Марк Перини - Первый раз – 2 (сборник)
Как же его зовут – может, Ричард? Рик или Роберт? Рональд? Ох, надеюсь, только не Рональд. Это имя ему совсем не идет. Наконец я собираюсь с духом и смотрю ему в лицо. И с ужасом понимаю, что он тоже меня рассматривает.
Наши взгляды встречаются. Я сжимаю пластиковые коробки с едой, и они протестующе скрипят. Мои щеки мгновенно заливает румянец, я тут же отворачиваюсь и смотрю прямо перед собой.
И это большая ошибка, потому что я вижу себя в зеркале. И конечно, выгляжу ужасно: длинные волосы, свернутые в узел на затылке, растрепал ветер, пока я бегала в ресторан, и пряди лезут в лицо. Щеки стали ярко-алыми, а макияж расплылся дымчатыми синяками вокруг глаз, которые выглядели бы уместно в ночном клубе, но не в офисе.
И разумеется, моя блузка так намокла, что прилипла к груди, и стал виден кружевной лифчик. Проглатывая стон унижения, я поднимаю вверх контейнеры с едой, чтобы прикрыть этот ужас. Тогда в зеркале появляется мокрая юбка.
Не зная, куда деть глаза, я смотрю на дис-плей над кнопками, где высвечиваются цифры этажей, которые мы проезжаем, и умоляю, чтобы они шли быстрее. Лифт в небоскребе скоростной, но он, естественно, не может мгновенно добраться до самого верха.
– Знаешь, отсюда можно добраться до многих ресторанов, даже не выходя на улицу, – говорит незнакомец, нарушая неловкое молчание. – Большинство зданий в центре соединяются внутренними переходами.
Я натянуто улыбаюсь и говорю:
– Да, но, к сожалению, в «Кресс» мне так не попасть.
– Ясно, – кивает он. – Значит, ты стажируешься у Кауфмана?
Я смотрю на него и спрашиваю:
– Как ты догадался?
– Он всегда посылает молодых стажерок в «Кресс», когда идет дождь. – Незнакомец хмурится. – Дай-ка угадаю, – добавляет он, – это Кауфман одолжил тебе этот зонт, да?
Я морщусь, собираясь ответить, что ничего не понимаю, и тут до меня доходит. Дождливый вечер, сломанный зонт. Даже если бы я не облилась кока-колой, моя блуза все равно бы промокла и прилипла к телу. Сердце сжимается от злобы, и я выпаливаю:
– Серьезно? Вот козел!
Незнакомец собирается ответить, но в лиф-те вдруг гаснет свет. Он резко, со скрежетом останавливается, и мы оба теряем равновесие. Меня откидывает в угол, я ударяюсь плечом о зеркальную стену и шлепаюсь на пол.
Откуда-то из темноты доносится звук падения и приглушенное ворчание незнакомца. Потом воцаряется полная тишина. Я сижу во мраке и чувствую, как растет паника в самом центре живота.
Вдруг на потолке зажигается тусклая лампочка. Я поднимаю голову, а парень подходит ко мне, наклоняется и спрашивает:
– Ты в порядке?
Мы смотрим друг на друга, тяжело дыша, а потом я наконец киваю.
– А ты? – едва слышно спрашиваю я.
Он тоже кивает. Каким-то чудом мне удалось не выпустить из рук коробки с едой, и парень берет их и кладет в угол. Когда я сползла вниз по стене, у меня так высоко задралась юбка, что из-под подола чуть ли не показалось нижнее белье. Я быстро встаю, чтобы ее одернуть.
Парень предупредительно отворачивается. Ему есть чем заняться: он садится на корточки, поднимает с пола бумажный пакет и достает оттуда бутылку вина. Убедившись, что с ней все в порядке, парень засовывает ее обратно и кладет рядом с моими контейнерами. Потом встает и смотрит на ряд кнопок у двери. Они не горят, как и дисплей над ними. Незнакомец нажимает на парочку, но ничего не происходит.
– Значит, мы застряли? – спрашиваю я, констатируя очевидное. И удивляюсь про себя, что, оказывается, вечер мог стать еще хуже.
– Похоже на то, – кривя губы, отвечает он, а потом открывает маленький шкафчик у двери, в котором спрятан ярко-красный телефон. Незнакомец подносит его к уху и через мгновение говорит: – Я звоню из лифта в башне «Спенсер». Мы застряли.
Я пытаюсь услышать, что ему говорит человек на том конце провода, но это невозможно. Пока парень занят, я пользуюсь моментом, чтобы получше разглядеть его.
У него темные, коротко стриженные волосы, а кожа загорелая, словно он проводит много времени на свежем воздухе. Что удивительно, если мой незнакомец действительно работает здесь. Его светлые глаза выглядят ярко и притягательно. Они нежно-зеленого цвета и обрамлены длинными густыми ресницами. Когда парень наклоняет голову, очертания скул и квадратного подбородка становятся особенно четкими.
В общем, выглядит он потрясающе, и после такого вывода я опять густо краснею. Мурашки начинают бегать по коже, заставляя соски под мокрой блузкой напрячься. Чтобы незнакомец, не дай бог, этого не заметил, я скрещиваю руки на груди.
Парень со вздохом вешает трубку и ерошит волосы, а потом кладет ладонь сзади на шею. Выглядит он недовольным.
– Судя по твоему виду, новости плохие, – замечаю я.
– Да. Оказывается, в здание ударила молния, – говорит он, прислоняясь к стене напротив меня. – Весь центр города обесточен, и они не знают, сколько потребуется времени, чтобы починить сети. Сначала инженеры должны посмотреть, что к чему, и только тогда нам скажут, когда лифт заработает.
Незнакомец обхватывает перила по обе стороны от своих бедер, и костяшки пальцев становятся белыми.
– Придется нам тут задержаться.
Одно мгновение я просто смотрю на него.
– Ясно. – Это единственное, что я могу вымолвить. А потом понимаю, чем это может обернуться для меня лично: – Ох, Кауфман меня убьет, – со стоном говорю я. – К завтрашнему дню мне нужно закончить для него проект. – Я прижимаю кончики пальцев к вискам. Кауфман состоит в комиссии по приему на работу, и его расстраивать мне нельзя. – Я должна предупредить его, что приду позже. – Я роюсь в сумке и нахожу телефон. Включаю его и понимаю, что сети нет. – Вот черт, – ругаюсь я. А потом беспомощно закрываю глаза и откидываю голову назад, к стене.
На мгновение воцаряется тишина, потом незнакомец откашливается и говорит:
– Кстати, я Рассел. – Я открываю глаза и вижу, что он протягивает мне руку. Я пожимаю ее, и прикосновение его пальцев мне нравится.
– Маккензи, – представляюсь я, с удивлением замечая, что мой голос звучит немного хрипло. – На ближайшее время – твой сосед по зеркальной камере.
О боже, я что, флиртую с ним?
Уголки его губ поднимаются в улыбке. Он не отпускает моей руки.
– Рад знакомству, Маккензи, – говорит Рассел, и я опять краснею, когда вижу, как его чувственный рот выговаривает мое имя.
Глаза нового знакомого удерживают мой взгляд, но я нахожу в себе силы, чтобы отнять руку и опустить голову. Я давно поняла, что флиртовать могут только уверенные в себе люди. Для того чтобы открыто искать внимания другого человека, нужно верить, что ты заслуживаешь этого внимания. Мало что может быть унизительнее момента, когда ты понимаешь, что парень, который, как тебе казалось, тобой заинтересовался, ни о чем таком даже не думает. Поэтому я выбираю самый безопасный подход к флирту и всегда веду себя с парнями, исходя из предположения, что их внимание ко мне лишь проявление вежливости. Как бы мне ни хотелось думать иначе.
