Изобель Чейс - Нектар любви
Я повернулась к нему спиной и стала смотреть в иллюминатор на облака, плывущие под нами. Я так была увлечена нашей беседой, что совершенно пропустила затянувшийся момент взлета. Было трудно представить себе, что где-то там, под этими слоями облаков, лежала вся Англия. Чуть позже под нами будет Атлантика. Мне было интересно, увидим мы хоть что-нибудь, или облака так и будут сопровождать нас всю дорогу. Было так странно думать, что внизу может идти снег, ведь здесь в голубом небе так ярко светило солнце.
Мистер Хендрикс в конце концов заснул. Только когда он заснул и я увидела его спящим и беззащитным, я поняла, каким усталым он выглядит. Его лицо было исхудавшим, а маленькие морщинки в уголках глаз были слишком глубокими для такого молодого мужчины. Но его волосы были полностью черными. Я не заметила ни одной седой пряди.
Атлантический океан оказался вовсе не скучного серого цвета, как я ожидала. Он варьировался от металлического серебристого блеска до ярких оттенков темно-зеленого и голубого. Но самое яркое впечатление было припасено напоследок. Как только солнце начало заходить, я увидела внизу Вест-Индию. Это было похоже на сцену, освещенную целой гаммой огней — красных, зеленых, голубых, оранжевых, фиолетовых, а океанские волны с серебристыми барашками разбивались о чистейшие песчаные берега. Это был совершенно другой мир, чем тот, который я покинула этим утром. Здесь не знали, что такое зима, и только редкие штормы вносили разнообразие в эти одинаковые ясные дни, которые сменяли друг друга в этом райском уголке.
Мистер Хендрикс наклонился надо мной, чтобы взглянуть на свою родину с высоты птичьего полета.
— Вот и Тринидад! — наконец радостно возвестил он.
— Но это так близко к материку! — воскликнула я.
Он засмеялся.
— Возможно, он оторвался от материка несколько тысяч лет назад, — предположил он. — Там видна Венесуэла.
Я посмотрела на кусочек Южной Америки, который был виден из окна. У меня возникло странное чувство, что я вижу совершенно новый для меня мир, тот мир, который я никогда и не мечтала увидеть. Я так мало знала о нем. Все, что я знала о Венесуэле, — это то, что она производила растительное масло в невероятных количествах и поэтому по любым стандартам была богатой страной. Рядом с ней Тринидад выглядел маленьким и незначительным, но я уже была готова влюбиться в этот остров.
— Вас кто-нибудь встречает? — поинтересовался мистер Хендрикс.
Я доверительно кивнула:
— Мой дядя. Я написала ему, что приезжаю.
— Понятно, — натянуто буркнул он.
Я чувствовала себя обязанной быть вежливой.
— А вас встречают? — в свою очередь, поинтересовалась я.
— О, разумеется. Если она еще не устала ждать меня. Она, вероятно, встречала каждый рейс на этой неделе!
Впервые он упомянул эту загадочную «ее». Была ли она его женой? Мне не терпелось спросить его об этом, но, вспомнив, что меня это не должно касаться, я сдержалась.
— Вы счастливец! — пробормотала я.
— В каком-то смысле, — вздохнул он. — Она, без сомнения, красавица, а ее отец — мой друг.
— Но? — нетерпеливо промолвила я.
Он довольно печально улыбнулся.
— Я не уверен, что существуют какие-то «но», — отрывисто произнес он. — Почему тут должны быть «но»?
Я пожала плечами. Откуда мне знать? Но я думала, что где-то тут таятся «но», если бы он только захотел в этом признаться. Было совершенно очевидно, что он вовсе не пылал энтузиазмом по поводу этой прекрасной «нее»!
Самолет резко пошел на снижение, и я потеряла интерес ко всему, кроме нашей посадки. Под нами находился маленький городок Порт-оф-Спейн, он выглядел маленьким, наверное, из-за того, что в нем совершенно отсутствовали небоскребы. Мне показалось, что я разглядела отель «Хилтон», стоящий немного поодаль в окружении парка, который, вероятно, принадлежал самому отелю. Здорово, наверное, было бы пожить там. Он так отличался от того маленького местечка, в котором я планировала провести сегодняшнюю ночь, — так я подумала с улыбкой.
Мы приземлились великолепно. Я почти не поняла, когда шасси коснулись земли, и вот нас уже везут к зданию аэропорта, и мы все напряглись, чтобы не упустить первые впечатления и не пропустить встречающих нас родных и друзей, которые уже ждали нас.
Я немного волновалась, когда проходила всевозможные контроли. Как я смогу узнать своего дядю? А может, меня пришел встречать один из моих кузенов? Как, черт побери, они смогут узнать меня? Я, должно быть, впала в легкую панику, и это было заметно, так как мистер Хендрикс сказал:
— Вы уверены, что вас будут встречать?
— О да! Кто-нибудь придет, — ответила я, чтобы успокоить скорее себя, чем его. — Может, мне придется подождать несколько минут, так как мы можем не узнать друг друга сразу же.
Он явно торопился уйти. Он взглянул на последний оставшийся барьер, разделявший нас от толпы встречающих, и кому-то помахал.
— Я не вижу вашего дядю. — И это было все, что он сказал.
— Но здесь такая толпа, не правда ли? — нервно заметила я.
Толпа действительно была впечатляющая. Люди, ее составляющие, были такими разными; светлые блондины, шоколадно-коричневые негры, более светлые негры — потомки европейцев, довольно много индусов — женщины в сари и их мужчины в обычных рубашках и брюках.
Мы быстро преодолели последний барьер и неожиданно оказались в самой гуще толпы. Мистера Хендрикса окружили встречающие его люди, я обратила особенное внимание на одного человека. Он был прав, описав ее как красавицу. Такой она и была. Ее светлые волосы выгорели на солнце, а голубые глаза оттеняли и придавали особый шарм ее загорелой коже.
— Дэн, дорогой, — отчетливо произнесла она, целуя его, — что случилось? Почему тебе пришлось так задержаться?
— Я не успел на пересадку, — хмуро объяснил он.
Я постаралась отойти от него подальше, почувствовав, что наступило время тактично оставить его. Кроме того, я хотела встретиться со своей собственной семьей вдали от его проницательных, всевидящих глаз. Но мне это не очень удалось. Он стремительно протянул руку и схватил меня за руку, несмотря на то что в это время он дарил ей ответный поцелуй, намеренно растягивая удовольствие.
