Хэдер Эллисон - В канун Рождества!
Она поняла, к чему он клонит.
– У меня не будет времени брать на себя ответственность за кого-либо еще.
– А обо мне и Вирджинии вы не подумали?
– Я думаю о том, что девять лет работала ради этого дня. А вы осознаете, что вам нужна жена, которая посвятит всю себя домашним заботам?
– Если вы боитесь, что я буду просить вас оставить работу...
– Нет, – прервала его Аманда, зная, что он никогда не станет просить об этом, – я боюсь, что сама захочу сделать это.
Он коснулся пальцем ее подбородка:
– И что же здесь плохого?
– Я не смогу, – прошептала она, – однажды я уже бросила все... – Аманда чувствовала, что теряет самообладание. – Найдите кого-нибудь, кто больше подойдет для этого: кто быстро собирает и разбирает домашний детский бассейн, печет шоколадный пирог и одновременно является президентом Ассоциации родителей и учителей. Кого-нибудь, кто всегда будет сидеть в центре первого ряда на каждом школьном празднике.
– А как насчет кого-нибудь для меня? – Керк прижал ее к себе.
Аманда резко отстранилась.
– Я не с-смогу быть этим человеком.
– Вы даже не хотите попробовать?
Зачем? Это только причинит сильную боль.
– Не получится.
– Вы так уверены в этом, – грустно заметил он.
– Да, уверена.
Она думала, что Керк начнет спорить, но он не стал.
– Что ж, это даже хорошо, что последняя передача с участием Вирджинии пройдет в Сочельник. И потом у вас уже не будет повода увидеться с нами, ведь верно?
– Скорее всего, да, – с трудом выдавила из себя Аманда.
– Лучше всего – расстаться сразу. Так мне легче будет объяснить Вирджинии, почему...
И вдруг они услышали, что наверху кто-то горько плачет.
– Вирджиния! – Керк рванулся с места, Аманда ринулась вслед за ним.
Уцепившись за перила, девочка безутешно рыдала. Керк разжал ее пальцы и, обняв, прижал к себе.
Она все слышала.
Аманда почувствовала, что на нее нашло какое-то оцепенение: после всего пережитого ей невыносимо трудно было слышать плач девочки и мягкие, успокаивающие слова Керка. Она подошла ближе и увидела брошенное на ступеньки голубое платьице с белым фартучком. Костюм Вирджинии. Аманда заставила себя нагнуться и поднять его. Потом взглянула на Керка. Он холодно проговорил:
– Я думаю, вам лучше уйти.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
– Санта-Клауса нет, – упорно стояла на своем Вирджиния, а время их съемки заканчивалось. Согласно расписанию, сейчас начнется другая.
Аманда устало прислонилась к стене. С того момента, как миссис Уэбстер появилась с ней в студии, девочка упорно отказывалась работать.
– Вирджиния? – Аманда подошла к ней.
Холодный взгляд голубых глаз. Потом девочка отвернулась.
– Милая, ты должна выбрать лучшего Санта-Клауса, ведь завтра – Сочельник.
– Они все – фальшивые.
– Но может, хоть кто-нибудь из них все же лучше остальных?
Вирджиния отрицательно покачала головой.
– Не хочешь просмотреть все видеозаписи? Тебе это поможет вспомнить.
– Не нужно. Ни один не справился с моим тестом.
Усилием воли Аманда попыталась сохранить спокойствие. Она знала, что сама виновата в таком поведении Вирджинии.
– А что за тест?
– Выполнить мое пожелание к Рождеству.
– А что ты хочешь получить?
Вирджиния снова покачала головой.
– Санта-Клаус знает.
Аманда в изнеможении зажмурилась. Открыв глаза, она увидела, что Кей, сидевшая в звуконепроницаемой кабине, знаками призывает ее поторопиться.
– Если не хочешь сказать мне, может быть, скажешь Кей?
– Нет.
– Рону?
– Нет.
– Миссис Уэбстер?
Упорное молчание.
– Папе?
Аманда старалась не думать о Керке. Бросить его один на один с семейными проблемами оказалось для нее самым тяжелым испытанием в жизни. Может быть, спустя много лет, когда у Вирджинии будут свои дети, она оценит то, что сделала для нее Аманда.
– Папа знает.
Что?! И он ничего не сказал ей?
Вздохнув, она поманила к себе миссис Уэбстер, наблюдавшую за съемкой из-за стеклянной перегородки.
– Вы не отвезете Вирджинию домой? Если она «оттает», дайте мне знать.
Миссис Уэбстер холодно кивнула. Ужасно. И за что экономка ее возненавидела?
– Аманда, – Кей вышла из кабины, – я не собираюсь учить тебя исполнению твоих новых обязанностей, но мы должны предупредить ту ярмарку, где будет сниматься последняя передача. Естественно, они захотят максимально использовать интерес широкой публики к программе; как бы нам не подвести их.
– Понимаю, Кей. – Засунув руки в карманы, Аманда попыталась унять волнение при помощи спасительных камешков, которые даже разогрелись от трения.
– Что это случилось с ребенком?
– Одинокая маленькая девочка... Слишком привязавшаяся ко мне...
Кей покрутила в руках наушники. Перед тем как снова надеть их, она заметила:
– Я думаю, вы неплохо поладили бы...
Придя к себе – пока так и не нашлось времени перебраться в просторный кабинет Марии, – Аманда попыталась составить график съемок на следующий квартал. Когда-то ей уже приходилось делать это, графики оказывались вполне реальными. Но тогда, задавая себе определенный темп, она, как правило, энергично принималась за работу, помогая тем самым продюсеру уложиться в сроки.
А теперь приходилось думать, как помочь себе самой, ведь продюсер теперь – она. Наконец Аманда поняла, что просто должна позвонить Керку. Но его не оказалось в офисе.
– Кажется, нам в конце концов повезло, – доверительно сообщила ей Розали, она явно не знала, что Аманда попала в положение «отверженной», – сегодня прилетают владельцы Старого Ранчо. Будет замечательно, если удастся продать этот дом!
– Передайте Керку, что я желаю ему удачи. Могу я оставить сообщение?
– Конечно.
– Скажите... скажите ему: поскольку он знает, что хочет получить Вирджиния на Рождество... то ему придется исполнить роль Санта-Клауса.
Розали засмеялась:
– Вирджиния – прелесть, правда?
– Да. – Аманда постаралась сказать это бесстрастно, скрыв охватившие ее чувства.
– Мы все будем смотреть завтрашнюю передачу.
Прекрасно.
– На всякий случай – счастливого Рождества!
– Счастливого Рождества, – тихо отозвалась Аманда.
Рано утром Аманда, спотыкаясь, пробиралась по своей гостиной. На полу в беспорядке валялись елочные игрушки, коробки, пакеты и почти собранная рождественская елка. Зацепившись за что-то, Аманда чуть не упала и, пытаясь сохранить равновесие, наступила на коробку с игрушками. Они хрустнули у нее под ногами.
