждого, кто когда-либо отвергал или унижал ее.
Лорис с большой радостью подчинилась своей новой трансформации. Еще раз она замахнулась на свою судьбу, выбрасывая из жизни и годы борьбы за существование, и отвергнутую Кэлом любовь. Она родилась вновь. Лорис Касталди мертва. Да здравствует Лара Лайтон!
Лара Лайтон — и это уже подтвердилось тем ошеломительным впечатлением, которое она производила на людей, — была одной из тех, кого другие не смогут проигнорировать или оттолкнуть, как это делали с Лорис Касталди. Как Лара Лайтон она наконец-то стала тем, кого должны принимать и уважать.
* * *— Где эта вшивая сучка? Я разобью ее вонючую рожу, как только доберусь до нее!
Открывая, Тони Сторпио ногой пнул дверь так, что она с силой врезалась в стену; звук рикошетом отозвался в пульсирующих висках Лары. Она вздрогнула, когда он включил свет.
— Два часа дня, а ты еще в постели? Почему ты не в парикмахерской? — требовательно спросил он. — И куда ты, к черту, собираешься, сказав Дану Гордону, что не сможешь с ним встретиться сегодня вечером?
Повернувшись на живот, она зарыла свою больную голову в подушку; до нее едва доносились звуки его голоса.
— А, теперь понятно, почему я не мог прозвониться.
Подойдя к ночному столику, он поднял трубку, которая лежала рядом с телефоном.
— И я, как последнее дерьмо, звонил сюда каждые пять минут весь последний час. — Стараясь унять свою ярость, он так сжал кулаки, что суставы пальцев побелели. — Ты собираешься мне отвечать, или как? И смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!
Лара медленно повернулась на бок.
— Ты прекратишь орать? У меня жутко болит голова.
— Не болтай чушь.
Он бросил трубку на рычаг с такой силой, что телефон звякнул.
— Ты опять напилась.
Он ткнул большим пальцем в бутылку на ночном столике.
— У тебя похмелье, верно? А ты знала, насколько важно для тебя сегодня прекрасно выглядеть?
Лара откинулась на подушки.
— Я больше не могу. Все это делает меня больной.
— Побереги свою плаксивую рутину — ты на работе. Вылезай из постели. Давай одевайся.
Когда Лорис все равно не сдвинулась с места, он сорвал с нее одеяло и бросил через всю комнату.
— Вставай или я забуду, что тебе надо хорошо выглядеть и разобью твое лицо.
Лара послушно села.
— Меня не волнует! Я не…
— Я тебе что, ребенок? Нет, я не ребенок!
Одним страшным, убийственным ударом он вдребезги разбил лампу-ночник в стиле «Стефани». Лара вздрогнула от страха, но все равно отказалась подчиниться.
— Тони, ты можешь кричать сколько тебе, вздумается, — сказала она ему, стараясь унять дрожь в голосе, — и ты можешь разбить здесь все, но ничего, что ты сделаешь или скажешь, не заставит меня лечь в постель с Даном Гордоном.
Чтобы скрыть от Тони, что руки ее трясутся, ей пришлось скрестить их на груди под кружевным лифом своей ночной сорочки.
— И пока ты не станешь обращаться со мной с уважением, я…
— О чем ты говоришь? — возразил Тони. — Я всегда обращаюсь с тобой с огромным уважением.
Она бы рассмеялась, если бы у нее так сильно не болела голова.
— Ты сказал этому свинье, Дану Гордону, что он сможет провести здесь ночь, не поставив даже меня в известность. И это ты называешь обращаться со мной с уважением? Ты обращаешься со мной как с проституткой.
Несмотря на все попытки оставаться спокойной, она все больше и больше повышала голос.
— Даже проститутки ведут своих клиентов в гостиницу! А это мой дом!
— С каких это пор? Я плачу по счетам здесь за все, — напомнил он с презрением. — Каждая дощечка этой мебели принадлежит мне.
Он взмахнул рукой, показывая на черную лакированную спальню в восточном стиле, красные сатиновые шторы и в тон им ковер от стены до стены.
— Я снял эту квартиру для своих клиентов с Западного берега. Ты приняла мои условия, когда я разрешил тебе переехать сюда, и ты можешь перебраться из этой крысиной ловушки назад, туда, где ты жила, когда мы с тобой познакомились.
Он с отвращением хихикнул.
— А ты повесила несколько картинок на стены, купила несколько цветочков, глупую лампу… — он взглянул в угол на ее осколки, — и ни с того ни с сего называешь это своим домом.
— Интересно, а какое здесь было мое предназначение? Одна из шлюх для твоих клиентов? Свободный кусок задницы, к которой можно в любой момент прийти с едой и бутылками.
— Хм, я никогда не говорил этого, — ответил он обиженно, словно человек, которого грубо оскорбили своим непониманием. — Я приводил кого-нибудь к тебе до этого? Я даже потерял пару сделок, потому что не сделал этого.
Он бросил на нее самодовольный и вместе с тем самоуничижительный взгляд.
— Я никогда не говорил тебе об этом, так ведь? Я бы не сделал такого ни для кого, кроме тебя.
— А я не задумывалась, что тебя это волнует.
— А потом, ты знаешь, как я к тебе отношусь, — пробормотал Тони, пропустив ее сарказм мимо ушей. Вздохнув, он опустился на край постели рядом с ней. — Но в этот раз все по-другому. Эта сделка с Даном Гордоном слишком велика. Ты должна… быть с ним ласкова.
— Нет, я не буду.
Ее тело инстинктивно сжалось, ожидая его дикой реакции.
Вместо этого Тони снова вздохнул и резко встряхнул головой.
— Почему я постоянно спорю с тобой. Каждый раз, когда я прошу тебя что-то сделать, ты возражаешь мне. Я должен был кричать на тебя до посинения, заставляя тебя позировать обнаженной перед Каганом, и посмотри, что произошло. Благодаря тем рекламным снимкам ты попала на эту кинопробу. А ведь все могло кончиться для тебя ничем.
Фотографии Лары, сделанные Каганом, завоевали высшую награду и были помещены в нескольких первоклассных журналах. Тони послал их Гаю X. Гриффину, редактору журнала «Плезир», который занимал второе место после «Плейбоя» среди журналов для мужчин. Отмечая двадцатую годовщину издания, Гриффин стал спонсором конкурса «Союзницы охотников за наивысшими удовольствиями».
Кроме помещения фотографии на обложке журнала и на вкладке юбилейного выпуска, победитель конкурса станет также звездой первого документального фильма «Плезир Продактиз». Тысячи молодых женщин, вдохновленные шумихой вокруг конкурса, а также профессиональные фотомодели и актрисы прислали свои фотографии; несколько сотен уже прошли пробу. Ларе такая проверка была назначена на сегодняшний вечер.
