Хэдер Эллисон - В канун Рождества!
– Звучит обнадеживающе.
– Скверно получилось, мне нет оправдания, но все же выслушайте меня. – Расценив ее молчание как согласие, он продолжал: – Наконец-то назначена цена за Старое Ранчо.
– Поздравляю. Где же шампанское?
– Для него время еще не пришло.
Аманда осуждающе посмотрела на Керка:
– Как, вы хотите сказать, что все еще не продали дом?
– Пока нет, – удрученно ответил Керк, – покупатели были у меня, они предложили цену – неплохую, на мой взгляд, хотя и не такую, что запрашивают владельцы. Дело в том, что дом потерял в цене, он долго стоял пустой. Владельцы давно не бывали в нем, они даже не знали, в каком он состоянии. Как бы то ни было, я постарался помочь всем договориться между собой. А это заняло слишком много времени.
Аманда смотрела на елку, вспоминая тот чудесный вечер, когда они втроем ее наряжали. Какую нежность испытывала она тогда к Керку! Как ни странно, сейчас она была ужасно сердита на него.
– Так что же все-таки произошло?
– Владельцы – два брата и сестра. Сестры не оказалось дома.
Аманда отвернулась, разглядывая елку.
– Возможно, она была на рождественском празднике в школе у своего ребенка.
Он вздохнул.
– Послушайте, я действительно очень виноват, но не такой уж ужасный поступок я совершил. Не всегда все складывается так, как хотелось бы, Вирджиния должна уже понимать это.
– О, девочка отлично это понимает.
– Аманда, – услышала она его расстроенный голос (что ж, ему полезно попереживать), – будут другие школьные праздники.
– И другие дома, – парировала она.
– Но не такие, как этот. Вы знаете, что значит для меня продать этот дом.
– А разве вам не ясно, что значил для Вирджинии этот школьный праздник? Как вы можете требовать от нее понимания? Она – всего лишь первоклассница. Зал был переполнен – родители, дедушки и бабушки... Она исполняла одну из главных ролей!
– Да? – Он поморщился, как от боли.
– Да! И ей так хотелось, чтобы вы были там. Она все время смотрела, не пришли ли вы. Это было ужасно. У меня сердце за нее изболелось.
– Рад узнать, что вы способны на это, – сказал он внезапно охрипшим голосом.
– А что, если бы я не приехала? Как бы она добралась домой? Ведь миссис Уэбстер тоже не было.
Его рот подергивался от волнения. Потом Керк признался:
– Когда я понял, что не смогу быть на празднике, я позвонил на студию и узнал, что вы уже уехали в школу.
– Так вы были уверены, что я отвезу девочку домой? – Аманда не знала, что и думать.
– Я решил: вы, увидев, что я не приехал... – он смолк, смущенный выражением ее лица.
А что, если бы она не помчалась в школу? Аманда представила себе растерянную малышку, ждущую, когда кто-нибудь приедет за ней, и задохнулась от боли.
– Конечно, я должен был приехать, – Керк потер ладонью шею, – но я думал только о том, что должен наконец продать этот дом.
– Но, Керк, с тех пор как я вас знаю, вам все время приходится рассчитывать на других: надо забирать Вирджинию из школы – а вы задерживаетесь, надо вести девочку куда-нибудь – а вы заняты с клиентом, и людям приходится срочно менять распорядок дня ради вашего удобства. Пора кончать с этим.
– Я знаю. – Взяв Аманду за руки, он притянул ее к себе. – Видите, вы очень нужны мне. Очень нужны нам.
– Я не хочу, чтобы во мне нуждались! – выпалила она неожиданно для себя самой и для Керка. Он отпустил ее руки. – Если вы просто ищете кого-нибудь, кто заботился бы о Вирджинии, то не надо принимать меня в расчет.
Керк был озадачен.
– Я не делал секрета из моих чувств к вам. По существу, я...
– Не надо, – Аманда подняла руку. Если сейчас он начнет говорить ей о своей любви, то она никогда не сможет сказать ему то, что должно быть сказано. – Я поспешила на вечер, потому что меня мучила мысль – вдруг вы не придете. А вы, оказывается, знали, что я буду там, вы рассчитывали на меня.
– Я же объяснил, что произошло. – Он начинал сердиться.
– Вы не подумали о том, что я могла быть занята неотложной работой?
– В таком случае вы не должны были идти, – рассудительно заметил он.
Но Аманде было не до рассудительности.
– Кто-то обязан был прийти. Этим «кем-то» должны были быть вы.
– В идеале – да, – Керк отвел взгляд, – в идеале у Вирджинии была бы и мать. Но жизнь несовершенна, поэтому я стараюсь сделать все, что в моих силах.
В его голосе слышалось страдание, и Аманда почувствовала жалость.
– Простите меня. Растить ребенка наверняка очень сложно. Я вот понятия не имею об этом.
Они надолго замолчали.
– Вы боитесь этого, ведь правда? – сочувственно спросил Керк. – Вы принимаете в нас все больше участия, а это пугает вас.
Надо заставить его осознать. Осознать, что она понимает, как нужна Вирджинии мать, и понимает, что вряд ли подойдет для этого.
– Я не испугана, я просто трезво смотрю на вещи. Как только вы женитесь, все будут ждать, что ваша... ваша...
– Жена?
Аманда молча кивнула.
– ...должна будет полностью посвятить себя домашним делам.
Уютно мерцали огоньки рождественской елки. Керк смотрел на Аманду.
– Да, от жены я ожидал бы прежде всего, что она поможет мне вырастить Вирджинию. И еще я надеюсь, что она сама захочет посвятить себя заботам о дочери.
А как же с работой его жены? Или работа Керка будет всегда на первом месте? Аманда выпрямилась.
– Сегодня я получила повышение, – она бросила взгляд на часы, – вот уже девять часов, как я – продюсер.
– О, это замечательно.
– Спасибо.
Керк, несомненно, был рад за нее. Но понимал ли он, что повлечет за собой это назначение?
– Ради этого я трудилась долгие годы. Придется много, напряженно работать, но я готова принять вызов.
Улыбка исчезла с его лица.
– Так вы даете мне понять, что, когда я снова позвоню, вы будете очень заняты?
Она решила ответить честно:
– Очень может быть. И в данную минуту мне следовало бы сидеть на рабочем месте. Надо составить смету расходов на производство. А сдать ее я должна до Рождества. Мне придется вернуться на студию. – Аманда начала волноваться, и рука ее невольно потянулась за спасительным камешком. – Даже не знаю, удастся ли мне справиться в срок.
Керк коснулся ее щеки и попытался заглянуть в глаза.
– И это – то, к чему вы стремитесь?
– Что вы имеете в виду?
– Посвятить всю себя работе?
– Я сделала выбор. Мне нравится, как я живу.
По крайней мере – нравилось.
– И никаких обязанностей в отношении кого бы то ни было. Отвечаете только за себя. Так?
Она поняла, к чему он клонит.
