Мэри Бакстер - По обе стороны любви
На крыльце стоял Уилкокс с букетом цветов в руках. Она сразу же почувствовала на себе его испытующий взгляд.
Келли хотела что-то сказать, но словно онемела.
– Очевидно, вы никого не ждете, – спросил он, переминаясь с ноги на ногу, – но можно мне все же войти?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
У Келли перехватило дыхание. Разумеется, нельзя. Для этого нет никаких оснований. Однако она все еще стояла перед распахнутой дверью. Нет, она не пойдет на это безумие. Она даже толком и не одета. Халат довольно плотный, но под ним ничего нет.
Грант поднял голову и ухмыльнулся.
– Этим цветам нужна вода. Не знаю, как долго они еще без нее протянут.
Келли улыбнулась.
– Я заметила, что они немного завяли.
– Вот видите, я знал, что мы непременно придем к соглашению по какому-нибудь вопросу.
Она раздраженно посмотрела на него.
– Вам не говорили, что вы слишком самонадеянны?
– Говорили, – беззаботно признался Грант. За этим последовал глубокий грудной смех, от которого сердце Келли бешено застучало. Ее удивило, что этот мужчина, в отличие от других, пробуждал в ней желание. Что в нем было такого? Келли не знала, но почему-то он пугал ее.
– Я уйду сразу же, как только вы поставите цветы в воду, – сказал он, вопросительно подняв одну бровь.
Подумав, что она, должно быть, сошла с ума, Келли жестом позволила ему войти.
Когда Грант снял шляпу и переступил порог, ей показалось, что комната стала меньше. Ей хотелось отодвинуться подальше, но его высокая широкоплечая фигура словно заняла собой все пространство.
– У вас есть ваза? – спросил он, ухмыляясь.
– Думаю, должна быть.
– Может, вы пойдете и поищете ее?
За этим последовала короткая напряженная пауза.
– Может быть.
Грант снова засмеялся.
– Не бойтесь, я совершенно безобиден.
Келли подняла бровь и улыбнулась. Да уж, как гремучая змея. С ним нужно держать ухо востро. Она взяла цветы, и их пальцы соприкоснулись.
– Присаживайтесь, а я пока схожу за вазой.
– Вы уверены, что вам не нужна помощь?
– Уверена, – произнесла Келли резче, чем хотела. Черт побери, этот мужчина вскружил ей голову, и хуже всего было то, что она предоставила ему полную свободу действий. Ее тело ответило на его прикосновение легкой дрожью.
Наконец она нашла вазу, наполнила ее водой, поставила туда цветы и отнесла их на журнальный столик в гостиной. Грант сидел на корточках у камина и раздувал потухающие угли. Она невольно залюбовалась его широкой спиной. Затем, осознав, что исподтишка разглядывает его, Келли сказала:
– Спасибо за цветы.
Грант повернул голову и пристально посмотрел на нее. Их взгляды встретились. Наконец он опустил глаза, и Келли вздохнула с облегчением. Его неожиданный визит добром не кончится, если она сейчас же не возьмет себя в руки. Господи, она же ведет себя как подросток под действием гормонов.
– Это искупительная жертва, – произнес Грант, потирая потемневший от щетины подбородок. Легкая небритость делала его еще более привлекательным.
– Если так, то это мне следовало бы появиться у вас на пороге.
– В действительности это был просто предлог, чтобы снова увидеть вас. – Он остановился и пристально посмотрел на нее. – Вы не против?
Против!
– Похоже, вы не привыкли церемониться, – произнесла Келли. Ей представилась отличная возможность сказать Гранту, что ни он, ни другие мужчины ее не интересуют, но вместо этого она спросила: – Не хотите присесть?
– Я бы хотел, но вы сами уверены, что хотите этого?
– Нет, – нетвердо произнесла Келли. – В данный момент я ни в чем не уверена.
Он плюхнулся на диван и стал смотреть на огонь в камине.
– Не хотите чего-нибудь выпить? – предложила она.
– Пива, если можно.
– В холодильнике Рут есть несколько бутылок.
– Я не люблю пить один.
– Я выпью кофе.
Его грудной смех преследовал ее до самой кухни. Когда она вернулась, Грант сидел, вытянув перед собой длинные ноги. Келли неосознанно начала разглядывать его мощные бедра и бугорок под молнией. Когда до нее дошло, куда она уставилась, она отвела взгляд и обнаружила, что Грант смотрит на нее глазами, полными желания. Келли сделала глубокий вдох, но это не помогло. Сердце бешено колотилось, щеки горели огнем.
Ему следует уйти.
Она села в кресло и стала наблюдать за тем, как Грант пьет пиво большими глотками.
– Что занесло такую, как вы, в наши края? – спросил он, поставив на стол бутылку.
– Такую, как я? – удивилась Келли.
– Да, утонченную городскую леди, которая чувствует себя здесь как рыба, вынутая из воды.
– Я приехала помочь кузине.
Он взял бутылку и сделал еще глоток.
– И это все, что вы хотите мне рассказать?
– Совершенно верно, – отрезала она, чувствуя, что ее губы расплываются в улыбке.
– Значит, вы привезли с собой много тайн, Келли Бейкер?
– Не скажу.
– Если вы не хотите поделиться ими со мной, тогда как же мы сможем лучше узнать друг друга? – ухмыльнулся он.
– Никак.
Грант поднялся, расправил плечи и начал снова мешать кочергой в камине. Господи, от этого мужчины исходит прямо-таки животный магнетизм!
– Жаль, я очень любопытный.
Напряжение возрастало.
– Вы знаете, что говорят о любопытстве?
– Да, оно сгубило кошку, – он улыбнулся, и обстановка разрядилась.
– А как насчет вас? – спросила Келли.
– Насчет меня? – удивился он, облокачиваясь на спинку дивана.
– Готова поспорить, вы не собираетесь рассказывать о своей жизни незнакомой женщине.
Он пожал плечами.
– Что вы хотите узнать?
– Все, – ответила она, затем, спохватившись, добавила: – Все, что вы не считаете нужным скрывать.
– Я даже и не знаю, есть ли мне что скрывать.
– У каждого есть свои секреты, мистер Уилкокс.
Грант нахмурился.
– Мистер Уилкокс? Вы что, издеваетесь надо мной?
Келли покраснела.
– Я недостаточно хорошо вас знаю, чтобы называть по имени.
– Ерунда. То, что вы разожгли во мне огонь сразу же, как только я вас увидел, сближает нас.
– Очень смешно, – парировала Келли, чувствуя, что ее лицо становится красным как свекла. – Хорошо, Грант, – ответила она, видя, как его губы снова растягиваются в ухмылке.
– Так-то лучше. – Он допил пиво и продолжил: – Полагаю, больше всего вам хочется узнать, почему я такой непоседа.
– И почему же?
– Я родился в семье военного. Моего отца постоянно переводили с места на место. Мы не успевали пускать корни и строить долгосрочные отношения.
– Вы единственный ребенок в семье?
– Да. Мои родители умерли.
– Мои тоже.
– Эй, поосторожнее, а то еще расскажете мне что-нибудь личное.
