Карла Неггерс - Опьяненные зноем
— А кого вы имели в виду?
— Ну…
Первая дама из Нашвилла выступила вперед и произнесла таинственно:
— Дункан Толливер приехал в город, Шарлотта, и боюсь, что он вовсе не призрак.
— Милая Шарлотта, — беря ее под руку, вмешалась вторая дама из Нашвилла, — я вижу, что за последние две недели вы совсем не читали газет.
— У меня не было времени, — огорченно призналась Шарлотта.
— Разумеется, вы были очень заняты. Но генерал — не единственный Дункан Толливер.
Даме из Нью-Йорка надоели их разговоры, но все же она приблизилась к кружку, состоявшему теперь из трех нашвиллских дам, дамы из Мичигана и ошарашенной Шарлотты. Они шептались, сбившись в кучку на холодном темном крыльце.
— Шарлотта не может помнить, когда Толливеры уехали из нашего города, — говорила вторая дама из Нашвилла, — а было это в 1958 году, верно?
— Мне кажется, да, — согласилась ее приятельница. — Это было после того, как они продали "Нашвиллскую телеграмму" и еще несколько газет. Они перебрались в Сан-Франциско. — Голос ее звучал особенно взволнованно в вечерней тишине. — Никто и не думал, что кто-нибудь из них вернется в Нашвилл, но несколько недель тому назад сын — когда они уезжали, он был еще мальчиком — приехал в город. Я слышала, он собирается снова купить "Нашвиллскую телеграмму".
Шарлотта от удивления широко раскрыла рот. Почему же Тельма ничего ей не сказала? Или Мэри-Джо? Она много часов провела с Тельмой Толливер: записывала ее рассказы на пленку, делала пометки, задавала ей сотни вопросов о ней самой и о ее прошлом… И ни разу старушка не упомянула о молодом темноволосом красавце, ныне здравствующем Дункане Толливере! Как же так могло случиться, что она — единственная, кто даже не слышал о появлении в Нашвилле Дункана Толливера? Впрочем, она была до того занята работой и переездом в Толливер-хаус, что даже чуть не забыла позвонить родителям в Чаттанугу, чтобы сказать, что жива и здорова.
— Он, должно быть, богат, — задумчиво предположила дама из Мичигана, — раз хочет выкупить "Нашвиллскую телеграмму".
— Сказочно! — подтвердила третья дама из Нашвилла. — Их семья разбогатела, продав газеты, и сумела многократно преумножить состояние.
— Что за чепуха! — снова возмутилась дама из Нью-Йорка. — Неужели богатый человек станет наряжаться генералом конфедератов только для того, чтобы сорвать урок рукоделия?
Шарлотту, надо сказать, занимал сейчас тот же самый вопрос.
— Дункан Толливер известен своей… страстью к приключениям, — заметила первая дама из Нашвилла.
— Может, он сумасшедший? — весело спросила дама из Нью-Йорка.
Но второй даме из Нашвилла было не до шуток.
— Не думаю, — сказала она. — По-моему, это человек, который всегда добивается своего и не любит, чтобы ему препятствовали. У меня такое ощущение, Шарлотта, что по той или иной причине Дункан Толливер не хочет, чтобы вы оставались в доме. Ведь как-никак дом построил один из его предков.
— Его прапрадедушка, — пояснила Шарлотта, — Эфраим Толливер, чьи сыновья, Дункан и Бэрд, жили здесь до тех пор, пока не поссорились после Гражданской войны. Я… О Боже!
Больше никто ничего не сказал, обоюдно и молчаливо согласившись, что все ясно и без слов. Фигуру на балконе второго этажа первой заметила дама из Мичигана. Женщины, дружно вытянув шеи, стали разглядывать силуэт генерала конфедератов с поблескивающей шпагой на боку. Он чиркнул спичкой о каблук, и все завороженно смотрели, как он закуривает.
— Нет, я все-таки не уверена, что он не привидение, — испуганно пробормотала дама из Мичигана.
— Тихо… Давайте подождем… — чуть слышно проговорила третья дама из Нашвилла.
Шарлотта едва не попросила дам остаться и встретить "привидение" из Тол-ливер-хауса вместе с ней, но все же взяла себя в руки и, извинившись, еще раз попыталась убедить их, что человек на балконе никак не может быть настоящим Дунканом Толливером. Однако ни от кого не укрылось сходство "привидения" с человеком с портрета — черные волосы, живые голубые глаза, — так что Шарлотта и сама чувствовала, насколько неубедительны ее доводы.
Стоявшие возле дома машины укатили одна за другой, оставив ее одну. Задрав голову, она взглянула на балкон, но фигура уже исчезла. Неожиданно напугавшись, Шарлотта бросилась в дом, с шумом захлопнула и заперла за собой дверь, после чего почувствовала себя еще глупее, поняв, что только что заперлась со своим привидением.
Но, очевидно, привидению — или Дункану Толливеру — было наплевать на замки. Во всяком случае, именно так казалось Шарлотте, когда она шла в парадную гостиную. Мягкий свет отбрасывал розоватые тени, скрадывавшие ветхость старой мебели. Стулья эпохи королевы Анны и диван в стиле ампир были бесценными, но, к сожалению, давно требовавшими реставрации предметами старины. За неделю, которая выдалась очень занятой и к тому же осложнилась его ночными визитами, Шарлотта успела сделать все, что от нее зависело, чтобы привести в порядок эту комнату. Именно здесь она и собиралась давать уроки и работать над книгой, для чего и придвинула элегантный, хотя и старенький столик вишневого дерева к продолговатому окну. Здесь было все, что так необходимо ей в жизни: покой, изящество, традиция и ощущение истории.
И все же когда-то именно здесь находился… или до сих пор находится? — бригадный генерал Дункан Толливер, негодяй и ловелас. А может быть, это она незаконно оказалась здесь, а вовсе не он?
"Нет! — сердито подумала она, переставляя свой ужин с серебряного подноса на мраморную поверхность стола, — человек наверху не привидение!" Она тут же вздрогнула, быстро сообразив, кто он тогда такой. Неужели она предпочтет ему привидение, которое щекочет нервы и будоражит воображение своим раскатистым хохотом? Несомненно.
Шарлотта расправила плечи, вдохнула поглубже и решила, что пора действовать. Но как? Что делать? Вызвать полицию и попросить ее выпроводить "генерала конфедератов" из библиотеки? Ко всему прочему, и библиотека-то не ее. Как и весь дом, она принадлежит Тельме Толливер. Разразится скандал, в этом можно не сомневаться. Если Дункан Толливер так богат, как говорили женщины, и даже намерен купить самую престижную в Нашвилле — хотя и попавшую в затруднительное положение — газету, то пресса с радостью подхватит слух о том, что он переоделся в генерала конфедератов и напугал дам, прибывших на урок рукоделия.
А к чему подобная шумиха почтенной и добропорядочной девяностопятилетней Тельме?
Кроме того, чутье — или унаследованный от Баттерфилдов здравый смысл — подсказывало Шарлотте, что мужчина, находившийся наверху, сумеет объясниться с полицией и выставит ее, Шарлотту, в самом дурацком свете.
