Кэрри Томас - Угадать любовь
— Из-за того, что сказала Луиза, — откровенно призналась Диана.
Нортон помрачнел.
— Я мог бы догадаться! И что же моя распрекрасная мачеха наговорила обо мне? Уверен, что ничего хорошего.
— Наоборот. Она употребила слово «замечательный».
Нортон тупо посмотрел на нее.
— Ты уверена, что она имела в виду меня, а не Дрю?
— О да, — с самообладанием подтвердила Диана. — Она сказала, что ты был замечательным любовником. Что когда ты вырос, стал большим и сильным, она уже не рассматривала тебя как своего приемного сына, и что когда твой отец умер, вы стали любовниками. — Диана вызывающе посмотрела ему в глаза. — Вот что сказала эта леди.
— И ты поверила! — с горечью произнес Нортон.
— Она была очень убедительна. И совершенно очевидно, что она все еще увлечена тобой, даже если ты больше не хочешь ее!
— Я никогда не хотел Луизу, — сказал он с помрачневшим лицом и закрыл глаза, сжимая рукой подлокотник. Затем снова открыл глаза, пронзительно глядя на нее. — Очевидно, ты мне не поверишь, пока я не расскажу тебе эту историю целиком.
Она затрясла головой.
— Пожалуйста, не надо…
— Надо. Я знаю Луизу. Бог знает что за историю она состряпала, но, должно быть, неплохую, раз заставила тебя убежать. — Он немного помолчал, уставившись в пространство. — Мой отец умер, когда мне было двадцать два года. Дрю учился в закрытой школе. После похорон он вернулся туда, и я остался с опечаленной вдовой. Как сказала мне Луиза, физическая сторона их брака была исключена за некоторое время до этого. А она была молодой, здоровой женщиной такого же возраста, как ты сейчас. Думаю, она по-своему любила моего отца и была потрясена его смертью. Но, задумавшись о смертности всего живого, захотела немедленно воздать должное жизни прославленным в веках способом. А я был ближе всего в этом же доме. Луиза никогда не претендовала на роль матери по отношению ко мне, да и я не рассматривал ее в этом качестве. Но, когда она стала пытаться соблазнить меня, я однозначно отверг это. Во-первых, я искренне переживал смерть отца. Кроме того, мне была крайне неприятна сама мысль о его жене в таком смысле. Не пойми меня неверно! Я вовсе не был обеспокоен вопросами пуританской морали. Я только что закончил колледж, только что приступил к работе и, конечно, был неопытен. Но заигрывания вдовы моего отца покоробили меня. С тех пор я избегаю Луизу. Наши отношения никогда не представляли собой ничего лучшего, чем нелегкое перемирие.
Диана смотрела на него молча, не сомневаясь, что она слышит не приукрашенную правду.
— Луиза была очень убедительна, — тихо сказала она наконец. — Прости. Впервые в жизни я сгорала от ревности и… — Она вздрогнула. — Если честно, все это имело привкус инцеста. Я знаю, что между вами нет кровных уз, но я все равно не могла не почувствовать отвращение. — Неожиданно она вопросительно взглянула на него. — Но почему, Нортон? Зачем ей было говорить мне такие вещи?
— Наверное, чтобы «насолить» мне, — сказал он хмуро. — Она достаточно часто встречала других женщин в моей жизни, но, очевидно, ты произвела на нее совершенно другое впечатление. Луиза неглупая блондинка. Инстинкт подсказал ей, что ты для меня — единственная женщина на свете.
Поэтому, чтобы взять реванш за мой отказ, она рассказала тебе достаточно правдоподобную ложь.
— И я поверила ей, — без выражения сказала Диана. — Прости, Нортон.
Он не отвечал. Диана взглянула на часы.
— Уже поздно. Мне надо идти. Я предупредила отца, что задержусь, но я не хочу слишком сильно беспокоить его…
Стук в дверь возвестил о приходе Ханны.
— Мама сказала, что Диана, наверное, голодна, — заявила Ханна. — И Дрю очень устал. Диана, вы не могли бы остаться здесь на ночь? Это избавит его от сорокамильной поездки туда-обратно.
Умная Ханна, сдержанно подумала Диана. При такой постановке вопроса было бы невежливым отказаться.
— Разумная идея, — твердо сказал Нортон, прежде чем Диана успела дать ответ. — Скажи своей матери, Ханна, что Диана остается.
Недовольная его вмешательством, Диана хотела было отказаться, но прикусила язык и призналась, что она с утра ничего не ела, кроме сандвича по дороге сюда.
— Не удивительно, что ты выглядишь как привидение! — воскликнул Нортон и неожиданно улыбнулся Ханне, поразив происшедшей с ним метаморфозой и свою юную невестку, и Диану. — Ханна, спроси у своей матери, не могла бы Диана поужинать здесь, со мной. Я мог бы даже составить ей компанию.
Любезная Ханна заверила его, что это не доставит никакого беспокойства, и, буквально пританцовывая, вышла из комнаты, оставив после себя странную тишину.
— Мне надо позвонить отцу, — неловко нарушила молчание Диана.
Нортон указал на телефонный аппарат рядом с кроватью.
— Никаких проблем.
Чувствуя себя неудобно под его, не отрывающимся от ее лица взглядом, она набрала номер отца, по возможности коротко объяснила изменение планов, выслушала его ответ и, пообещав позвонить на следующий день, положила трубку.
— Он был удивлен? — спросил Нортон.
— Да. Он передает тебе наилучшие пожелания скорейшего выздоровления, — чопорно сказала она.
Губы Нортона дернулись.
— Хорошо. — Он протянул руку. — Иди сюда. Диана посмотрела на его руку и покачала головой.
— Если ты не возражаешь, я останусь здесь.
— Возражаю, — сказал он и неуклюже поднялся на ноги. — Ну, если Магомет не идет к горе…
Прихрамывая и опираясь на палку, он двинулся к ней, но потерял равновесие, и Диана, вскрикнув, бросилась вперед, чтобы подхватить его.
Так как Нортон был на фут выше и крепкого сложения, результат оказался катастрофическим. Они вместе рухнули на пол самым неподобающим образом, так, что Нортон придавил Диану сверху, почти не давая ей дышать. Она отчаянно пыталась выбраться, ужасаясь, что Нортон получил еще какую-нибудь травму, но он засмеялся, задыхаясь, и прижал ее к полу, приблизив свое лицо к ее лицу.
— Наконец-то мое желание исполнилось, — проговорил он, тяжело дыша. — Жаль упускать такую возможность.
Когда их губы встретились, Диана отбросила все мысли о сопротивлении и вообще, о чем-либо. Совершенно не думая о том, что в любой момент могут войти, с подавленным рыданием она отдалась во власть его поцелуя, ее руки высвободились сами собой, но лишь для того, чтобы обвиться вокруг туловища Нортона, теснее прижимаясь к нему. Ее рот приоткрылся в страстном отклике на поцелуй, который сделал больше, для того, чтобы залечить брешь в их отношениях, чем все слова Оксфордского толкового словаря. Они были настолько поглощены друг другом, что не заметили ни открывшейся двери, ни изумленного лица Мэг Мортимер с подносом в руках, ни того, что дверь снова тихонько закрылась, оставляя их на том кратчайшем пути к примирению, который возможен между мужчиной и женщиной.
